Следователи
Шрифт:
Особенно долго считали талоны: шутка ли, больше тысячи штук.
Потом Сергей сложил деньги в портфель и, попрощавшись, уже у двери сказал Толику:
— А как будут талоны на бензин, я позвоню.
— Обязательно позвони, — в порыве чувств Толик крепко пожал ему руку.
3
Дело, принятое к расследованию Янисом Скрастиньшем, состояло из одних неизвестных. Пока что в папке лежали всего лишь два поддельных водительских удостоверения, два поддельных талона
Криминалистическая экспертиза установила, что удостоверения и талоны предупреждений изготовлены не на фабрике «Гознак», как это положено, а самодельным способом. Причем номера документов внесены позже типографским способом. Самодельным способом, путем гравировки, сделана и печать, оттиски с которой стояли на бланках. Печать также отличается от установленного образца начертанием букв. Короче говоря, все было грубой подделкой, хотя на первый взгляд документы выглядели как настоящие.
Скрастиньш еще раз допросил Поплавского и Туритиса, но допросы эти ничего не дали. Оба не могли сказать, у кого купили права. Правда, Туритис на этот раз не стал ссылаться на незнакомого человека, а признался, что права ему «устроила» клиентка. Как ее зовут, он снова не вспомнил, однако еще раз довольно подробно описал ее внешность.
Но тут был задержан еще один водитель частной машины, имевший поддельные права, — Васильев Игорь Герасимович. Он сообщил, что права ему «устроил» человек, с которым он познакомился в кафе «Росток».
— Кто этот человек? — спросил Скрастиньш.
— Да знакомство было шапошное. Зашел в кафе перекусить, этот человек оказался со мной за одним столом. Разговорились. Я пожаловался, что никак не могу сдать экзамен на права. Он предложил меня познакомить с нужным человеком. Дал телефон, я позвонил. Тот, в свою очередь, взял мой телефон и сказал, что мне позвонят.
— Чей телефон он вам дал? — быстро спросил следователь.
— Честное слово, — заверил Васильев, — я очень хочу вам помочь. Я понимаю, что нарушил закон, покупая эти права. Но я никак не думал, что они поддельные.
— Раз вы не сдавали экзамены, эти права в любом случае для вас поддельные.
— Я не в том смысле, — смутился Васильев.
— Так кто же тот человек, чей телефон вам дали?
— Это было почти полгода назад. Я выбросил телефон. Только помню, что человек тот работает где-то в организации, связанной с автомашинами, и зовут его смешно — Фима. А отчество я забыл.
«Смешное имя — это, конечно, тоже кое-что», — подумал Скрастиньш и спросил:
— Ну, и вам позвонили?
— Да, на следующий же день. А вечером, когда я шел с работы, меня у подъезда встретил молодой человек лет тридцати, ничего особенного я в нем не заметил. Мы с ним договорились, что встретимся на следующий день. Я отдал ему фотографии и листок, где были записаны мои данные. А на следующее утро он опять ждал меня у подъезда. Я отдал ему триста пятьдесят рублей,
— Как его имя?
— Он не назвался. Сказал — от Фимы.
— И всё?
— Всё, — Васильев удрученно опустил голову.
— Но почему вы так доверились совершенно незнакомому человеку в кафе? Почему поверили, что он вам поможет?
— Видите ли, в чем дело... Он поздоровался с одним человеком, которого я знаю. Точнее, не знаю, но как-то видел его на футболе с приятелем. И он мне запомнился: вальяжный такой, красивый грузин, прекрасно одет, лет тридцати пяти — сорока.
— Как его зовут?
— Понятия не имею. Но знаю, что он сослуживец приятеля.
— А кто этот ваш приятель?
— Бухгалтер, работает в хозторге. Андрей Андреевич Цибулькин.
В деле появились еще три гражданина: безымянный вальяжный грузин, имеющий отношение к автомашинам Фима и человек, продавший Васильеву права. Это было очень мало, но уже кое-что.
В отделе кадров хозторга Скрастиньшу сообщили, что среди сотрудников нет ни одного грузина.
— Но может быть, есть армянин, азербайджанец?
— Нет, — ответил заведующий отделом кадров. — В основном у нас работают латыши, русские, есть несколько белорусов, украинцев.
— А может быть, грузин раньше работал?
— Раньше? Ну, это другой разговор. Да, работал у нас Хуцишвили Вахтанг Тадеозович, роскошный мужчина, но чересчур деловой.
— Уволили?
— Нет, сам ушел.
— А где он теперь подвизается?
— Вот этого не знаю. А адрес, если желаете, дам.
Найти человека по имени Фима оказалось намного труднее. Пришлось побывать во множестве автохозяйств. В конце концов Фима обнаружился. Фима Маркович Курик, директор небольшого автохозяйства.
Теперь предстояло выяснить, что из себя представляют эти люди и могут ли они иметь какое-нибудь отношение к поддельным документам.
Через несколько дней Скрастиньш докладывал своему руководителю Рите Яковлевне Аксенок.
— Даже если Хуцишвили и не имеет отношения к этому делу, то во всяком случае личность эта стоит внимания. Больше года нигде не работает, а живет широко. Ходят к нему разные люди, приносят свертки, уносят. Соседи говорят, что у него можно купить любую заграничную тряпку, он все может достать. В общем спекулянт, и не мелкий.
— Понятно, — Рита Яковлевна улыбнулась. Светловолосая, хрупкая, удивительно женственная, она мало походила на человека, который руководит в республике раскрытием особо опасных преступлений. Тем не менее она руководит, и хватка у нее, как говорят, мужская.
— А вот что касается Фимы Курика, — продолжал Скрастиньш, — то ему всего двадцать девять лет, на два года моложе меня. Но полгода назад уже купил «Жигули». На зарплату он это не мог сделать. У родителей таких денег тоже быть не должно. Говорят, что левыми заработками очень увлекается. Дефицитные запчасти, ремонт и так далее.