Собрание сочинений в десяти томах. Том четвертый. Драмы в прозе

фон Гёте Иоганн Вольфганг

Зикинген.Едем, милая Мария.

Мария.И ты? Сердце мое разорвется.

Гец.Так оставайся! Мой замок будет вскоре окружен.

Мария.Горе! Горе!

Гец.Мы будем защищаться до последней возможности. Мария. Матерь божья, сжалься над нами!

Гец.И кончим тем, что умрем или сдадимся. Ты будешь оплакивать участь благородного мужа твоего — общую с моей участью.

Мария.Ты терзаешь меня!

Гец.Оставайся! Оставайся! Ты упадешь в пропасть вместе

со мною, Зикинген! А я надеялся, что ты выручишь меня.

Мария.Мы едем. Сестра! Сестра!

Гец.Когда она будет в безопасности, вспомни обо мне.

Зикинген.Я не взойду к ней на ложе до тех пор, пока не узнаю, что вы вне опасности.

Гец.Сестра, милая сестра! (Целует ее.)

Зикинген.В путь, в путь!

Гец.Еще мгновение. Я вас увижу снова. Утешьтесь! Мы еще увидимся.

Зикинген и Мария уходят.

Я прогнал ее, но вот она ушла, и я бы хотел удержать ее. Лишь ты мне осталась, Елизавета!

Елизавета.До гроба. (Уходит.)

Гец.Кого бог возлюбит, тому он дарует такую жену!

Входит Георг.

Георг.Они близко. Я видел их с башни. Солнце взошло, и я увидел, как блестят их копья. Увидев их, я испугался не больше, чем кот перед мышиным войском. Хотя крыс играем мы.

Гец.Проверьте засовы у ворот. Завалите их изнутри камнями и бревнами.

Георг уходит.

Мы испытали их терпение, пусть бьют в стену лбом.

Трубач за сценой.

Ага! Краснокафтанный мерзавец, который предложит нам вопрос, не желаем ли мы стать мерзавцами. (Идет к окну.)Что там?

Вдалеке слышна речь.

Гец (себе в бороду).Петлю тебе на шею.

Трубач продолжает играть.

«Оскорбитель его величества!» Приказ составил поп.

Трубач смолкает.

(Отвечает.)Мне сдаться? На гнев и милость? Ты с кем говоришь? Что я — разбойник? Скажи твоему начальнику, что к его императорскому величеству я, как всегда, чувствую должное уважение. А он, скажи ему, он может меня… (Захлопывает окно.)

У ОСАЖДЕННЫХ. КУХНЯ

Елизавета. Гец.

Гец.У тебя много работы, бедная жена.

Елизавета.Мне бы хотелось, чтобы ее было больше. Нам трудно будет долго продержаться.

Гец.У нас не было времени, чтобы подумать о запасах.

Елизавета.А сколько народу надо кормить! И вино у нас на исходе.

Гец.Продержаться бы до тех пор, пока они предложат капитуляцию. Мы им даем хороший отпор. Они палят целый день и только ранят нам стены и бьют окна. Лерзе — храбрый малый,

он вездесущ со своей пищалью. Чуть кто-нибудь подойдет слишком близко, — паф! — он и лег на месте.

Латник.Углей, госпожа моя!

Гец.На что?

Латник.Пули все вышли — будем лить новые.

Гец.Как с порохом?

Латник.Да ничего себе. Мы выстрелов зря не тратим.

ЗАЛА

Лерзес формой для отливки пуль, латник— с угольями.

Лерзе.Клади их сюда да пойди посмотри, где бы нам в доме добыть свинца. А я пока займусь этим. (Выламывает раму, выбивает стекла.)Все на пользу. Так мир устроен: ни один человек не знает, что из чего может получиться. Стекольщик, который вставлял рамы, наверное, не думал, что свинец переплета здорово повредит голову одному из его правнуков; также и отец мой, произведя меня на свет, верно, не думал о том, какой птице небесной и какому червю земному я достанусь на обед.

Входит Георгс кровельным желобом.

Георг.Вот тебе свинец. Если ты хоть половиной попадешь в цель, то некому будет сказать его величеству: «Государь, мы скверно дрались».

Лерзе (рубит желоб).Славный кусок!

Георг.А дождь пусть ищет себе другую дорогу! Я о нем не тревожусь — храбрый рейтар и здоровый ливень везде пробьют себе дорогу.

Лерзе (за литьем).Держи ложку. (Идет к окну.)Вот шатается какой-то имперский молодчик с пищалью. Они думают, что мы все заряды расстреляли. Пусть попробует горячей пули — прямо со сковородки. (Заряжает.)

Георг (кладет ложку).Дай мне взглянуть.

Лерзе (стреляет).Конец воробью.

Георг.Этот самый и в меня стрелял (оба льют),когда я вылез из слухового окна за желобами. Он попал в голубя, который сидел рядом, голубь упал в желоб. Я поблагодарил за жаркое и влез обратно с двойной добычей.

Лерзе.Ну, теперь зарядим и обойдем весь замок, чтоб заслужить наш обед.

Входит Гец.

Гец.Останься, Лерзе! Мне надо с тобой поговорить! Я не хочу мешать твоей охоте, Георг.

Георг уходит.

Они хотят мне что-то предложить.

Лерзе.Я к ним схожу и узнаю, что именно.

Гец.Думаю, это будет рыцарское заточение на известных условиях.

Лерзе.Это ни к чему. А вот, если бы они предложили нам свободно уехать, раз вы все равно потеряли надежду, что Зикинген снимет осаду. Мы зарыли бы золото и серебро так, что им его не отыскать никаким колдовством, оставили бы им замок и удалились бы подобру-поздорову.