Сибирский рубеж
Шрифт:
— Что значит, в некотором роде?
— Когда аристократы поссорятся, их дело рассматривается в офицерском суде, и если решение не найдено, тогда устраивается дуэль по особым правилам, чтобы не поубивали и не покалечили друг друга.
— Умно придумано.
— Ага. Аристократы всё равно драться будут. А так хотя бы без жертв.
Остаток дня я посвятил бытовым делам: сдал на склад артефакт, забрал одежду, получил удостоверение. Униформа состояла из тёмно-зелёных кителя и брюк, высоких ботинок и кепи. Для прохладной погоды полагалась лёгкая куртка.
Вечером за ужином встретился с Полли. Мы столкнулись возле стойки с едой, и я предложил поесть вместе. Мы устроились за отдельным столиком.
— Кормят тут так себе, — проговорила Полли, ковыряя котлету, — но терпимо. А ты, смотрю, уже обрядился.
— Ты тоже, — я окинул взглядом девушку. Военный китель гораздо лучше подчёркивал её фигуру, чем мешковатые майки и толстовки, стали заметны талия и грудь размера примерно третьего. — Тебе идёт форма.
— Спасибо, — хмыкнула Полли. — И тебе идёт.
— Вас обыскивали сегодня?
— Да, было дело. Правда, ни у кого ничего не нашли запрещённого. А у вас?
— Полно всего нашли. Травку, сигареты, ножи и даже один пистолет.
— Круто, — Полли отрезала кусок котлеты, придерживая вилкой, и закинула себе в рот. Её взгляд был неотрывно устремлён на меня. — Это кто столько всего притащил?
— Траву, сигареты и ножи у мещан конфисковали, пистолет — у какого-то боярина. Точнее, не конфисковали, потребовали на склад сдать.
— Ну и порядки тут, — произнесла Полли с улыбкой.
— Это точно. Кстати, а давай как-нибудь встретимся наедине, — предложил я.
— М-м, на свидание приглашаешь?
— Вроде того. Не против?
— И где предлагаешь встретиться?
— Придумаем что-нибудь. В посёлок поедем, посидим в кафе, а там, кстати, и гостиная есть.
— Ты торопишь события, — Полли продолжала улыбаться, не отрывая от меня взгляда.
— Жизнь одна, а на границе она может закончиться очень быстро. Не люблю тянуть.
— Сомневаюсь, что нас будут часто отпускать. Но посмотрим.
Я тоже плохо представлял, где нам встретиться наедине, и главное, когда. Но если подключить голову, всегда можно что-нибудь придумать.
Вечером позвонил сестре, затем управляющему. Проблем пока ни у кого из них не возникало. Гаврилов разбирался с заводом и пытался вывести какие-то средства, чтобы хватило на жалование служащим, ремонт и прочие расходы, Сатир продолжал набирать людей, а Света весело проводила время в летнем лагере для владеющих. Всё было под контролем, я мог спокойно заниматься своими делами.
Утром все четыре роты согнали на плац перед штабом, к нам вышел командующий учебным центром, полковник Сарычев, обладатель пышный закрученных усов. Он произнёс мотивирующую речь, поздравил с поступлением на службу, призвал ответственно подойти к учёбе и в будущем храбро защищать землю русскую, в общем, ничего особенного. Когда он закончил говорить, мы в сопровождении офицеров строем вернулись в казармы.
Нашу
Рота делилась на три взвода по тридцать человек в каждом, взводами командовали прапорщики. Командовать нашим подразделением поставили некого боярина Волкова — полноватого малого с широкой добродушной физиономией. Ему помогали два сержанта. Лейтенант Шаховской же оказался одним из заместителей капитана вместе со старшим лейтенантом, который встретил меня в субботу.
А после обеда начались занятия.
Предметов оказалось немного: оружейное дело, тенебрология, рунная теория, теория стихий, тактическая подготовка. Офицеры-преподаватели начитывали лекции, по которым через три месяца нам предстояло сдать экзамены. До обеда же проходили физические и магические тренировки. В хорошую погоду мы собирались на открытом воздухе на спортивной площадке или полигоне в дальнем конце крепости, в плохую занимались в зале.
На занятиях магией нас разделили на группы по стихиям. Магов воздуха со всего батальона набралось менее тридцати человек. Обучение делилось на два этапа: медитативные практики и отработка упражнений. Первые усиливали дух, увеличивая количество праны в организме, вторая оттачивала мастерство владения магией.
Магические занятия могли бы оказаться мне даже полезными, если б там обучали чему-то большему, нежели стандартным атакующим и защитным техникам, и без того мне известных. Впрочем, пару приёмов мне всё же не помешало вспомнить, например, воздушные лезвия и воздушная плеть, которые в прошлой жизни почти не использовал. Забыл их настолько, что на первом занятии даже создать не смог.
Тренер удивился тому, как я до сих пор не научился подобным приёмам. И это действительно было странно.Пришлосьсказать, что я тренировал только защиту и управление воздушными потоками. Тогда тренер вызвал меня перед строем, велел создать барьер и стал проверять его на прочность воздушными клинками, но как ни старался, пробить не смог. Мне тоже не удалось его оторвать от земли, когда он приказал атаковать. Наш преподаватель магии имел ранг старшего мастера и умел противодействовать подобным приёмам.
Шести дней мне вполне хватило, чтобы вспомнить забытые техники, и к субботе я уже уверенно владел воздушными лезвиями, хотя силы в них до сих пор было мало, особенно если сравнивать с моей тёмной магией, о которой на время пришлось забыть.
В целом учёба в первую неделю шла гладко. Офицеры никого не дёргали без лишней надобности, особенно аристократов. А наш прапорщик Волков не только вид имел добродушный, но и по нутру таковым являлся. Любил поиграть в карты, чем они с Ромой и ещё парой курсантов иногда занимались на досуге, да и с нами вёл себя дружелюбно. Возможно, офицеру это и не стоило делать, но возражать против такого командира взвода дураков не нашлось.