Передо мной опять, опятьвозникла ты безумной сказкой,грозишь и манишь прежней лаской…И жутко сердцу вспоминать.Тоска ли поздняя проснуласьо том, чего не будет вновь?Иль новым чарам улыбнуласьбылая, мертвая любовь?Люблю ли я, люблю ли снова,иль мук забытых слишком жаль?Что это? — Старая печаль,Иль призрак счастья молодого?
«Любуясь тобой, не тебя я любил…»
Любуясь тобой, не тебя я любил.Внимая твой голос и речи твои,усталою думой я тайно грустило тайнах другой, недоступной любви.Любуясь тобой, я был твой
и не твой.В твоей лучезарно-земной красотемне грезилась музыка неги не той,мне снились забвенья и ласки не те.Любуясь тобой, я тебе изменял.Я призрак любил, я любил, не любя.В объятьях твоих я Творца искушал.Я лгал и молился, целуя тебя.
«Безумный жрец шел много дней…»
Безумный жрец шел много днейбез отдыха и сна.Мои мечты — миры теней.Любовь, любовь — одна.И в дальний храм, с жезлом в руках,вошел он как пророк.Мои мечты — священный прах.Любовь моя — мой рок.Молился долго он одини слез унять не мог.Мечты мои — снега вершин.Моя любовь — поток.И к жертве приготовил онсвятыню алтаря.Мои мечты — рассветный сон.Любовь, любовь — заря.И нож он в грудь себе вонзил,обряды сотворя.Мои мечты — как блеск светил.Как ночь — любовь моя.И на алтарь упал он ниц,навек закрыв глаза.Мечты мои — лучи зарниц.Моя любовь — гроза.И на алтарь текли струи,лилась из раны кровь.Как бред жреца — мечты мои.Как смерть — моя любовь.
Есть много истин не открытыхи не измеренных глубин,надежд и мук не пережитых,и не достигнутых вершин.Есть много бурь, еще не спевшихсвоих таинственных угроз,великих слов не прогремевших,не пролитых великих слез.И мыслей много, дерзновенных,бесстрашных мыслей — чуждых всем,и песен, песен вдохновенных,не слышанных никем!
«Безмолвный край, угрюмый край, холодный край…»
Безмолвный край, угрюмый край, холодный край!Везде — покой унылого простора,везде — туман и серые озера…Моих осенних дум, певец, не нарушай!Вокруг меня — печаль великой тишины,больных небес усталое сиянье,громады скал, и сосен колыханье,и однозвучный плеск береговой волны.Моих осенних дум, певец, не нарушай!Кругом — овеянный мечтой невнятной,печалью призрачной и необъятной —безмолвный край, угрюмый край, холодный край!
Эхо («Душа, поведай мне, зачем…»)
Душа, поведай мне, зачемстучится ночь в мое окно,и ветер плачет, и темно,и неразгаданный никем,небесный мрак так слеп и нем?Зачем…Скажи мне, ночь, куда, кудав какие бездны вечной тьмы,которых здесь не знаем мы,скользят мгновенья и годаи тонут, тонут навсегда?Куда…Слепое небо! Отчегос самим собой наединемне страшно слушать в тишине,когда не слышно ничего,удары сердца моего?..
Два
странника («Кто он? Поведай мне, о странник! Много раз…»)
Кто он? Поведай мне, о странник! Много разу этих вод, на берегу далеком,молился он в раздумии глубокоми ночь благословлял, не замечая нас.Слова его мольбы — необычайны.Печаль нездешняя в напеве их звучит.Его усталый взор ласкает и грозит,исполненный любви, греха и тайны.Кто он? Какие сны он чует в тишине?В какую даль стремится и откуда?Я спрашивал людей… И отвечали мне:«Избранник он, дитя небес и чуда.Его устами Бог незримый говорит.Иди к нему. Молись его виденьям.Тебя утешит он отрадным пеньем,страдания твои мечтой заворожит».«Он мученик — другие отвечали —гонимый завистью и злобою людской.Иди к нему. Пойми его печали.Утешь его отзывною тоской».И я хотел идти к нему смиренно,чтоб сердце перед ним доверчиво раскрыть,и я хотел всю скорбь души его испитькак жгучий яд из чаши драгоценной…Но чьи-то голоса мне прошептали: «Нет!Не верь ему. Волшебник он лукавыйи лжец»…О странник! Суд людей был правый!Я узнаю его. Избранник тот — поэт.Иди к тебе. Он жизнь свою даруетнеясным призракам, витающим над ним,он тот, кого с мольбой бесшумный серафимв уста, как друг таинственный, целует.Иди к нему. Молись его виденьям.И если ты, как он чужой земным страстям,томишься на земле по дальним небесам —то, может быть, насытив грудь мученьем,в мученьи ты найдешь отдохновенный храм.Но если ты томим великой жаждойборьбы и подвигов, волнений и страстей,но если мрак и трепет жизни каждойсливаются с душой отзывчивой твоей,и если можешь ты без сожаленья,без ужаса сказать — для жизни жизнь дана,и улыбаться ей, и пить ее до дна,до глубины последнего мгновенья —тогда живи без грез; отдайся весь борьбеза счастье и за жизнь. Твоей земной судьбене нужен рай, поэта рай чудесный.Поэта манит призрак бестелесный,обрывы мертвые влекут его к себе.О странник, знай, когда он воспеваетсловами страстными любви могучий бред,когда земную скорбь от низменных суетон к жалости и жертве призывает —быть может, дальше он от жизни и людей,чем Богом и людьми отверженный злодей.Ни жалости, ни гнева он не знает.И кто бы ни был он, безумец иль герой,от первых, чистых дум и до могилыпоэт — бессильный раб великой силы,владеющей его смятенною душой.О странник! В небесах непостижимыхесть звезды дальние, чужие для земли.Глубокие моря волнуются вдали,у берегов, земным очам незримых.Поэт — дрожащий луч тех призрачных миров,упавший к нам слезой любви и горя.Поэт — волна таинственного моря,забытая Творцом у наших берегов.И оттого, в тиши своих страданий,внимая голосам неслышным никому,он вызывает мир воспоминанийиз смутной глубины, неведомой ему.И оттого, блуждая думой пленнойв холодном царстве снов, он вечно одинок.И оттого в час скорби вдохновеннойОн плачет, как и дитя и грезит, как пророк…
«День погас. Молитесь тишине…»
День погас. Молитесь тишиневечерних откровений.В этот час душа наединес обманом сновидений.Ночь идет. Молитесь небесами звездам незакатным.Сердце ждет и чует, сердце — там,во мраке необъятном.
Украйна(«В розовом сумраке ивы плакучие…»)
В розовом сумраке ивы плакучиенад пыльной дорогой стоят.Шорохи вечера, струи певучиенеясно плывут и звенят.Улица мазанок, тихо мечтающихсредь голубых тополей,пруд, вереница крестьян проезжающихи легкие ткани теней —все выдается узорами нежнымив сияньи закатных лучей.Издали кажутся хлопьями снежнымистада белокрылых гусей.Поле раскинулось в ширь беспредельную.Покоен туманистый свод.Вечер украинский песнь колыбельнуюдуше восхищенной поет.
