Шелковый дар

Лемад Ника

Волки расступились, пропуская отца к сыну. Бел не рискнул лезть внутрь, остался рядом с парнем с обгоревшими серыми волосами и ужасным шрамом на лице.

— Смазать надо, он не будет так тянуть, — посоветовал парню. Преслав усмехнулся и кивнул.

Сивер остановился перед черным зверем. Не опасался его, видя, как заботливо удерживает волк его сына. Присел, осторожно дотронулся до лица Карина, все еще не веря, что это он, что нашел, наконец. На глаза навернулись слезы, которых даже не заметил, прикоснулся к разорванной

губе своего ребенка и болезненно скривился.

— Что с ним? — тихо спросил, боясь услышать ответ. Рядом присел Данко.

— Он без сознания. Согреется и ему станет лучше. Не переживайте так, дядька, у него лучшее одеяло на всем свете.

Волк тихо рыкнул, как усмехнулся. Карин зашевелился, приоткрыл глаза. Оглядел склонившихся над ним, потом на мех, в который он закутался. Неимоверно горячий, под которым совершенно точно текла кровь. Быстро задрал голову и встретился с желтыми глазами.

— Лан, — нервно рассмеялся и провел рукой по лбу. — Фух, я уж испугался.

— Карин, — позвал его Данко. — Твой отец здесь.

— Отец? — растерянно переспросил Карин. Еще раз пробежался глазами по двум лицам, потом напрягся и приподнялся. — Отец??

Сивер на миг зажмурился, унимая бешеное биение сердца, потом раскинул руки в стороны.

— Иди сюда… — Карин с размаху влетел в его объятия и замер, пока Сивер лихорадочно ощупывал его голову, спину и понимая, что кровь, которой он был покрыт, была чужой. — Целый, слава богам, живой… Как же долго… Карин!

Данко отвернулся и всхлипнул, вытер нос рукавом, размазав сажу. Карин глянул на него поверх отцовского плеча, потом выше, на столб дыма, и нахмурился. Вскочил на ноги, поняв, откуда дым. И в глазах потемнело, отчаянный крик вырвался из груди.

— Тайя! О нет! Нет!!

— Здесь она, не кричи, — вцепился Данко в друга, уже рвущегося в полыхающий дом. С силой встряхнул его и развернул, указывая на девушку, лежащую на другом волке. — Она здесь, Преслав вынес ее.

Сивер сжал зубы, когда Карин упал на колени возле мавки, схватил ее руки и прижал к своему лицу, что-то исступленно шепча. Все же не сбежала, тут старый Бел оказался прав. Направилась Карина разыскивать.

— Ты знаешь, кто она? — резко спросил у сына. Тот кивнул.

— Конечно, знаю, — поднял Тайю на руки, вглядываясь в закрытые глаза. Она была холодна как лед и это сильно тревожило. — Отругаешь меня позже, хорошо? Давай выбираться отсюда.

Поклонился оборотням, толкнулся плечами с Преславом и зашагал вниз по улице, кивая окликавшим его горожанам направо и налево. Данко нагнал его, указывая путь.

Бел вздохнул, глядя на волков, которые глядели на него.

— Никогда бы не подумал, что буду вот так стоять рядом с ними. И они не будут пытаться меня сожрать, — вздохнул еще более изумленно. — Чудеса… Ну, прощайте, что ли.

И двинулся за молодыми, бормоча, что в селе ему точно

не поверят, когда расскажет. Сиверу ничего не оставалось, как идти следом, толкаясь меж жителей, которые хвостом увязались за его сыном до самого постоялого двора, переполненного под завязку: люди стояли и на лестнице, и у окон, и под окнами, у ворот, встречая чужака, убившего рыжего Волота и спалившего ведьму вместе с домом.

Поспешно освобождали дорогу, разглядывали бесчувственную девушку, которую нес их герой. На лестнице Карин остановился, выдавил улыбку, отчего лопнула тонкая пленка, успевшая закрыть рану от зубов Сулены.

— Благодарен вам всем за добрые слова. Но я очень устал и моей невесте нужен отдых.

— Невесте? — Сивер взбежал по лестнице наверх. — Какой такой невесте? А ну стой!

Карин опять остановился, Бел открыл перед ним дверь в комнату Тайи.

— В одну комнату спать? С женщиной?? — возмутился отец, упирая руки в бока. Данко в шоке распахнул глаза, переводя их с друга на Тайю и обратно.

— Она без сознания, — прошипел Карин, оглядываясь на ухмыляющуюся компанию за спиной и начиная краснеть. — За кого ты меня принимаешь?

У отца хватило такта смутиться. Бросив еще один неприязненный взгляд на ношу Карина, взмолился:

— Тем более ничего не случится, пусть полежит. Мы столько времени не виделись, сын! Обнять тебя хочу, узнать, что было с тобой…

— Позже, все позже, — ответил Карин, чувствуя, еще немного — и уснет на пороге комнаты.

— Из-за нее, да? — опять не сдержался Сивер. Данко с Солном почесали в затылках и переглянулись, догадываясь, что здесь Карин не уступит отцу. Так и случилось, тот переступил через порог и с громким хлопком закрыл дверь, оставив кипящего родителя снаружи таращиться на преграду.

— Уже не тот мальчик, которого вы когда-то потеряли, верно? Он повзрослел, — похлопал Бел Сивера по плечу, и тот совершенно отчетливо выругался в сторону. — И способен сам принять решение.

— Я должен смотреть на это? — кулак Сивера врезался в стену. Бел качнул головой:

— Так никто и не заставляет смотреть-то. Отворачивайтесь и идем вниз, послушаем, что Данко расскажет. Все узнать хотят, чего там ваш сын натворил, что дым коромыслом по всему городу стоит.

* * *

Он проснулся от того, что рука, которую крепко сжимал, пыталась сбежать из ладони. Стиснул крепче, страшась выпустить, но она снова дернулась. Следом в плечо уперлась вторая рука, отталкивая, раздался панический окрик:

— Отпусти же! Ты уже инеем покрылся!

Про иней был, конечно, перебор. Карину пришлось открыть глаза, чтобы убедиться, что никакого снега в кровати нет, и на нем тоже.

— Лежи спокойно, — проворчал сонно, а потом начал все же просыпаться.