Шторм
Шрифт:
спасти от побоев несчастную женщину, вы – мужественный
человек.
Против такого утверждения у Кинга не нашлось дово-
дов. Приложив заметные усилия, он поднялся на колени, улыбнулся и сказал:
Это уже второй раз сегодня.
Я рада, что вы поправляетесь, – произнесла Джозиа-
на и поднялась с колен. – Мне пора, Сэлвор, извините.
Джозиана взяла фонарь, но осталась стоять на месте.
Кинг по опыту знал, что в такие минуты лучше ни о чем не
спрашивать,
Глядя вниз, девушка произнесла:
– Сэлвор, мне почему-то, – я и сама не могу сказать
почему, – не хочется, чтобы вы покинули остров, но вы вс
равно попытаетесь сделать это, ведь так?
Значит, лучше будет, если я сгнию здесь?
Нет, – быстро ответила Джозиана, – здесь вы не смо-
жете долго оставаться, я это понимаю, но в то же время
хочу видеть вас рядом.
Пока Джозиана так говорила, она старалась не смотреть
ирландцу в глаза, но когда девушка закончила, Кинг сам
уставился в землю. Джозиана улыбнулась.
К сожалению, Сэлвор, это невозможно. А теперь я
должна спешить, а вы ложитесь, ведь это очень больно, когда приходится вставать.
Да, миледи, – сказал Кинг, – это очень больно, но не-
обходимо, если хочется жить.
Было около десяти часов утра, когда Кинг услышал
скрип двери и знакомую ругань надсмотрщиков. Лязгнул
замок, противно запела решетка, открывая вход, и грязь
зачавкала под ногами вошедших. Кинг ощутил упавший на
128
Капитан «Дьявол»
него свет фонаря, поднял голову и увидел злобное лицо
надсмотрщика.
Жив, собака!
Две пары черных рук подхватили раба и выволокли его
наверх. Тут, к удивлению ирландца, негры сорвали с него
последнюю одежду.
Эй, ребята, – пересиливая боль, произнес Кинг, – вы
что, хотите проверить мой отросток?
Даже в самые трудные минуты своей жизни, Сэлвор
старался не терять чувства юмора, но за эту шутку он не-
медленно получил сильный удар в живот.
Заткнись, шелудивый пес! – злобно прошипел англи-
чанин. – Была бы моя воля, я проверил бы какая у тебя
кровь.
Негры надели на Кинга чистые штаны и рубашку и вы-
вели его к дому губернатора.
Эдвард Стейз встретил эту необычную процессию на
ступеньках лестницы своего жилья. В час своего благоду-
шия и снисходительности он был одет в белый костюм и
постукивал неизменной тростью о сапог. Немного выше его, в платье такого же цвета, стояла Джозиана. Девушка нахо-
дилась здесь не потому, что ее отец мог не исполнить обе-
щанное, она боялась,
вести губернатора из себя, и тогда тот в гневе не замедлит
расправиться с ним.
Губернатор оглядел едва плетшегося Сэлвора, брезг-
ливо поморщился и сказал:
Раб! Ты посмел нарушить закон и достоин смерти.
Но, полагаю, что наказание, которое ты понес, пошло тебе
на пользу.
О да! – оживился ирландец. – Я этого никогда не за-
буду.
Джозиана уловила скрытую угрозу в словах Сэлвора, но
туповатый губернатор даже не заподозрил этого и, самодо-
вольно улыбнувшись, произнес:
Я вижу, ты действительно исправляешься. Поскольку
я прощаю твою вину, поклонись моему превосходительству
и можешь быть свободен.
129
Эмиль Новер
Как вскинулся Кинг! Кровь заиграла в его жилах – сво-
бодолюбивого ирландца хотели унизить. Губернатор, хоть и
был ограниченным человеком, но в ремесле палача и дес-
пота он знал толк, и поэтому решил, что после наказания
тела, неплохо наказать и душу. Чем меньше гордости, тем
больше покорности, считал губернатор, и был прав.
Кинг облизнул сухие губы и приготовился поточнее об-
ложить его превосходительство, но тут его глаза скользну-
ли поверх головы Стейза, и только теперь он увидел Джо-
зиану. Девушка заметила это, и как бы между прочим про-
вела пальчиком по середине губ к подбородку, глаза ее
глядели так умоляюще, что Сэлвор без труда понял вс и
опустил голову.
Отец, – поспешила вмешаться Джозиана, выручая
Сэлвора, – я думаю, что сейчас ему будет затруднительно
выполнить этот жест смирения.
Пустяки, – недовольно сказал губернатор. – Спина
достаточно зажила и вообще, ты слишком печешься об
этом рабе и мне это не нравится. Пусть выпьет чашу своего
позора!
Довольный последней фразой, случайно забредшей в
его туповатые мозги, он обратился к ирландцу:
Ну, так как, поклонишься?
И услышал:
Да!
Кинг сказал неграм, чтобы они отошли. Оказавшись без
опоры, он пошатнулся, но устоял. Приложив руку к сердцу, Кинг поклонился так низко, как только мог, но никто не за-
метил, что глаза гордого ирландца были устремлены на
прекрасную англичанку. Джозиана успела перехватить этот
взгляд и сдержанно улыбнулась, понимая, кому был адре-
сован поклон. Подняв голову, Кинг заметил улыбку и понял, что жест, в котором он выразил признательность за вс