Скандал на Белгрейв-сквер
Шрифт:
Урбан пожал плечами.
— Тогда я считал, что стоят. Теперь, возможно, уже не считаю. — Он смотрел на Питта, и в его глазах был то ли вопрос, то ли сожаление. — А завтра я уже буду наверняка думать, что не стоят, ибо мне нравится работать в полиции. Однако я не убивал Уимса, и до того, как вы сказали мне, что я числюсь в его списках, я никогда не слышал об этом человеке. Возможно, он намеревался шантажировать меня, но не успел… — Урбан умолк, и Питту снова показалось, что, недоговаривая, он что-то скрывает.
— Ради всех святых, скажите правду! — Томас был вне себя. Голос его от гнева звучал хрипло. — В опасности не только ваша карьера!
— Осмар, — медленно произнес Урбан, улыбка его стала мягче, он как будто уступал настойчивости Питта. — Теперь мне терять нечего, кроме лишь собственной шеи. — Он мотнул головой, словно освобождался от какого-то груза. — «Круг» может сильно навредить мне, но все же это лучше, чем веревка палача…
— Круг? — недоуменно переспросил Питт. — Какой круг?
Урбан опустился в кресло за столом; Томас, последовав его примеру, сел на стул.
— «Узкий круг», — пояснил старший инспектор, понизив голос почти до шепота, словно боялся, что и здесь его могут услышать. — Тайное общество взаимной помощи, благотворительности и противостояния несправедливости.
— Какой несправедливости? — быстро спросил Питт. — Кто решает, что справедливо, а что нет?
Выражение лица Урбана стало ироничным.
— Они, разумеется.
— Если у этого общества такие благородные цели, почему оно тайное?
Урбан вздохнул.
— Есть вещи, которые трудно осуществить легально из-за противодействия, иногда чрезвычайно мощного. Тайна в какой-то степени позволяет избежать сопротивления.
— Понятно. Но какое это имеет отношение к вам и Уимсу, да и к Осмару тоже? — недоумевал Питт.
— Я член «Узкого круга», — наконец пояснил Урбан. — Вступил в него давно, когда был еще молодым и подающим надежды полицейским в Ротерхайте. Офицер полиции, бывший начальником участка, верил в то, что я подаю достаточные надежды, чтобы стать отличным членом «Круга», некоего тайного братства. — Он несколько смутился. — Тогда я был совсем юнцом. Он хвалил меня, рассказывал, какие у меня будут возможности помогать людям. Нынешний начальник участка в Ротерхайте совсем другой человек, он не хочет иметь ничего общего с «Кругом». — Старший инспектор наклонился к Питту. — Я вошел в братство. Поначалу все было очень просто: небольшие взносы на добрые дела и несколько часов дежурства.
Питт молча слушал.
— Лишь по прошествии нескольких лет я столкнулся с тем, что вызвало у меня тревогу, — продолжал Урбан. — Но и тогда я промолчал, просто отказался выполнить несколько заданий. Полгода назад последовало наказание. Мне было приказано помочь человеку, втянутому в одно судебное разбирательство. Он не был обвиняемым, а привлекался всего лишь как свидетель. Но он не хотел свидетельствовать, и я должен был помочь ему избежать этого — короче, забыть о нем как о свидетеле во имя интересов нашего братства. Я отказался. Я знал, что некоторые из членов «Круга» уже понесли наказание за подобные ослушания. Их, например, перестали принимать там, где прежде приветствовали и оказывали уважение; их исключали из клубов, без всяких обвинений и объяснений.
— Так вот как «Узкий круг» наказывает провинившихся членов братства, — медленно произнес Питт.
— Да, думаю, что
— Эффективная мера, ничего не скажешь, — задумчиво согласился Томас. Мысленно он уже представил, что могло связывать Уимса с Карсуэллом и почему был освобожден от судебной ответственности Осмар. Они все братья, члены общества «Узкий круг». Урбан тоже, а возможно, также и Латимер… Все связаны молчаливым пониманием, услугами, обязательствами, не произнесенными вслух угрозами, осознанием, что строптивых ждут суровые меры в назидание всем.
Вот почему Драммонд с такой готовностью поспешил на помощь Байэму, почему он чувствует себя так неловко и отказывается что-либо объяснять. Именно поэтому Байэм был сразу же оповещен об убийстве ростовщика, а полиция Кларкенуэлла послушно передала расследование этого дела в другой участок. Все в интересах «Узкого круга», тайного братства, обладающего немалым влиянием и силой. Но во имя чего?
Мика Драммонд.
Насколько сильны узы братства? Сильнее долга? Где та черта, за которой кончаются законы братства и начинается коррупция?
— Вы пренебрегли приказом? — спросил Питт, глядя на Урбана.
— Да, я ослушался, — сознался тот. — Мое имя в списке Уимса — это предупреждение другим. Мне так кажется, но я не могу этого доказать.
— Тогда возникает вопрос, — промолвил, размышляя, Томас. — Не оставил ли убийца второй список специально для полиции, чтобы мы нашли его и вы с Карсуэллом невольно оказались бы среди подозреваемых?.. — Питт намеренно не упомянул имя Латимера, третьего в этом списке. — Или это список самого ростовщика, составленный им ради страховки, на всякий случай, и не имеет никакого отношения к убийству?
— Не знаю, — признался Урбан. — Я даже не знаю, входит ли в братство судья Карсуэлл. Но это вполне возможно, и здесь надо искать объяснение, почему он так поспешно закрыл дело Осмара. А вот что последний состоит в братстве, мне доподлинно известно. Однако имя Карсуэлла тоже в вашем списке?
Питт ничего не ответил. Чем дольше он размышлял над тем, что сказал Урбан, тем больше ему казалось, что все обстоит именно так. В памяти возникло лицо Драммонда, когда тот сообщил ему об убийстве Уимса, а затем предложил помочь Байэму. Все это порождало массу вопросов. Не потому ли Драммонд так быстро все решил, что у него была власть сделать это? Почему в списке нет имени Байэма? Не сам ли он подбросил список и таким образом оказался в ловушке, когда кто-то после его ухода убил Уимса? Возможно, он напуган не тем, что у ростовщика не оказалось бумаг, касающихся его, а тем, что сам он был у него в тот вечер, когда было совершено убийство, и кто-то мог его видеть?
Что-то здесь не вяжется. Зачем ему было подбрасывать список? А что, если ему было известно, что ростовщика убьют и тогда список может оказаться в руках полиции? Он этого хотел?
Однако самым неприятным для Питта во всем этом было участие Драммонда. Какую роль он играет в братстве? Возможно, ему тоже устроили «проверку», поручив выгородить Байэма… Является ли он послушным членом братства, покорным во всем их воле? Или еще хуже — не сам ли он наказывает непослушных? Возможно, Драммонд находился в квартире Уимса после убийства, еще до того, как там побывал Питт, и нашел списки должников?