Сквозь тьму

Тертлдав Гарри

“Хорошо, что мы были друзьями”, - сказал Хаджадж, его голос звучал еще более отстраненно, чем раньше. “Есть люди, с которыми, если бы они предложили мне такой результат, я бы продолжил обсуждения только через общих друзей”.

Баластро фыркнул. “Мы были бы прекрасной парой для дуэли, не так ли?Мы, вероятно, отбросили бы понятие защиты чьей-либо чести лет на сто назад, если бы стали преследовать друг друга ”.

“Я был серьезен, сэр”, - сказал Хаджадж. Одной из причин, по которой он был серьезен, было то, что альгарвейский министр снова не сказал ничего, кроме правды. “Его

Величество выполнил гарантии, которые он дал вам через меня в начале этой кампании, и сделал это во всех деталях. Если ты скажешь, что он этого не делал, я должен сказать тебе, что сочту тебя лжецом ”.

“Вы пытаетесь заставить меня бросить вызов вам, вашей превосходительности?” Сказал Баластро. “Я мог бы, за исключением того, что ты, вероятно, выбрал бы что-нибудь вроде верблюжьего навоза в качестве оружия”.

“Нет, я думаю, что предпочел бы королевские воззвания”, - ответил Хаджжадж. “Они, без сомнения, и более пахучие, и более смертоносные”.

“Хех. Вы остроумный парень, ваше превосходительство; я думал так годами”, - сказал альгарвейский министр. “Но все ваше остроумие не избавит вас от правды: война изменилась с тех пор, как началась. Это уже не то, что было, когда все начиналось ”. Полнота и нагота не помешали ему принять драматическую позу. “Теперь понятно, что, когда все сказано и сделано, либо Алгарве останется в живых, либо Юнкерлант. Вы искали золотую середину. Я говорю вам, здесь нет никого, кого можно было бы ожидать”.

“Возможно, ты прав”, - сказал Хаджадж, который опасался, что Баластро был прав. “Но правы вы или нет, не имеет никакого отношения к тому, выполнил ли король Шазли обязательства, которые он дал Алгарве. Он сделал, и ты не имеешь права требовать от него или от Зувайзы чего-то большего, чем он уже сделал ”.

“В этом мы расходимся”, - сказал Баластро. “Ибо, если изменилась природа войны, изменилось и значение начинаний Зувайзы. Если ваше королевство дает не больше, чем оно дало, вы, скорее всего, внесете свой вклад в поражение Альгарве, чем в нашу победу. Тебя не удивляет, что мы могли бы хотеть от тебя чего-то большего, чем это?”

“Я удивляюсь очень немногому, что я видел с тех пор, как началась дерлавайская война”, - ответил Хаджадж. “Наблюдая, как великое королевство прибегает к дикости, которая могла бы удовлетворить варварского вождя какого-нибудь неоткрытого острова в северных морях, я обнаружил, что моя способность удивляться сильно уменьшилась”.

“Ни один варварский вождь не сталкивается с таким свирепым и смертельно опасным врагом, как Алгарве в Ункерланте”, - сказал Баластро. “Если бы мы не сделали того, что сделали, когда мы это делали, Ункерлант сделал бы это с нами”.

“Такое утверждение лучше всего подходит для доказательства”, - заметил Хаджадж. “Ты говоришь о том, что могло бы быть; я знаю, что было”.

“Ты знаешь, что будет, если Ункерлант победит Алгарве?” Потребовал Баластро. “Ты знаешь, что станет с Зувайзой, если это произойдет?”

Там у него была идеальная дубинка, которой он мог ударить Хаджжаджа по голове. Он тоже это знал и использовал ее без угрызений совести. Со вздохом Хаджжаджж Сказал: “Чего ты не понимаешь, так это того, что Зувайза также боится того, что может произойти, если Алг Гарве победит Ункерланта”.

“Это

было бы не так плохо для тебя”, - сказал ему Баластро.

Хаджжадж не знал, восхищаться ли честностью маленькой уточняющей фразы в конце предложения или позволить ей ужаснуть его. Он хотел позвать Кутуза, чтобы тот принес еще вина. Но кто мог предположить, что он мог бы сказать, если бы напился? Как бы то ни было, он удовлетворился узким, строго правильным вопросом: “Чего вы хотите от нас?”

“Реальное сотрудничество”, - сразу же ответил Баластро. “В первую очередь, сотрудничество в окончательном захвате порта Глогау. Это было бы тяжелым ударом по делу короля Свеммеля ”.

“Почему бы просто не направить свою магию против этого места?” Сказал Хадджадж, а затем, поскольку Баластро по-настоящему задел его, он не смог удержаться и добавил: “Я уверен, что они будут служить вам так же хорошо, как служили там, в стране Людей Льда”.

Альгарвейские новостные сводки, альгарвейские хрустальные отчеты ни словом не обмолвились о катастрофе, постигшей экспедиционный корпус на австралийском континенте. Они признали, что враг продвигался туда, где он вел боевые действия, но они никогда не говорили почему. Лагоас, с другой стороны, возвестил о неудавшейся резне - или, скорее, о неудавшемся волшебстве, поскольку резня увенчалась успехом - до небес.

Баластро сверкнул глазами и покраснел. “Там все не так плохо, как представляют островитяне”, - сказал он, но его слова прозвучали так, словно он не верил в свои собственные слова.

“Тогда насколько они плохие?” Спросил Хаджжадж.

Альгарвейский министр не ответил, по крайней мере прямо. Вместо этого он сказал: “Здесь, на Дерлавае, магия не обернулась бы против нас, как это произошло в стране Людей Льда”.

“Опять же, это легче сказать, чем доказать”, - заметил Хаджжадж.Даже если бы это оказалось правдой, убийство каунианцев все равно вызывало у него отвращение. Он глубоко вздохнул. “Мы сделали то, что мы сделали, и мы делаем то, что мы делаем. Если это не полностью удовлетворяет короля Мезенцио, он может предпринять любые шаги, которые сочтет уместными”.

Маркиз Баластро поднялся на ноги. “Если вы думаете, что мы забудем это оскорбление, я должен сказать вам, что вы ошибаетесь.

“Я не хотел оскорбить”, - сказал Хаджадж. “Я не желаю тебе зла, как это делает Кингсвеммель. Но я желаю Ункерланту не столько зла, сколько Альгарведо. Если процветает только одно великое королевство, как ты говоришь, то какое место остается в нем для маленьких королевств мира, для Зувайз, Фортвегов и янинас?”

“Во времена Каунианской империи у блондинов не было места для американцев-гарвианцев”, - ответил Баластро. “Мы освободили место для себя”.

Каким-то образом в лице пухлого обнаженного посланника Хаджадж увидел свирепого воина-варвара в килте. Может быть, это была хорошая игра Баластро - или, может быть, воин-варвар никогда не скрывался глубоко под поверхностью ни в одном альгарвейце.Хаджжадж сказал: “И теперь ты осуждаешь Зувайзу за то, что он пытается освободить немного места для себя? Где в этом справедливость?”

“Просто”, - сказал Баластро. “Мы были достаточно сильны, чтобы сделать это”.

<