Смерть во имя Империи

Чудинов Халег

— Прошло Смутное время? — переспросила Собун. — В Империи — да, в этом мире — нет. На самом деле, последние пятьсот лет войны не прекращались никогда. А последние сто лет фактически полмира беспрестанно борется с другой половиной. Мы как-то стараемся наладить мирную жизнь, договориться, торговаться. Корё, Русь, Виджиаянагара, Камбуджадеша, Дайвьет, потом присоединившееся Кимсанитсуйу — у нас договор о мире и союзничестве, который изначально был заключен из-за угрозы Орочьего Шаманата и Диюй, а потом и Герусии, Мистических островов, ётунов, Атлантиды, демонов, Союза древ. Сейчас к нам примыкает Кедах, но на Вануату Палава оказывает все большее влияние Герусия. Единственное государство, которому пока

удается лавировать и не воевать ни с кем — это Мур, торговая империя. Но, скорее всего, и это ненадолго. Хотя не все так просто, у нас тут сложно различить: где мир, а где война. Я тебе рассказала только взгляд со стороны обывателя, на самом деле, творится такой хаос, что разобраться в нем очень сложно.

— Гм, — Анариэль не знала, что и сказать на это. — Да, я не привыкла к такой… мировой политике. У нас дома все было проще. Наши горы, на севере гномы, которые забрали часть наших гор, на востоке, западе и юге — леса, равнины, с мелкими государствами людей, полуросликов, которые забрали наши земли. И только рассказы о былых временах, когда наше государство вело торговлю с заморскими империями, как мы путешествовали к льдистым континентам… Полумифические былины для нас.

Путешествие не отличалось увлекательностью, но настраивало на мирный лад: бескрайнее море белоснежных облаков и золотистый свет, теплый ветер в лицо и пушистые хлопья, летящие из-под носа судна. Тихо поскрипывали мачты и реи под напором ветра, надувающего паруса. Чувство бескрайнего простора и уединенности было крайне необычным для Анариэль. Одновременно похоже и не похоже на родные горы. Там простор и уединение подкреплялись мощью и незыблемостью гор, здесь все разбавлял вкус неописуемой свободы движения.

Не прошло и часа, как «Знамя», развернув крылья, лихо ухнуло в пучину облаков. Долгие мгновения слепящей белизны, затопившей все вокруг, и вот корабль выныривает в нескольких километрах над землей. Анариэль заранее предупредили об этом маневре и посоветовали не пропустить момента перехода, так как он незабываем.

Не соврали. Поначалу сердце эльфийки пропустило пару ударов от чувства, что судно на всех парах мчится к земле. Далеко не сразу Анариэль удалось разжать побелевшие от напряжения пальцы, вцепившиеся в парапет. Положение «Знамени» быстро выровнялось, но открывающийся вид на далекую землю все равно не давал покоя. Даже не страдающая боязнью высоты эльфийка опасливо смотрела вниз. Непривычно видеть такой пейзаж, зная, что под тобой только небольшой кусок дерева, скрепленный гвоздями и магией, а не монолит скал или излучающая затаенную силу спина Карателя.

— Первый твой полет? — стараясь поддержать девушку, спросила Собун.

— Нет, — ответила княжна, — но предыдущие мне казались более надежными, чем этот.

— Не бойся, корабли всегда оснащены системой безопасности, даже если бы мы сейчас начали маневрировать и совершать фигуры высшего пилотажа, то свалиться с палубы попросту невозможно, — ободрила ее принцесса. — Хотя и приятного в этом тоже мало, никакая морская качка не сравнится с виражами в воздухе.

— А где мы сейчас?

— Над Тавридой, — ответил Цесаревич, уже успевший провести медитацию под присмотром Ведевута. — Видишь тот город? Это Севастополь Таврический!

Огнеслав выглядел посвежевшим и бодрым, даже цепкий взгляд Собун не углядел в нем признаков усталости.

— Там много кораблей, словная стая птиц кружит.

— Да, большой порт, — сказал Огнеслав. — А там, если присмотреться, можно увидеть Ливадийский дворец, еще одна резиденция императорской семьи.

— Это тот поселок среди полей?

— Нет, это виноградники возле Гаспра и Ласточкино гнездо. Ливадия находится чуть дальше. Видишь, блестит купол церкви?

— Да, — с сомнением ответила Анариэль,

вглядываясь в стремительно удаляющуюся точку. — Хотя не уверена. Там, на мой взгляд, сплошные леса.

— Это плантации инжира, а за ними природный парк, — с ностальгией в голосе, пояснил Цесаревич. — В этих местах прошла большая часть моего детства. Из-за проблем со здоровьем целителями было рекомендовано пройти мне курс гармонизирующих процедур, который продлился добрых пять с половиной лет.

— У тебя были проблемы со здоровьем? — искренне удивилась принцесса Корё.

— Психо-энергетическая нестабильность, — иронично ответил мужчина, с улыбкой вспоминая свои былые слабости. — Инертная психика и сильное влияние огненного Источника приходили в диссонанс.

— А! Так это же рядовой случай, — снисходительно прокомментировала Собун. — Встречается у многих сильных волшебников, на которых начинает оказывать влияние Сила.

— Не у всех это расстройство осложнено нестабильностью самого Источника, — добродушно отнесся к замечанию девушки Цесаревич.

— Угу, наш Огнеслав на беду свою унаследовал силы бабушки и матушки сразу, — с нескрываемой гордостью похвалился Святослав. — А они у нас дэви и асура. Темный огонь и светлый, воспылав в одинаковой пропорции в одном Источнике, деструктивно влияли на психику.

— Именно так, — кивнул наследник Императора. — Ты и сама знаешь, что осложнения возникают и из-за более незначительных мелочей. Ты сама пережила что-то подобное.

— Здесь особый случай, — с неохотой вспоминая былое переживание, сказала Собун. — Я, вообще, родилась весьма посредственной волшебницей. С хорошим потенциалом и расположенностью к магии разума, но без Источника. Но когда дух Феникса после расправы над сектой пикумихо влился в меня, принеся с собой миазмы порчи ёкаев, которую напустили владыки Мистических островов на мою мать, мне пришлось нелегко. Ни должного ритуала подготовки, ни моральной готовности принять Силу у меня не было. А встречаться с той ненавистью, которой меня заполняла порча ёкаев, и вовсе не стоит даже окрепшим личностям, что уж говорить о девушке шестнадцати лет от роду.

— Мы справились — и это главное, — постарался поскорее замять тему Огнеслав, заметив, что старые переживания до сих пор находят отклик в душе наследницы Корё.

— А в вашем мире были Обладающие, Анариэль, — внезапно спросила Собун.

— Нет, — уверенно ответила эльфийка. — Если бы у нас существовали в реальности, а не в мифах, существа, подобные вам, то нашему миру давно пришел бы конец. Обладать такой силой… Мне не понятно, как в своих бесчисленных сражениях Обладающие не разнесли этот мир по камушкам.

— Наш мир тоже не лыком шит, — кисло усмехнулся Огнеслав.

— Кто кого еще разнесет, — абсолютно с той же миной вторила ему Собун.

— Да, наш мир таков, что сам противодействует изменениям, — пояснил Святослав. — В теории, любой Обладающий способен расщепить всю нашу планету. На деле же, сколь бы он ни был могуч, Вселенная многократно сильнее. Это сложный вопрос, до сих пор до конца не исследованный.

Путешествия на обычном транспорте, без помощи телепортов, кроме возможности полюбоваться видами, давало неповторимое время пути. Часы, проведенные в дороге, когда можно насладиться вынужденным бездельем. И поговорить на такие отвлеченные темы, например. Огнеслав полной грудью вдыхал морской воздух, когда «Знамя» с шумным плеском врезалось в темные воды моря, взбивая белую пену и поднимая сонм радужно сверкающих брызг. И хотя ни одна капля не коснулась палубы и находящихся на ней пассажиров, даже сдержанная Собун рефлекторно сощурила глаза и отвернулась, прикрыв лицо непременным предметом своего гардероба — веером, а Анариэль и вовсе вскрикнула, изящно, но совсем неженственно отпрыгнув от борта.