Северные архивы. Роман. С фр.

Юрсенар Маргерит

вели на свет плоды победы. Кости крестьян, уби-

54

тых при защите своих полей и скота, белели под

дождем, смешавшись с останками животных. По­

том люди начали восстанавливать разрушенное и

строить заново. Не в последний раз.

СЕТЬ

Примерно в начале XVI века начинает вырисо­

вываться персонаж по имени Кленверк, он едва

различим на таком расстоянии, подобно

фигур­

кам, которые Босх, Брейгель или Патинир * поме­

щали на дорогах на заднем плане своих картин,

чтобы те служили масштабом для пейзажей. Об

этом человеке, потомком которого в тринадцатом

колене я являюсь, мне не известно почти ничего.

Полагаю, что он прожил в довольстве на принад­

лежащих ему землях (нищие редко оставляют

следы в истории) и в назначенный час был похо­

ронен в своем приходе под звуки торжественной

мессы. Известно, что он удачно женил двух сыно­

вей — в кругу буржуа-патрициев и мелкой знати,

к которому мой предок, видимо, принадлежал, это

означало — без мезальянса как для жениха, так и

для невесты. Известно также, что родом он был

из Кастра, местечка, расположенного между Кас-

селем и Байёлем, нынче это всего лишь жалкий

городишка, но в чудное утро Возрождения Кастр

принимал участие в активной жизни небольших

городов испанской Фландрии: в нем было отделе­

ние Мальтийского ордена *, одна или несколько

приходских церквей, собственное «правосудие»,

55

украсившее пейзаж виселицей, сохранились там,

безусловно, и остатки римского поселения, дав­

шего название местности. Была в Кастре и Камера

Риторов, члены которой собирались вместе и риф­

мовали баллады или рондо, готовили «празднич­

ные выходы» важных персон, сопровождавшиеся

стихотворными комплиментами, ставили пьесы из

Священной истории или фарсы. Позже, в Байёле,

один из моих предков станет «принцем, юным

сердцем» местной Камеры Риторов. Кленверк в

10-х годах XVI века, должно быть, тоже участво­

вал в забавах буржуазии, которая еще умела ве­

селиться сама, тогда как ее потомки развлекаются

тем, что смотрят, как движутся на экране заранее

изготовленные тени.

Имена невесток порою уточняют положение

или особенности этих прочных и незнатных се­

мей. Старший из сыновей упомянутого Кленверка,

Никола, как и отец, женился на Маргарите де

Бернаст, я потомок именно этой семьи. Младший

взял в жены Екатерину Ван Кастр, из ее семейст­

ва, кажется, пошла ветвь, обосновавшаяся в Тур­

не,

п о з ж е она дала Жаклину Ван Кастр де

Рубенс *, в безвкусном, затканном золотом наряде

она угрюмо смотрит на нас с посмертного портре­

та. От второго брака мужа этой самой Жаклины,

Мишеля де Корда, который исполнял важные обя­

занности при эрцгерцогах, происходят предки

первой жены моего отца. Сын Никола-старшего в

свою очередь женился на некоей Маргарите Ван

Кастр. Я привожу эти факты для того, чтобы с са­

мого начала показать, как сложно переплетались

56

имена, кровь и имущество, как три десятка семей,

в течение трех веков переженившиеся между со­

бой, соткали густую человеческую сеть.

Потомки первого Никола вступили в брак кто

с Пьером де Виком, шталмейстером, кто с Екате­

риной Дамман из старинной судейской семьи, кто

с Ж а к о м Ван дер Валле, казначеем города Дюн­

керка, выходцем из обширного рода, чье имя пе­

реводится на французский как Де Голль, кто с

Филиппом Бургундским, шталмейстером, кто с

Ж а к о м де Бавелар де Биренхоф, «благородного

происхождения», а кто с Жанеттой Фоконье, с

Ж а к о м Ван Белле, с Праделем Ван Пальмартом,

их имена я вольно раздала героям «Философского

камня» *. Мой предок Мишель — он первым носил

имя, которое затем непременно давали в семье

старшему сыну, — в 1601 году взял в жены

Маргариту де Варнейс. Их отпрыск, Матьё, бальи

в Кастре, сочетался браком с Полиной Лаурейнс

де Годсвельде, дочерью Жозины Ван Дикеле.

Следующий Мишель, тоже бальи в Кастре, ж е ­

нился на Марианне Ле Ге де Робек, владелице Фо-

рестеля, дочери королевского советника и дамы

Байенгем из Вирквейна, чей отец был королев­

ским наместником в окружном суде в Сент-Оме-

ре. Остановимся на этом. В этих незнакомцах

привлекает только поэтичность их фламандских

имен, кое-где пересыпанных французскими фами­

лиями. Когда я перечисляю их, мне кажется, я

провожу рукой по равнинам, ложбинам и холмам

страны, которая часто меняла господ, но где проч­

ность человеческих уз, по крайней мере до сума-

57

тохи двух великих войн нашего века, удивляет со­

временного наблюдателя.

Кто были эти Кленверки? Фамилия их, которую