Следствие ведут знатоки
Шрифт:
Раиса пожимает плечами.
— Тогда извините, в полдень я должен быть в другом месте.
— Садитесь, — кидает Раиса.
Оба садятся в машину. Вид у Раисы хмурый. Возбуждение от надежды найти «жигуль» прошло, да еще между нею и ее союзником стоит какая-то недоговоренность.
— Видимо, я все время задаю нетактичные вопросы, — произносит она сухо.
— Не надо на меня сердиться, — заглядывает ей в лицо вор.
Раиса его и привлекает и раздражает. С одной стороны, она помеха и обуза, с другой — вызывает покровительственное
Когда машина тормозит в районе новостроек, Раиса уже весела: вор только что рассказал что-то забавное.
— Спасибо, что подкинули! — Он берет с заднего сиденья чемоданчик, по размеру способный вместить японскую видеоприставку.
— Если недолго, я подожду.
— Да?.. — он колеблется. — Всегда надеюсь, что недолго…
Возвращается он чрезвычайно довольный.
— Куда теперь? — спрашивает Раиса, откладывая журнал.
— Раечка, мне неловко использовать вас как даровой транспорт.
— Я же использовала вас как дарового взломщика. Надо отрабатывать.
И снова они едут по городу. И теперь останавливаются у винного магазина, где Царапов недавно сторговался с продавщицей Маней.
Вор тянется за чемоданом — там видеоприставка, которую он выкрал, пока Раиса ждала его в машине. Но что-то удерживает его и заставляет выйти на предварительную разведку.
Стоя на тротуаре, он смотрит в сторону магазина. Оттуда появляется пьяненький мужичок — тот, которому Маня грозила не давать в кредит. Вор направляется навстречу, спрашивает:
— Батя, Маня сегодня работает?
— Не работает, — бормочет тот. — Таскают Маню. Замели нашу Маню… Эх, парень, даже — веришь? — нету настроения выпить! — Он покачивается и хватается за вора.
Тот отцепляет от себя его пальцы.
— Батя, я тебя уважаю! — убедительно говорит он и быстро отходит. Покупает ненужную газету, пачку сигарет: надо привести в порядок выражение лица, прежде чем показаться Раисе. А мимо нее, сидящей в машине, шаркает пьяненький, приговаривая сам себе:
— Эх, Маня… хорошая была Маня… такая ласковая…
Возвращающегося Царапова Раиса встречает вопросительным взглядом: они сделали такой конец, чтобы он поговорил со случайным алкоголиком о какой-то Мане?
— В ваших глазах я читаю вопрос, — говорит вор.
— Пожалуй, — отзывается Раиса.
— Категорический вопрос: когда мы будем обедать? У вас зверски голодное лицо.
Все время этот человек сбивает Раису с толку.
— Едем обедать, — объявляет он. — Я только мгновенно заскочу по дороге к одному приятелю.
Теперь машина Раисы подкатывает к комиссионному магазину радиоаппаратуры. Здесь Царапова, как мы помним, подстерегают коллеги Томина. Но после происшествия с Маней он осторожен вдвойне: Раиса
Задами подбирается вор к окнам служебных помещений. За одним из них работает тот же очкастый товаровед. Вор останавливается против окна, приподнимает чемодан, товаровед вскидывает глаза, все понимает и делает короткий отрицательный знак головой.
У Знаменского сидят коллега Томина Птахин и таксист.
На бланке, который он рассматривает, наклеено в ряд несколько фотографий.
— Вот этот, улыбистый, — таксист указывает на Царапова. — Позавчера этот пассажир предложил мне джинсы.
— Взяли?
— У меня принцип: от пассажиров не брать. Вы бы их с меня сейчас даром сняли!
— В котором часу вы его везли? — спрашивает между тем Птахин.
— Под вечер, часов в девять.
— Было у него что-нибудь с собой?
— Чемодан не особо большой.
— Открывал?
— Нет, поскольку от джинсов я отказался.
— Обождите немного в коридоре. С вами поедет наш товарищ, покажете поточней, где высадили.
— Именно позавчера он вдобавок к видеоприставке царапнул джинсы! — говорит Знаменский.
— Так что, Пал Палыч, начинаем новый этап? — торжествующе спрашивает Птахин.
— Да, начинаем! Уже третий шофер возил его на Басманную, чего нам еще? Давайте поднимать участковых: пусть прочесывают территорию — кто у них там балуется жильцами без прописки?
Раиса и Царапов осматривают небольшой стадион, заглядывают во все уголки.
— Вы, по-моему, давно поняли, что никаких угнанных машин здесь нет, — говорит Раиса. — Лазаете для моего удовольствия.
— Да нет, мне здесь нравится, — улыбается вор, помахивая кейсом. Он ловко и уверенно проходит по бревну. — Очень просто, — говорит, спрыгивая. — Надо только забыть о высоте.
Они выходят на футбольное поле. Безлюдье, кое-где травка пробивается, солнышко светит.
— Если бы не эти паразиты — была бы сейчас на юге! До чего же я ненавижу всякое ворье!
— А я, как кончу тут свои дела, махну, пожалуй, на взморье! Люблю там отдыхать.
Раиса мимоходом срывает под забором одуванчик, подносит к лицу.
— Медом пахнет…
Вдруг вор прислушивается, оглядывается и, схватив Раису в охапку, кидается в укрытие — за агитационный щит.
— Что такое? Отпустите! — отталкивая его руки, сопротивляется Раиса.
— Не брыкайтесь! — резко обрывает Царапов. — Директор едет.
Ворота стадиона раскрываются, в них въезжают две «Волги». Первую ведет Пузановский, с ним сидит Молотков, из другой выходят Печкин с Тыквой.
Кто-то затворяет ворота, а Пузановский с Молотковым осматривают вторую «Волгу». Спрятавшиеся Раиса и вор не слышат, о чем завязалась перебранка между четверкой, они только видят, как все четверо усаживаются за врытым в землю столом возле административной хибары.