Собрание стихотворений и поэм
Шрифт:
Гонец обратно прискакал к владыке. Взглянул Тимур, и взгляд его потух: Где было просо, о, аллах великий, Теперь зобастый, огненный петух.
И понял вождь, что очень даже просто Была его загадка решена: Склевал петух по зернышку все просо. Ку-ка-реку! В хурджине ни зерна!
Кто говорит, что каменные кручи Остановили дикие войска? Есть верный слух, что был Тимур проучен Тем петухом аварским из мешка.
Со всех сторон войска наш стан теснили, Грозили нам могила иль сума, Но полыхали огненные
Ку-ка-реку! – Военная тревога. Ку-ка-реку! – Хватайтесь за клинки. Ку-ка-реку! – Уже пылит дорога, Уходят в бой отряды и полки.
Ку-ка-реку! О, птица золотая, Люблю твой крик, вещающий зарю. Пускай орлов поэты воспевают, А я тебе – будь славен! – говорю.
Ку-ка-реку! – И ночь бледнеет в страхе. Ку-ка-реку! – И солнце на плечах. Ку-ка-реку! – В Кумухе и Хунзахе. Ку-ка-реку! – В Цада и Кубачах. Завет Махмуда
Горский парень в дом Махмуда Раз пришел чуть свет. Говорит: – Ты в силе чудо Совершить, поэт.
Сочини такие строки, Чтоб они успех Обрели бы на востоке У влюбленных всех.
И открыли мне дорогу К той наверняка, Чей отказ жесток, ей-богу, Как удар клинка.
Вскоре песня над Кавказом Ринулась в полет. Прикоснешься к ней – и разом Пальцы обожжет.
И в ауле Кахаб-Росо Стали говорить: Красный сокол взмыл с утеса, Чтоб сердца когтить.
И, Махмуду благодарен, Полный рог вина Осушил на свадьбе парень За него до дна.
Я и сам в года иные, Молод и удал, Словно стены крепостные Этой песней брал.
Горец стреляный к Махмуду Раз пришел чуть свет. Говорит: – Век помнить буду, Удружи, поэт.
Я вдову у нас в ауле Сватал, но она Мужа, павшего от пули, Памяти верна.
О моем, под звон пандура, Жребии лихом Ты поведай, словно сура, Золотым стихом.
И какие, думай сам уж, Мне нужны слова, Чтобы, сдавшись, вышла замуж За меня вдова.
Вскоре пир на всю округу Грянул, говорят. За Махмуда рог по кругу Пил и стар и млад.
И среди честного люда Дед мой тоже был Выпил рог он за Махмуда, А потом спросил:
– Как постиг ты это дело, Что у темных круч К сердцу женскому умело Подбираешь ключ?
Над горами месяц светел Плыл и плавил тьму. И, вздохнув, Махмуд ответил Деду моему:
– Осужденная молвою, Та, что мне мила, И невестой и вдовою На веку была.
Я носил шинель солдата, Солнце – в голове. Пел я девушке когда-то, А потом – вдове.
Глубока, как память крови, Память о Марьям. Ключ любви таился в слове, Что дарил я вам.
И верней ключа покуда Не было и нет. – Походил ответ Махмуда На святой завет.
Открывал в года иные, С буркой за плечом, Сам я, словно крепостные, Двери тем ключом. Камалил Башир
От любви забывали мы страх, Потому что, затмив целый мир, Ты с ума, обольстив нас в горах, Посводил, Камалил Башир.
Нам
И жемчужные серьги легко За твои отдадим мы слова, Когда шепчешь ты их на ушко, Сладко кругом идет голова.
Мы, как белое тело свечи, Пред тобою до белого дня Были счастливы таять в ночи, Золотое сердечко огня.
Может, смилуются небеса И помогут вдали от разлук Вновь серебряные пояса Нам сменить на кольцо твоих рук.
Что шелка, что парча, что атлас? Мы, как раньше, порою любой Вновь готовы предстать хоть сейчас Обнаженными перед тобой.
Прорезавший полночную тьму Был не ты ли, полмира любя, С лунным месяцем схож потому, Что не падала тень на тебя?
Власть любовной познав ворожбы В час намаза колени склонив, Предавались мы жару мольбы, Имя бога твоим заменив.
Почернели от злобы мужья, Женихи проклинали невест. И прикончить тебя из ружья Сговорились мужчины окрест.
– Камалилу Баширу конец: Мы убьем его! С нами аллах! – Но невесты и жены свинец Растопили в ружейных стволах.
И решили ревнивцы тогда В башню смерти тебя заточить. Ключ в потоке исчез навсегда, Чтоб дверей не смогли мы открыть.
Но из собственных кос сплетена Нами за день веревка была. Твоего мы достигли окна, Голубиные вскинув крыла.
И решили мужчины в тоске: – Бросим в реку с утеса, что сед. – Но спасли тебя в бурной реке, За тобою мы кинувшись вслед.
И мужья, став чернее земли, Сговорившись с парнями тайком, Дорогую твою отсекли Буйну голову острым клинком.
Черный камень надгробной плиты Мы с могильного сняли холма, И вознесся над ревностью ты, И сводил нас, как прежде, с ума.
Мы, как белое тело свечи, Пред тобою до белого дня Снова счастливы таять в ночи, Золотое сердечко огня.
Кинжал и кумуз
Аульский парень в старину, Что жил за перевалом, Имел смоковницу одну, Владел одним кинжалом.
Козла единственного пас, Где зелена поляна… И вот влюбился как-то раз В одну из дочек хана.
Был парень смел и не дурак, Но хан расхохотался, Когда посвататься бедняк Однажды попытался.
Пускай козла, мол, своего Подоит он сначала – Владелец древа одного И одного кинжала.
И отдал дочку он тому, Кто золотых туманов Имел до дьявола и тьму Имел в горах баранов.
А парня бедного тоска Под стать огню сжигала. И оттого легла рука На рукоять кинжала.
Козла он в жертву небесам Принес и с камнем вровень Срубил единственную сам Смоковницу под корень.
Кумуз он сделал из ствола, Как требовала муза, И превратил кишки козла Он в струны для кумуза.
И струн коснулся он едва В загадочном тумане, Как родились на свет слова, Что клятва на коране.