Шахматист
Шрифт:
— Побои были? — спросил Саша.
— Небольшие повреждения. Её держали за руки, это видно, и на бёдрах были следы. Сам подсудимый сказал, что он и правда очень сильно держал Мурзину за руки, когда они ругались, но не насиловал.
— А следы на бедрах? — уточнил я.
— Смею предположить, что они не его. Следы были крупнее, чем ладони Варавина, возможно, потерпевшая кого-то попросила их поставить, — предположил адвокат.
— И зачем ей все это? — не понимал Саша.
— Она была беременна. От Варавина, это доказала экспертиза. Но не думаю, что это произошло во время изнасилования.
— Понятно. Ничего особенного. А кем вообще является этот Варавин? — задал вопрос Саша.
— Обычный студент. Жил с мамой, после выхода по УДО переехал в город, снимает квартиру где-то.
— Вышел по УДО? — переспросил я.
— Да, относительно недавно, — подтвердили мне.
— А что можете про родителей сказать?
— Обычные порядочные люди, не считая его настоящего отца. С кем мне, к сожалению, повезло познакомиться.
— Настоящего? — зацепился Саша.
— Да, в 12 лет Варавин был усыновлен Варавиным Игорем Михайловичем, вторым мужем его матери, — адвокат сделал глубокий выдох, словно устав от пояснений.
— Так, а кто его настоящий отец? — уточнил я.
— Механов Борис Владимирович, — сказал он.
— Ничего себе! — закричал я.
— Да, пьяница и изменник, женился на своей любовнице. А вы его знаете? — удивился Ветвицкий.
— Да. Он вторая жертва. Интересный поворот событий. Спасибо большое, нам пора. Как дело появится, обязательно пришлите его нам в участок, — попросил я, уходя.
— Хорошо, удачи, — приятным голосом сказал напоследок адвокат.
Странное это совпадение. Вот и мотив потихоньку вырисовывается. Время ехать в участок и найти полное досье на Варавина и Мурзину.
— Ну вот, уже хоть что-то, — воодушевился Саша. — Думаю, нам стоит наведаться к семье этого Марка, и тогда что-нибудь выясним.
— Быстренько в участок и сразу к ним, — сказал я. — С тобой приятно иметь дело! И почему ты ушёл из следователей?
Саша расстроено опустил голову.
— А… Да. Прости.
Я сменил тему. Ехали мы довольные и с таким же хорошим настроем зашли в самое скучное место в участоке — архив. И только в этот момент я задумался. Зачем судье брать дело, которое было закрыто целых пять лет назад? Хочет пересмотреть его? Но уголовные дела нельзя выносить за пределы архива. Все, конечно, этим порой промышляют. Но учтём.
Мы немного покопались, но так ничего нового про этого Марка и не нашли. Разве то, что он был активистом в школе и ходил на разные кружки. В том числе, на шахматный. Не очень весомая улика, но уже хоть что-то.
— Миш! Я тут нашёл кое-что интересное, — крикнул Саша.
— Что же? — заинтересовался я.
— Варавина Кристина Михайловна подала заявление о пропаже мужа, — ответил Саша.
— И сколько его не было? — уточнил я
— Трое суток, — выделил голосом парень.
— Получается с… — начал вычислять я в уме.
— С субботы, — договорил за меня он.
—
— Ну, мелкое хулиганство только. Подрался пьяным дважды. И пара жалоб от соседей. Ничего такого, — произнё Саша.
— Угу. Пьянство…
Я задумался и начал искать сходство.
— Да, а что ты удивляешься? Район не очень благополучный, — прервал мои раздумья Саша.
— Я к Лере, — не ответив на вопрос, бросил я.
Сначала я забежал в морг, но обнаружил его закрытым. Значит, она в кабинете. И дедукция меня не подвела.
— Привет ещё раз, — произнёс я, встретившись взглядом с Лерой. Она посмотрела на меня молча и протянула лист, на котором было написано:
«Операционный лист пациента № 1654
Ф. И. О. Варавин Игорь Михайлович Дата рождения 20.03.1968 Адрес: ул. Мечникова 32, дом 22 Хронические заболевания: компенсаторный цирроз печени
Свёртываемость крови: удовлетворительная
Группа крови: ||| Резус: + Оказываемая услуга: операция на мениске коленного сустава
Подпись пациента на отказ от претензий: Подпись заведующего хирургического отделения:»
— Хмм… Отчим, значит. Чем же он ему не угодил? — радостно воскликнул я.
— Чей отчим? Ты что-то выяснил? — не понимала Лера.
— Так точно. Варавин проходил по делу Ботковой как подсудимый. Вышел по УДО относительно недавно. Его отпечатки есть на одежде жертвы.
— Прекрасный расклад, Михаил Алексеевич, — произнесла она, развернувшись к столу.
— Ох, можно просто Миша, — отмахнулся я.
— Как скажешь, — пожала плечами она с лёгкой ухмылкой.
— Ладно, мне нужно съездить к Варавиным, расспросить их про Игоря Михайловича, ну, и к Гордеевой забежать, Сергеич посоветовал сделать на неё небольшой упор. Так что надо бы поспешить. Проверь-ка Варавина младшего в списке тех, кто миорелаксанты покупал. И занеси результаты в кабинет.
— Хорошо, — произнесла Лера и принялась составлять список.
Я вышел из участка и поскорей направился к машине. Мой старенький Nissan гордо ожидал меня среди других отполированных машин. Он издал характерный «пип-пип», означающий, что двери открылись. Но как только я сел в свой автомобиль, на переднее сиденье уселся Сергеич с небольшой сумкой в руках.
— Я с тобой. Я взял камеру, заснимем показания Гордеевой. Я должен увидеть её поведение, а не только услышать, — прокомментировал своё проникновение в личный автомобиль психолог.
Я кивнул и завёл машину. Дороги были полупустые — все на работе, как-никак. Сергеич ехал молча, но через некоторое время всё же произнёс:
— Нервничаешь.
Это был даже не вопрос, а утверждение.
— Отчего же? — спросил я, удивившись.
— Ты постукиваешь по рулю, черезмерно наклонён к стеклу автомобиля, всё время поправляешься, пытаясь привести себя в порядок. Ты явно нервничаешь, — заключил он.
— Пф, ерунда, — ответил я, хотя это и была чистая правда.
— Нисколько. Чувствуешь груз ответственности за сегодняшний день, не так ли? Никто не разряжает обстановку глупым юмором, а тишина тебя угнетает. Ты рад, что дело медленно проясняется, но переживаешь, что ошибёшься, как тогда…