Шахматный порядок
Шрифт:
Альбусу показалось, будто веселая непринужденность ушла из класса. Повисла какая-то странная напряженность, словно садовый гном вдруг к удивлению хозяев стал нечистью.
— Мы вправду не знаем будущее, — вставила Вики. — Но почему мы не можем верить в мир? Возможна война: откуда мы знаем, что ее никогда не будет? Но ведь и мирное время возможно! Почему бы и нет?
— Используйте метод обратной проекции, — сказал профессор Брэди. — Представьте себе на мгновение, что вы живете в тысяча восемьсот семьдесят пятом году. Вы поверите, что через сорок
— Нет, конечно.
— Не поверите. А вы не думали, что мы точно также не верим сегодня в будущую тотальную войну и не представляем себе ее?
— Думала, разумеется, — отозвалась Смит.
— Но ведь мы завоевали наш мир… — пробормотала Эльза Лонгботтом.
— В девятнадцатом веке тоже думали, что их мир завоеван навсегда в Наполеоновских войнах. Потом он рухнул в августе тысяча девятьсот четырнадцатого года, — пожал плечами Брэдли.
— Но ведь у нас другие моральные нормы… — вдруг подала голос Роза Уизли.
— Все моральные нормы когда-то заканчивались. С чего мы взяли, что наш мир — это норма, а не временно отклонение от существовавшей ранее нормы?
— И кто установил эту норму… — пробормотал Альбус.
— И с чего мы взяли, что Вторая мировая война была последний большой войной в истории человечества? — спросила Кэт.
— Погодите. Об этом позже, — подмигнул ей Брэдли. — Я открываю третье «окно Овертона», — улыбнулся снова Брэдли. — Пришло время изъять самое мерзкое слово «фашизм». Никаких фашистов… Есть национал-социалисты! А потом мы уберем и их. Мы опубликуем книги о мистике в Третьем Рейхе, красивые, интересные. Есть магические социалисты! Вы за магический социализм или против? — так мы теперь поставим вопрос.
— А зачем? — спросил Эрик.
— Мы уже начинаем легализовывать идеологию, — сказал Брэдли. — Я открываю четвёртое окно Овертона. На этом этапе мы должны стереть грань между нацистами и их противниками. Сколько индейцев убили американцы? А англичане австралийцев? Почему им можно, а «магическим социалистам» нельзя? А сколько еретиков сожгли католики на кострах? Но ведь это не повод, чтобы закрывать католическую церковь, не правда ли? Хорошо ещё пошуметь, мол, вы знаете, такой-то гений им симпатизировал, такой-то великий учёный… да кто мы такие, Мерлинова борода, чтобы судить гения?
— Грустно, — вздохнула Эльза Лонгботтом.
— Теперь, — продолжал Брэдли, — идут ежедневно политические шоу. «Вы за или против магических социалистов?» «Выбирайте свою позицию!»
— А если мне все равно? — спросила Кэт.
— Тем лучше! — улыбка тронула его губы.— Вы нейтральны. Почему же вы отказываете в праве людям быть в парламенте?
— Потому что они «плохие», — поджала Роза губы.
Она словно силилась найти возражение, но не могла это сделать. «Сейчас начнет игру в девочку-дурочку, — подумал Альбус. — Интересно, Брэдли ее расплющит, как Бог черепаху?» — радостно размышлял он.
— Подкинем интересного, —
— Они проповедуют войну… — сказала неуверенно Кэт.
— Демократические страны все время воюют на Ближнем Востоке и на Кавказе, мисс Забини. Магические социалисты честные люди, называют вещи своими именами. Разве плохо быть честным? — улыбнулся в усы Брэдли.
— Они строили концлагеря! — вдруг сказала Роза Уизли.
— Ба! В девятнадцатом веке Демократическая партия в США была за рабство чёрных. Это не мешает им сидеть в Конгрессе и выбирать своих президентов. А республиканцы во время Гражданской войны в США построили первые в истории концлагеря. Так почему бы не дать людям право иметь свою партию? Они ведь никого не тащут в неё силой, правда? — развел руками профессор.
— А преступления… — пробормотала Роза.
— Теперь пришло время выбросить исторический компромат, — сказал Брэдли. — Существует гораздо меньше достоверных свидетельств преступлений нацистов, чем мы привыкли думать. Оригиналов «Ванзейских протоколов» не видел никто и никогда. Дневники Геббельса найдены при темных обстоятельствах в разбомбленном Берлине. Застольные разговоры Гитлера составил после войны англичанин Генри Пикер. Что там правда, а что ложь?
— Туман… — проворчал Эрик.
— Не надо доказывать, что дважды два сорок девять. Надо посеять сомнения в том, что дважды два четыре. Теперь работают лоббистские группы. Парламент рассматривает закон о легализации магических социалистов.
— Есть, с другой стороны, над чем задуматься, — протянула Кэт. — Они ведь правда никого к себе насильно не втягивают.
— И некоторую пользу приносят, — пробормотал, задумавшись, Альбус.
— Это наш выбор: вступать туда или нет, мы сами решаем, — заметила Виктория. — Согласна, что проповедуют войну, но они ведь сами приняли это решение, никто не заставлял и не тащил насильно.
— Ну должна же цивилизация идти вперёд! — возмутилась Роза Уизли.
— А почему это должна? — спокойно спросил Брэдли. — Кому, собственно, она чего-то должна? — развел он руками.
— Ну… Так правильно! — ответила Роза, словно заучив ответ.
— Правильно для кого? — спокойно спросил Брэдли.
— Для одного человека правильно, а другого, например, не устраивают перемены, ему в нынешнем времени комфортно, — сказала Виктория. — Тоже можно понять. Цивилизация должна — это целая страна, кто-то хочет то, а кто-то это.