Северные архивы. Роман. С фр.

Юрсенар Маргерит

новерцы надеются добиться от короля Филиппа

свободы вероисповедания. Простак Мартин пове­

рил в эти россказни.

Вероятно, на смертном пути на нем, как всегда,

большая фетровая шляпа и голубые гетры, которые

он носил во время поездок по деревням, это был

отличительный знак, принятый между его сторон­

никами. Ему хочется пить: по дороге, ведущей на

Воронью гору, крестьяне порой предлагают осуж­

денным стакан воды или д а

ж е пива, но, быть мо­

жет, для еретика они этого не сделают. Из-под его

73

шляпы струится пот, капли мочи прочертили на

штанах дорожку, это признак телесной муки,

справиться с которой полностью не может д а ж е

мужественный человек. Самая беда в том, что го­

сударство конфисковало его имущество, оценен­

ное в пятьсот двадцать ливров. Его казнь, согласно

подсчетам, старательно занесенным в официаль­

ный реестр, обойдется казне в десять ливров и де­

сять денье: как видим, государство не останется

внакладе. Сожжение обошлось бы дороже: девят­

надцать ливров и тринадцать су ушло на еретика и

разбойника, казненного недавно, и еще казначей

не засчитал девятнадцать су за факел, принесен­

ный палачом, ссылаясь на то, что можно прекрасно

разжечь костер с помощью углей. Это немножко

дольше, и только. Умрет ли Мартин утешенный ве­

рой в Кальвинова Бога, воодушевленный правед­

ным гневом против глупости судей или же

распрощается с жизнью разбитый и сломленный,

не заботясь больше о том, что станет с женой и

детьми, оставшимися без скота, без полей, без гум­

на? Мы никогда об этом не узнаем. Пусть продол­

жает он свой путь в окружении надсмотрщиков.

* * *

Примерно двенадцать семей делят между со­

бой власть в Байёле. Государственные мужи — в

том смысле, что Ж а н де Витт был премьер-мини­

стром Голландии, поверенные, то есть адвокаты,

стоящие во главе городского совета, усмирите­

ли — имеются в виду судьи, которым поручено

74

поддержание порядка, и порою весьма жесткими

методами, эшевены, то есть одновременно муни­

ципальные советники и судьи по гражданским и

уголовным делам, — эти господа, разумеется,

предпочитают, подобно Цезарю, быть первыми в

маленьком городке, нежели вторыми или сотыми

в Риме. Все они богаты, особенно казначей, город

рассчитывает, что в случае дефицита он ссудит

казну деньгами. Положение примерно одинаково

в Булони, Дюнкерке, Ипре, где Адриансены явля­

ются благородными эшевенами.

Чтобы отыскать

отца и сына, советников герцогов Бургундских, то

есть занимающих должности не на городском, а

на государственном уровне, надо добраться до

позднего средневековья. Позже, при французах *,

эти господа, став советниками парламента, не вы­

бираются из своей провинциальной глуши. Отсю­

да — несколько тяжеловатая уверенность в себе,

почти крестьянская неспособность стать другим

или представить себя в другом месте, но одно­

временно, быть может, независимость или по

крайней мере скептицизм по отношению к меня­

ющимся правителям, воспринимаемым как ино­

странцы, а также полное и весьма приятное

отсутствие спеси. Надо пожить в маленьком го­

родке, чтобы понять, как там обнажены все пру­

жины происходящего, до какой степени драмы и

фарсы общественной и личной жизни выставлены

на всеобщее обозрение. Результатом этого явля­

ется любопытная смесь непреклонной честности и

цинизма. Эти люди, чувствующие себя владыками

там, куда достигает тень от их дозорных башен и

75

где простираются их зеленые поля, показались бы

Сен-Симону * ничтожествами, случись ему загово­

рить о них. Напротив, в их глазах вельможи, тор­

чащие в покоях короля при его пробуждении,

выглядели бы слугами.

Как бы ни был человек привязан к определенно­

му уголку земли, ему приходится испытывать на

себе последствия махинаций деляг, называемых

большой политикой, и безумств сильных мира се­

го, называемых войной. Гийом Ван дер Валле, пре­

док моих предков, в 1582 году отправляется к

осажденному Турне, чтобы умолить герцога Парм-

ского пощадить Байёль. Он умер, вероятно, от ка­

кой-нибудь лихорадки во время своего посольства,

и просьба его услышана не была: в том же году Бай-

­ль был на три четверти разрушен солдафонами

Александра Фарнезе *. Частично отстроенный жи­

телями, город вновь был разграблен и с о ж ж е н в

1 5 8 9 году. Следом за войной идет голод, город на­

считывает погибшими или уехавшими две трети

обитателей. В перерыве, то есть в 1585 году,

Шарль Бисваль подписывает мирное соглашение

между Байёлем и королем Филиппом II. Годом

раньше он подписал также грамоты, сопровождав­

шие посланную Фарнезе взятку в размере восьми

тысяч ливров, чтобы добиться для города, лишенно­