Смерть во имя Империи

Чудинов Халег

— Нам самим многое неизвестно, — устало сказал Огнеслав, — эти силы проявились буквально на днях и вызвали большой переполох в одном из городов Ирия. Вся доступная информация по данному вопросу разослана всем заинтересованным союзникам. Не беспокойся, Собун, Император Баоенъ — один из первых, кто узнал об этой опасности и о методах защиты.

— И какие действия планируются теперь?

— В целом — оборонительные, — с улыбкой произнес Цесаревич, — а из частностей — я с Анариэль отправляюсь вместо Ледяной крепости в Ассирию. Будем встречать демонов.

Собун задумчиво посмотрела

на Огнеслава. Интересно, какие мысли и чувства скрываются за этим пламенем в глазах? Пытаться использовать магию разума на нем бесполезно — защищен от нее не хуже самой Кхель, которой было любопытно узнать, какую роль играет Анариэль. Почему эта эльфийка всегда при Цесаревиче? Почему не читаются ее мысли? Почему от нее исходит такая подавляющая мощь, хотя она не является Обладающей? Почему Огнеслав так любезно приветствует ее, Собун, если у него уже есть партия? Он же не идиот, прекрасно знает, для чего была организована их встреча. Ничего из этого Собун узнать не смогла. И, кроме всего прочего, Огнеслав владел доступом ко всем тайнам Империи. Это был большой соблазн покопаться в его голове. Или каким-либо иным способом получить такой же доступ. Например, выйдя замуж.

— Ты же не против, если я буду сопровождать тебя в пути. Всегда хотелось посмотреть на вашу армию в действии, — быстрее отогнав ненужные мысли, спросила Собун.

Нельзя думать о браке с Огнеславом. Несмотря на все выгоды от такого союза, в итоге можно многое потерять. Потерять свой суверенитет. Попасть под иго Карателя.

— Неожиданный интерес для девушки, — заметил Огнеслав. — Конечно, я не против. Операция опасная, но ты умеешь за себя постоять. И в ставке для тебя будет вполне безопасно.

— Я Обладающая, меня не нужно сильно опекать, — напомнила Собун.

— Ставка у Ратмира всегда находится на передовой, — успокоил Цесаревич.

— Значит, демонами займется лично великий воевода? Что же с другими направлениями? — удивилась Собун.

— Помимо него, у нас так же имеется два великих дуки и множество других талантливых полководцев, не стоит переживать по этому поводу. На каждом направлении стоит нужный военачальник.

Собун снова подняла бокал, легонько поболтала им в воздухе, наблюдая, как заискрились в теплом свете Ирия пузырьки газа.

— Чувствую, грядут великие потрясения, — размышляя над новой информацией, поделилась она своими ощущениями.

— Хватит с меня этих предсказаний, — со смесью раздражения и усталости произнес Огнеслав и, увидев удивление на лице собеседницы, извинился: — Прости, последствия общения с карающими.

Собун зябко поежилась. Ей вообще не нравился этот тарикат из-за сейда, необычной магии разума, могущественной, позволяющей работать напрямую с душами. Когда-то давно ей пришлось столкнуться с ним, когда Баоенъ хвандже расправлялся с сектой пикумихо. Память о липких волнах тумана, тонкой паутиной окутывающих разум и душу, до сих пор жила в Собун, несмотря на то, что с тех пор она и сама стала мастером в схожей школе магии. Тогда она поставила себе задачу найти защиту от сейда, чтобы не быть столь беспомощной перед карающими, но от другого искусства карающих, спеа, защиты просто не существовало.

И это изрядно нервировало Собун.

— Твоя фобия карающих иногда просто удивляет, — от Огнеслава не укрылась внезапно нахлынувшая на девушку хмурость. — Хоть ты и пытаешься ее скрыть, но она слишком очевидна.

Наследница Корё насуплено взглянула на огнеглазого мужчину. Не бояться карающих просто глупо, этот тарикат вездесущ и контролирует все в Империи и многое за ее пределами. Одного слова Царя достаточно, чтобы Мистические острова были погружены в хаос! Для Корё это хорошо, но что если интересы Борислава пересекутся с нуждами Корё? При всем своем уважении к спецслужбам родного государства Собун вынуждена была признать, что карающие имеют подавляющее преимущество.

— Мне просто приходилось наблюдать их работу, — сухо сказала вантхэджа. — Их возможности очень хорошо запоминаются.

— Нашим союзникам не нужно волноваться об этом, — чутко заметил сын Борислава. — С Корё нас связывает многое, мы всегда будем отдавать приоритет дипломатическому разговору, а не силовому давлению.

— Однако в уставе Карающего тариката прописана лишь одна личность, имеющая «презумпцию доверия», — холодно сказала Собун. — Таким образом, только Император полностью защищен от Карателя.

Вантхэджа прекрасно понимала, что лишь став членом царской семьи, можно наконец избавиться от своего страха. Но об этом думать нельзя.

— Давай оставим этот разговор, — слабо улыбнулся Огнеслав.

Он-то точно знал, что от Карателя не защищен никто. Даже Государь может быть отстранен от власти, лишен престола, смещен в пользу наследника. Все в руках Карателя и Богатыря, если они решат, что нынешний правитель не соответствует своему месту, то сидеть сложа руки не станут. И это предусматривает Правда — высший закон в Империи.

— Скоро утро, нам неплохо было бы все же разойтись. В последнее время вкруг меня и так слишком много слухов и сплетен, — с иронией сказал наследник Империи. — Даже здесь найдется какой-нибудь излишне наблюдательный и болтливый сотрудник из обслуживающего персонала.

— Да, насчет сплетен ты абсолютно прав, — хитро улыбнулась Собун. — Тогда до скорой встречи. Но сначала хотелось бы узнать, какие планы у нас на сегодня?

— В семь часов отбываем на ладье «Знамя» в Царьград. В десять часов я должен быть на Храмовой площади и провести церемонию Возжжения огня у обелиска Бессмертного легиона, после чего участвовать в службе в трех храмах Мудрости по очереди, на следующий день отправляемся в Ассирию. Там уже мою судьбу будет решать Ратмир.

— Хорошо, значит, завтра у меня будет время погулять по городу.

— Надейся, — со смехом сказал Огнеслав. — Пока.

— Пока, — улыбнулась в ответ девушка, направившись к выходу, но только она потянула на себя бронзовую ручку двери, как вспомнила то, что ее сюда привело и, посмеявшись над собой, обратилась к мужчине: — Огнеслав, не подскажешь, где моя комната все же?

Ответа не последовало. Недоуменно обернувшись, Собун присмотрелась к наследнику Империи. Сидел он как раз перед окном, за которым разгорелся свет дня, девушке был виден лишь темный силуэт.