Шахматный порядок

Катя Каллен2001

— Омерзительная схема, — вставила Анжел. — Но, увы, эффективно. Кто ты, собственно, есть, проверять человека такой фамилии?

— Один такой начальник ревел, как медведь, — нежно и грустно засмеялась Ада. — Ревел два слова: «Вник?» и «Вникни!» «Вник, кто я?» и «Вникни, с кем имеешь дело!»

— Эээээуууууу! — проревел шутливо Дерек, подняв палец вверх. — Как медведи в лесу!

— Это не медведи. Это начальники ревут, — подтвердила со вздохом Эйвери. — В переводе на нормальный язык это означает: «Ты хоть соображаешь, червяк, с каким величием ты дело имеешь? — пояснила Ада. — Какое величие на тебя надвигается?»

— Разумеется, — фыркнул Эрик. — Ты кто, чтобы

сметь отчитывать такого человека? А что в итоге стало с тем горе — начальником?

— Да ничего. Сидит, — пожала плечами Ада.

— Неужели им выгодно такое безобразие? — фыркнула Кэт. — Но факт есть факт.

— Но я сочувствую его зятю, — засмеялась Анжел. — Это же после свадьбы в первый день укажут, в каком кресле ты смеешь сидеть, а в каком нет. И на вытяжку перед тестем: «Что изволите?»

— На древнюю Маньчжурию похоже, — прыснул Альбус. — Китайцы на коленях вставали перед носилками маньчжурского чиновника и упрашивали: — О солнцеликий! О позволь мне говорить!

— Скоро и у нас будут, — серьёзно добавила Ада. — А Герми они в пять минут объяснят: «Ты министр, пока нас не тронешь».

Альбус задумчиво посмотрел на тусклый огонь в камине. Власть. Это словно одновременно отталкивало, и в тоже время притягивало его. Возможно, он мог бы стать одним из величайших магов в истории. Стоило ли ему гробить свою жизнь на ничтожную работу в каком-нибудь захудалом отделе Министерства? Нет, Ал метил выше. Он хотел, чтобы ему подчинялись, чтобы с ним считались. Он не хотел стать Министром Магии, — нет, это было бы глупо. Министр, как всем известно, не имел абсолютно никакой власти, а все решения вместо него принимали подчинённые.

Сейчас Ал впервые подумал, что ему хотелось бы реальной власти… Обе его половины жаждали уважения, но их взгляды на то, как можно этого достичь, были различны. Лучшая его часть (или правильная половинка, как называл её Ал) настаивала, что нужно добиваться этого упорным трудом, терпением и настойчивостью, а другая считала, что необходимо продолжать изучение Тёмных искусств и с помощью них добиваться всего желаемого.

Альбус прищурился. Сейчас впервые он не мог себе сказать, какую из двух половинок ему следовало бы выбрать.

* * *

Платформа плыла перед глазами. Поезд тормозил. Альбус уже смотрел в окно, стоя в коридоре. Он уже попрощался с друзьями, думая сейчас только об одном: что эти неприятные минуты приезда тотчас становятся прошлым. «Каждое мгновение настоящего тотчас становятся прошлым», — как писал, кажется, Абеляр. И это пройдет. И это уже почти прошло. Главное, пережить отвратительный момент выхода из поезда. Он тоже станет с минуту на минуту прошлым.

Альбус задумался. Все дорогу думаешь о неизбежном и все время себя утешаешь. Еще весь пусть впереди… Еще только горы проезжаем… Еще впереди целое озеро… Еще только полпути… Еще в Лондон не въехали даже… И вот все. Нету этих полпути больше. Нету ничего. Платформа. Главное, чтобы закончился поскорее этот проклятый день. А там, глядишь, и будет легче.

Разговоры в поезде вертелись вокруг таинственной эпидемии у маглов, да новой волны бедствия, обрушившиеся на Хогвартс. Вопреки требованиям министерства директор Макгонагалл все же провела традиционный межфакультетский кубок по квиддичу. Команда Гриффиндора по квиддичу, несмотря на некоторые травмы игроков, прекрасно выступила в том сезоне, как и команда Слизерина, которую сама директриса сочла заслуживающей признания за свои успехи. Однако большой радости от победы слизеринцы не испытывали: кубок загадочно пропал накануне его вручения, и Целевая группа Пикеринг получила

новую проблему. Альбус с грустью подумал о том, что его собственная судьба чем-то напоминает участь его факультета: хотя он третий год подряд набрал высший балл на своём курсе, дома ни ему самому, но его успехам откровенно не будет рад никто,

Кое-что все-таки утешало. Встречать их никто не собирается. Молодняк аппарировал с Джеймсом домой, Роза шла сама по себе. Когда он сам придет домой абсолютно никого не волновало. Можно было и не спешить, пожалуй. Как только заскрипели тормоза, а поезд выпустил пар, Ал поскорее вышел из вагона, волоча за собой чемодан. Ну вот и все. Его приезд уже прошлое. Первое мгновение прошло, а, значит, пройдет и все лето.

Альбус осмотрелся, затем не спеша пошёл в магловскую часть вокзала. Поскольку он рос в семье «маглолюбцев», то знал магловскую жизнь. У него было немного магловских денег, и он, купив жетон, поставил вещи в ячейку камеры хранения. Затем не спеша вышел из вокзала и побрел наугад к скверу у соседней церквушки. Мимо проходили люди в медицинских масках. Альбус рассматривал их с интересом: он не знал, что дело зашло у магглов настолько далеко. У них, волшебников, к счастью, такого не было. Почему же маглы, которых постоянно ставили им в пример, столько месяцев не могут справиться с болезнью?

«И еще говорят, что нам надо учиться у маглов», — ехидно подумал Альбус.

Ал задумчиво посмотрел на еще зеленые деревья. До осени и первой желтизны было далеко. До темноты тоже. Редкие прохожие куда-то спешили, а он сам просто шел наугад. Он и сам не думал, куда ему нужно идти. Из фонтана сочилась вода. Посмотрев на нее, Ал подумал, что ему сейчас очень хорошо. И больше всего на свете он хотел бы погулять, сесть ночью на поезд и уехать куда-нибудь, даже в маггловском поезде.

Он медленно побрел к высокому дереву. У решетки валялись бумага и стакан из «Макдональдса». Пахло близкой железной дорогой, и ее запах навевал странное ощущение, что все не так плохо. Очень хотелось пить. Заметив автомат, Ал бросил несколько монеток и купил пластиковую бутылку воды. Что же, теперь можно и погулять с водой.

Ал жадно отпил воды. Мерлин, надо было уходить, пока его не заметил магловский полицейский и не прицепился, где маска. Только вот куда идти? Ал задумчиво пошёл к газону. Надо бы идти домой… Не хочется, а надо. «Но у каждого, мой друг, своя Голгофа», — вспомнил он Шекспира.

Альбус задумался. Наверное, родные уже все собрались дома. Если Ромильда начнет орать, то можно спокойно сказать, что мол поговорили с однокурсниками. Хотя, Мерлин знает, как она это воспримет. А если дома, например еще и бабушка Молли… Альбус с наслаждением сделал глоток воды. Как все-таки хорошо быть взрослым, когда тебе 35 или 42!

«Но у каждого, мой друг, своя Голгофа…» — повторил он, глядя на фонаре, зажигавшиеся от темной грозовой тучи.

Посмотрев на часы, Ал с ужасом заметил, что уже почти девять. Хотя было только первое июля, но все же скоро начнёт темнеть. Пора. Ал вздохнул. Надо было вернуться на вокзал, а получить вещи, а потом как-то доехать до «Дырявого котла».

Подходя к вокзалу, Ал вздохнул. Необходимость возвращения усиливалась с каждой секундой. Возвращения домой… Он тоже Поттер, тоже член семьи, но, казалось бы, только формально, что задевало сильнее всего. Одно дело, если бы это изначально были только лишь знакомые: от них ничего и не стоило бы ждать. Знакомые это только знакомые: у них своя жизнь, у вас своя, и не более того. Другое, если вы, по-сути, родственники, семья, но никакого душевного тепла не предвидится.