Скопец, сын Неба
Шрифт:
– Нисколько!
Вечером они ужинают в трапезной при светильниках и горящем камине. Матфей с удовольствием угощает их своими яствами и с не меньшим удовольствием представляет им новую Марию, будто свое удачное приобретение. Та стыдливо показывается перед ними в своем греческом платье, полуобнаженная дочь Сиона. Иисус на мгновение останавливает на ней внимательный взгляд и больше уже не смотрит на женщину. Несомненно, он оценил ее красоту, но это никак не выразилось на его лице. Иуда осматривает ее более откровенным взором, как лошадь на рынке, и, после того
– Иногда я думаю, что у Бога в канцелярии служат нерадивые ангелы. Они отдают достойные тела недостойным душам и наоборот. А человек потом всю жизнь гадает, отчего он получил такое уродливое тело.
Иоанну понравилась стыдливость Марии. Она не похожа на ту раскрашенную блудницу из магдальской харчевни. И все же его отец Зеведей был бы в ужасе от того, что Иоанн живет в доме мытаря под одной крышей с женщиной, которая обвинена в прелюбодеянии. Месяц назад юноша и сам бы не поверил в это.
– Учитель, мы долго еще здесь пробудем?- спрашивает он, следуя своим мыслям.
– Тебе здесь наскучило? - почти ласково отзывается Иисус.
– Нет, - не смеет признаться юноша в том, что последнее время он помирает от скуки, если не считать его терзаний относительно того, что учитель разочаровался в нем. - Но как же дорога? Нас ждет Царство Небесное. Птицы пропели, кони заржали, львы проревели. Пора в путь.
Иисус улыбается этой цитате из его слов в деревеньке под Каной.
– Пусть поревут еще немного. Знаю, ты хочешь посмотреть мир. Прости меня, мой мальчик. Я забыл о тебе, и готов был оставить тебя одного на дороге. Но нет, я тебя не оставлю.… Дай мне еще несколько дней. Мне нужно собраться.
Иоанн ликует. Он вернул себе любовь учителя. Скоро они покинут это скучное место, и все будет по-прежнему. Учитель, Иоанн и дорога. Они стряхнут со своих ног прах этого отвратительного города, который хотел погубить того, кто больше пороков.
Все последующие дни Иоанн не беспокоит Иисуса. Он ждет и замечает, как тот постепенно оттаивает. Учитель продолжает ходить на свой пригорок, где часами смотрит на водную гладь. Иуда сидит над какими-то бумагами и что-то пишет. Наверное, пересчитывает свои деньги. Матфей принимает караваны и обучает Марию кулинарии.
Иоанн возобновляет прогулки на озеро, но теперь уже прощаясь с ним. Он восприимчив к дыханию жизни и чуток к ее четвертому языковому измерению - ко времени. Это порождает в нем ощущение скоротечности и необратимости бытия. Мгновения уходят безвозвратно. В одно озеро не войти дважды. Вот он еще здесь, но скоро уйдет отсюда. Много лет спустя он будет вспоминать эти дни, это озеро. Но где они? Их уже не будет. Будут другие дни и другое озеро, даже если он вернется сюда. Почему из жизни нельзя вырезать кусок и носить его с собою в качестве недоеденного пирога? Сейчас он сыт этими днями, они даже тяготят его, и хочется побыстрее изжить их. Но когда-нибудь их так не будет хватать ему! Вот тогда бы, через годы достать эти непрожитые дни с особым запахом и цветом и провести их у того исчезнувшего озера. Жаль, что время нельзя
Чтобы закрепить в памяти уходящие в прошлое дни, Иоанн напрашивается к Петру и Андрею на рыбалку. Братья соглашаются. На следующее утро его сажают на нос лодки, отталкиваются от причала и гребут на большую воду. Андрей садится за руль. Петр встает под парус.
Вскоре синяя гладь окружает их со всех сторон. Иоанн опускает руку за борт и концами пальцев рассекает воду. Лодка меняет курс и резко кренится на бок. Юноша испуганно хватается за борт, чтобы не вывалится. Братья хохочут.
– Ты умеешь плавать?
– Нет.
– Если хочешь стать рыбаком, лучше научись.
– Я же вам говорил. Мы ловцы человеков, а не рыб, - важно изрекает он. - Мы не плаваем, мы идем.
– Идете?
– Идем в Царство Небесное.
Братья переглядываются, но шутить не осмеливаются.
– Нужно зайти поблагодарить твоего учителя. Моя теща поправляется, - говорит Петр.
– Мы скоро уходим отсюда.
– Когда?
– На днях.
– Тогда я приду сегодня.
Петр опять меняет курс, и треск натянувшегося паруса заглушает его слова. Водная гладь вновь уподобляется качелям.
– Что ты сказал? - переспрашивает Иоанн, уже не показывая своего испуга.
– Приду сегодня.
– Зачем?
– Отблагодарить Иисуса.
– Он не примет плату, - уверенно заявляет юноша.
– Почему?
– Ему не нужны деньги.
– Всем нужны деньги.
– А ему не нужны!
Петр сомнительно смотрит на Иоанна и говорит:
– Я что-нибудь придумаю. Он любит рыбу?
– Не очень.
– А вино?
– Не очень.
– А что он любит?
Иоанн впервые задумывается о том, что же любит учитель. И пожимает плечами. Он, действительно, очень мало знает об Иисусе и его пристрастиях, о том, как он прожил многие годы в языческих странах и чем увлекался там. Может, он и любит что-то, но юноше это неведомо.
– Подари ему сандалии.
– Он любит сандалии?
– Да нет же! Просто у него они совсем старые, - поясняет он.
– Сандалии? Хорошо. Бросим здесь, Андрей?
Тот кивает головой, и Петр спускает парус. Братья начинают лов. Иоанн помогает им сбросить сеть. Их лодка стоит почти посреди Галилейского озера. Он осматривается вокруг и видит повсюду воду. Воду и небо. И ни крошки земли, будто всемирный потоп поглотил ее. А небо такое чистое, что там даже ангелам негде спрятаться. Господи, спасибо тебе за этот мир!
Через час они возвращаются с хорошим уловом.
– У тебя легкая рука, - уважительно замечает Петр.
Иоанн в этом не сомневается: Бог любит его. В дом таможенника он приносит десяток отборных рыбин и гордо вручает их мытарю, будто сам поймал.
– Отличные образцы, - восхищается Матфей. - На базаре с тебя возьмут за них денариев пять. Мы с Марией их вычистим, половину нафаршируем и зажарим, а другую половину закоптим. Ты пробовал рыбу с медом?
– Нет.
– Тебе понравится.