Сквозь тьму
Шрифт:
Корнелу посмотрел в небо. Драконы кружили и извивались там сейчас. У лагоанцев все было не так, как у них было, когда началось нападение на Дукстас. Альгарвейцы летели на собственных зверях из внутренних районов Валмиеры. Если бы они прилетели в достаточном количестве - если бы у них их было достаточно, чтобы прилететь, - здешние корабли оказались бы в большой беде. Одним из уроков этой войны было то, что кораблям нужны драконы, чтобы защищать их от других драконов.
Более старый урок, относящийся к Шестилетней войне, состоял в том, что кораблям нужны левиафаны, чтобы защищать их от других кораблей и левиафанов. Сколько времени
Он направил свой "левиафан" прочь от маленького лагоанского флота. Если - нет, когда - матросы Мезенцио двинутся в атаку, он хотел быть готовым преподнести им неприятный сюрприз. Он знал лей-линию, по которой должны были прибыть корабли. Что касается левиафанов... Он ухмыльнулся. Со зверем, на котором он ехал, он был готов сразиться с любым альгарвейским левиафаном, более чем готовым сразиться с ним. Он не думал, что будет испытывать такие чувства к какому-либо зверю, кроме Эфориэль, но оказалось, что он ошибался.
Альгарвейский дракон нырнул на одном из лагоанских кораблей. Корнелю разглядел яйца, подвешенные под брюхом дракона. Балки из тяжелых палок тянулись к нему. Один из них нашел это до того, как драконопас позволил яйцам упасть. Горя и кувыркаясь, дракон упал в море. Корабль продолжал скользить вдоль лейлинии.
“Поднимайся, мой друг”, - сказал Корнелу своему левиафану, и тот поднялся в воде. Он, конечно, поднялся вместе с ним. Воспользовавшись этим, он заглянул в глубь материка.Он не мог видеть так много, как ему хотелось бы; дым от костров, которые уже горели в приморской деревне, закрывал ему обзор. Но он мог видеть, что лагосские солдаты, казалось, направлялись к какому-то определенному месту за Дукстасом, а не рассыпались веером по всей местности. Возможно, это означало, что они действительно знали, что делали. Он надеялся на это, ради них самих.
Однако никто не потрудился сказать ему, что они делают. Он вздохнул. В этом не было ничего необычного.
И, конечно же, сюда с востока пришел альгарвейский корабль, без сомнения, первый из многих, напавших на лагоанский флот. Губы Корнелу обнажили зубы в дикой улыбке. Альгарвейцы пришли слишком быстро. Они были бесстрашны, иногда бесстрашны до крайности. Получив приказ атаковать лагоанцев, они погрузились в свой патрульный корабль и бросились в атаку из какой бы гавани он ни находился, стремясь быть первыми на месте происшествия и заставить людей короля Витора заплатить.
“И вот они здесь, впереди всех, ” пробормотал Корнелу, “ и следующая мысль о левиафанах, которая у них возникнет, будет их первой”.
Он потопил лей-линейный крейсер. Ему не составило труда подкрасться к этому меньшему вражескому кораблю: люди Мезенцио, не сводя глаз с цели впереди, не обращали внимания ни на что, кроме лагоанских кораблей на их лей-линии. Остальной океан? Они совсем не беспокоились об этом.
Корнелу прикрепил яйцо к борту альгарвейского судна, затем направил своего левиафана подальше от него. Когда яйцо лопнуло, левиафан испуганно дернулся, а затем поплыл дальше сильнее, чем когда-либо. Через некоторое время ему пришлось всплыть, чтобы дышать. Корнелу оглянулся на корабль, на который он напал.
Смотреть было особо не на что, совсем не на что. Это яйцо могло бы нанести ущерб другому крейсеру. Этого было более чем достаточно, чтобы вывести из строя патрульный
Другой альгарвейский корабль был примерно в миле позади первого камня. Видя, что дело идет к катастрофе, люди Мезенцио отчаянно остановили свое судно. Рядом с ним начали приземляться яйца с лагоанских кораблей, которые быстро нанесли пару попаданий. Корнелу зааплодировал. Альгарвейское судно изменило курс и захромало прочь от места боя.
Но с запада приближалось все больше альгарвейских кораблей, и все больше альгарвейских драконов парило над головой. Лагоанский корабль загорелся и осел обратно на поверхность моря, не имея возможности больше передвигаться по лей-линии.Другой корабль, в который попало несколько яиц, перевернулся на бок и затонул.
Когда Корнелю взглянул на солнце, он был удивлен, увидев, как далеко на северо-запад оно скатилось. Бои на суше и на море вокруг Дукстаса продолжались большую часть дня. Вопрос был в том, как долго еще смогут лагоанцы продержаться перед лицом превосходящих сил, которые Альгарве собирал против них?
Хотя Корнелу с надеждой вглядывался на юг, он не заметил никаких новых кораблей, приближающихся со стороны Сетубала. Что бы он и его товарищи ни должны были делать, они должны были делать это сами.
Солдаты побежали обратно к пляжу и грузились в лодки, с которых они отправились убивать и жечь. Сверкая веслами, они направились к кораблям, которые доставили их в Валмиеру. Но из тех кораблей осталось не так уж много, и некоторые из выживших подверглись нападению. Корнелю захотелось увидеть наказание, которому подверглись солдаты. Это было не так, как если бы они были сибийцами, но они сражались с альгарвейцами.
Матросы спускают сети и веревочные лестницы, чтобы помочь тем, кто добрался до лей-линейных кораблей, подняться на борт. Как только все солдаты были подняты, корабли заскользили на восток вдоль своей лей-линии, пока она не пересекла одну, направляясь на юг к Лагоасу. Корнелу тоже направил своего левиафана на юг, чтобы прикрыть их отступление.
Ни один альгарвейский военный корабль не преследовал их, что его удивило - люди Мезенцио обычно не были склонны к полумерам. Но драконы с материковой части Дерлаваи преследовали флот почти весь обратный путь в Сетубал.Корнелю задавался вопросом, сколько людей, высадившихся в Дукстасе, снова увидят свои дома. Он был бы поражен, если бы хотя бы половине из них так повезло.
Левиафан доставил его в столицу Лагоаны только после восхода солнца на следующий день. Измученный почти до предела, он, пошатываясь, добрался до сибирских казарм и заснул, даже не завернувшись в одеяло на своей койке.
Его никто не разбудил. Когда он выбрался из койки, солнце уже ползло по небу. Вместо ячменной каши он съел жареные креветки и запил их элем. Затем он вышел, чтобы узнать все, что мог, не в гавани, а в тавернах по соседству с ней.
Он ожидал увидеть матросов в ярости от такого неудачного нападения на альгарвейцев. Вместо этого они казались достаточно счастливыми. Это озадачило его, но ненадолго. Ему пришлось купить всего пару кружек, прежде чем лагоанец рассказал ему, чему он хотел научиться. “Да, ” сказал парень, “ мы сделали то, зачем пришли, мы сделали, и никакой ошибки”.