Сицилианская защита
Шрифт:
– Как не стыдно!
– вспыхнула Луиза.
– Подслушивал?
Я с тревогой подумал о том, что проспект уже совсем близко. Там мы расходимся. Я сажусь на троллейбус, а Седа... Я даже не знаю, идет ли она дальше пешком или едет на чем-нибудь? В какую ей сторону? Где она живет?..
– Мой трамвай!
– крикнула Луиза и побежала.
Мы медленно дошли до угла. Около продуктового магазина Седа остановилась.
– Спокойной ночи, - сказала она.
Я уставился на негритенка в белой чалме,
– Поторопись,- сказала Седа, когда вдали показался троллейбус.
– Я ведь не спешу на свидание,- ответил я.
Над головой у негритенка небо, усеянное звездами, улыбается полумесяц. Вот только жаль, художник, оформлявший витрину, не додумался снабдить полумесяц курительной трубкой.
– Ты где живешь, Седа?
– Близко, У крытого рынка.
– Проводить тебя?
– Спасибо, - сказала она. Не повернулась. Не ушла.Ты сегодня необыкновенно внимателен.
Подвешенное к крыше дома слово "ПРОДУКТОВЫЙ", горевшее розовым огнем, неожиданно погасло. И тут же вспыхнули зеленые трубки.
Я взял. Седу под руку. Лотом мы свернули налево.
Сделав вид, что поправляет прическу, она высвободила руку и сказала: Опоздаешь.
– Дома меня никто не ждет, - признался я и подумал: "Пошел бы я провожать Седу, если б дома меня ждали?"
– Да?..
– Асмик ушла к родителям. Уже больше недели. А я собираюсь зайти к дяде, - пространно, чтобы было убедительно, пояснил я.- Ты слышала о химике Акопе Терзяне?
– Это твой дядя?
– Да. Не слышала?
– Краем уха. Когда я была студенткой, о нем довольно много говорили.
– Когда была студенткой?.. Наверное, во время войны?
– Да- Удивительно!..
– Что?
– спросила. Седа.
– То, что я в это время был учеником третьего или четвертого класса.
Седа от души рассмеялась.
– Если бы мы встретились с тобою тогда, ты бы называл меня тетей, иначе отец надрал бы тебе уши за неучтивость.
– Я не помню отца... Мне не было и двух лет, когда его не стало. Вот если бы ты сказала, что мама надрала бы мне уши, это уж точно. Она была очень строгой.
– Была?.. А сейчас ее нет?..
– Нет. Умерла в пятьдесят пятом. Очень была строгой мама!
– повторил я.
Вдали засветились голубые буквы над кафе: "Анаит".
– В школе я говорил, что отец погиб на фронте.
– Мы подошли к кафе.Зайдем?
– предложил я.
В углу оказался, свободный столик. Седа села, а я заказал кофе, допросив, приготовить покрепче.
Освещение в зале было мягкое и приятное. "Чао-чао, бамбино..." Я поставил на стол керамические чашечки с кофе и уселся напротив Седы.
– Здравствуй, Левой...
Я сначала не узнал его. Потом вспомнил...
Мы
– я сказал, что Ильф и Петров.
"Не знаете, говорит, ставлю вам тройку". И подумать только, за что? Какая связь между политэкономией и "Золотым ослом"?.."
– Здравствуй, Рубен...
Через некоторое время девушка из-за стойки принесла на тарелке конфет "Белочка", сказав, что их нам послал товарищ от соседнего столика.
Я обернулся, чтобы поблагодарить Рубена, но он уже поднялся и шел мимо нас. Не дав мне заговорить, спросил:
– Ты ведь в научно-исследовательском? Давай как-нибудь встретимся, поговорим.
– Давай,-согласился я.- Можешь зайти и ко мне домой. Мой адрес...
– Договорились?
– Да.
– А пока никому ни звука!
– Ни звука!
– И Седа прикрыла ладонью рот, словно показывая, как она будет молчать.
Мы стояли в ее подъезде. Одна половина двери была открыта. На улице не было прохожих. Дождь загнал всех домой. Свет фонарей отражался в мокром асфальте. В подъезде тускло горела запыленная лампочка, которая мне ничуть не мешала.
– Я пригласила бы тебя к нам, - сказала Седа, поглядывая на бешено хлеставшие струи дождя.
– Но мама, наверное, уже спит...
– Ничего. Как-нибудь в другой раз.
Я понимал, что надо попрощаться и поспешить на автобус, который только что остановился. Но я замешкался, сверкнули красные мигалки, и автобус тронулся.
– Если тему не утвердят, в лаборатории станет очень трудно работать, сказала Седа.
– На свете бывает и кое-что потруднее.
– Например?
– лукаво спросила Седа.
Я на миг растерялся.
– Ну, скажем, китайская грамота.
Седа тихо засмеялась.
Помолчали.
– Луиза, наверное, уже встретилась с Араиком, - вдруг проговорила она через какое-то время.
– И может, они сидят в кафе "Анаит" за нашим столиком,- сказал я.Только не ведают, что мы там тоже были...
Седа глянула на часы.
– Поздно?
– спросил я.
– Четверть одиннадцатого, - ответила Седа.-Время детей укладывать спать.
– Я не знаю, когда надо укладывать детей спать, - сказал я.
– Я в общем, тоже не знаю, - Седа поежилась в своем жакете.
Ливень все не унимался. Мимо пробежала парочка. Потом они вернулись назад, и нарень, толкнув вторую половину, потянул свою подругу в подъезд.