Сочинения русского периода. Стихотворения и поэмы. Том 1

Гомолицкий Лев Николаевич

1938

250

ВСТРЕЧА

Священной Лире

три поколения с улыбкой в мигнувший объектив глядят что миг неповторимый зыбкий минутной встречи вертоград на лицах солнечные пятна все что превратно невозвратно – запечатлеть бесстрастно рад волынской пустынки отроги где внук Никитушка растет куда ещо нисходят боги вкушать оставив лиры мед где демоны на состязанье под видом гневных пиерид слетаются и кифарид магические заклинанья забытый смертными творит он тайночтец и ясновидец сновидец гностик орфик маг божественных пиров совидец таинственных хранитель благ сюда пыля на мир

на травы минуя тыкв гигантских бус в полях разбросанные главы меня проносит автобус на крайний холм земли взлетает и в клубах пыли оставляет в пещ огненную бросив дня но Александр Алексеич рукопростертый возникает из клубов пыли на меня смешок стыдливый полупряча лобзает и грядем в поля – какая милая удача отшельников смиренных для! – вот здесь трудятся мирно пчолки мед сладок только жала колки вот виноградник мой растут три лозки прозябая тут в порядке вс"e: дождался платы богов поденщик их – пиит оспорить смевший пиерид а вот домашние пенаты и входим в бедные палаты крылечком ветхоньким где дух осенний яблочный и мух пыль подымающих крылами столпы идущие над нами встающие рядами волн поля – внизу Горыни змейка увенчанный древами холм и на краю его скамейка отдохновенья и бесед тиш скажеш? тиш но почва эта таит засветный узкий след не верь смирению поэта когда из за копны вот вот бесенок рыжий рожки кажет то выглянет то пропадет пусть мне хозяин после скажет что то зайчиха а не бес а лесовик который лез ко мне косматый и рогатый клокочась мохом точно ватой в ту ноч? он то же? тоже дух! а рама с сеткою от мух – кем в сетке бреш пробита! шкуру кто шерстью ободрал на ней? и страшно страшно мне ей ей за пахоря лазури Юру он вечно сонный грезит раем крылатым роем окружаем он сомневается: стихи – ведь это демонов ловитвы ещо пытается грехи метафор превращать в молитвы но бес поэзии прельстив уже творит из жизни миф со мной язычником сближает а в это лето соблазнит места узнать где кифарид с богами тяжбу продолжает уже Кондратьев с ним идет смешок стыдливый полупряча ему задачи задает ещо ещо одна задача экзаменаторский смешок а с камня хмурится божок крылит над садом эвменида бежит в Горынь толпа менад Горация и Эврипида седые имена звучат – вторая Юрина натура и выдержал экзамен Юра теперь спешим направить мы в век золотой из нашей тьмы совидца Первого Свиданья последние воспоминанья следить не отрывая глаз об Анненском его рассказ о днях ещо начальных Блока – его не ценит так высоко в духовном строгий кифарид: вотще прославился пиит о многих славах преходящих но Брюсов – Брюсов это был маг из блаженных настоящих смирителей стихийных сил едва ли этой ночью спится хозяину и нам не в сон спросонья муха устремится в струну гитарную и звон засветный постоит над нами мы в круге волховском стихами магически очерчен он: в них клики диких заклинаний судьбу Загрееву гласят мешаясь с воплями камланий болотной нечести бесят в них Матери непостижимой в веках блаженно недвижимой цветет небесный вертоград меняет утленькую форму метрических первооснов в магических системы формул орфическая сила слов но нас сообщников союза хранит таинственная муза сей сладкий демон красота бессонная томит уста

1938

Примечания

есть книги для автора почти «телесные» пусть с печатью бедности и незавершения но которые ему нельзя иначе назвать как именем «живым» человеческим – не назвать а наименовать

таким для меня этот косноязычный второй сборничек стихов

имя ему Ермий я нашол в святцах¹ Бог вестник как его переводят и святцы добрый пастырь теней Ермий властвует над душами освобождающимися свободными от тел – он спорил троекратно с братом Аполлоном соперничая ему и в песне –: не лад гармонии (и не дионисова трагедийность также)² не песнь но песнопение его слава³

в русской словесности преображают реч архаизмы – церковнославянизмы ассоциируясь с языком богослужения – отсюда в предлагаемых стихах столько архаических «трудных» «диких» отжитых речений:⁴

они не красивости стилизации и обязаны не причуде но суть неизбежность стояния при чуде все из источника неиспользованных глубин и роскошей напрасно (хоть благодатно п<отому> ч<то>

чем забытее тем теперь неожиданее живее) забытого русского словесного творчества⁵

––––––

«ДОМИК В КОЛОМНЕ» – литературный кружок существовавший одно время (34-5) в Варшаве – «старшиною» его был Д.В.Философов

Тувим Юлиан известный польский поэт переводчик Пушкина

Чехович польский поэт молодой (в то время)

Чапский Иосиф польский художник – был в «правлении» кружка

Коваль редакционный курьер

––––––

ВСТРЕЧА – В 37-8 гг. в Варшаве вышло несколько стихотворных тетрадочек под знаком Священной Лиры

в ядро этого лиш начинавшегося дела я привлек А.А.Кондратьева «совидца» цветения русского символизма и едва окончившего тогда гимназию Юру Клингера – он дебютировал в первом выспуске СЛ сборничком Небесный Плуг

в 38 г мы втроем встретились в именьи А.А.на Волыни плодом этой встречи вышел наш общий сборник – об этой встрече и предлагаемая шуточная поэма

кроме наших в выпусках СЛ вышли стихи Чегринцевой – Строфы и Иваска – Северный берег

Притчи

251

1

шумят метрические воды пиррихия ладьи на них в ритмические непогоды метафорический жених плывет и ббб склонили выи грозит глаголь – сверкает эммм взрываются миры иные из черточек бегущих схем и черточки уже чертами полузнакомыми летят чертя крылами и четами в излете домы предстоят и на летейском черном крине у крайней мысленной черты плывущие из тьмы витрины провеивают вдруг черты течет рифмованным теченьем по рифам – с тенями ладья кассир полупрозрачной тенью за отраженьями стекла в прозрачной камере гуляет чертя задумчивое икс металл звеня о брег стекает в ладьями населенный стикс

252

2

гиперболическая птица на крыльях варварских несет скудных поколений лица выспренний страшит полет диких сих сопоставлений свергающихся воспарений смущенным не преодолеть: холодных выводов сомнений горением да не согреть а там – вздох бурей вырастает зерно мирами процветает сталкиваются слова: гремя кремнями высекают из скрежетов – смысл естества

253

3

в сад сно-в'иденья молчащий крылатый ветвь души несет хтонические ропщут чащи воздушный воздыхает свод аллегорические дива грядут преобразуя ум их одеяния счастливый блаженный источают шум математическою славой по предначертанным кругам ведут налево и направо следы их к мысленным брегам где опершись в венках о лиры в задумчивости возлежат былой гармонии кумиры и кормят вечности орлят

254

4

аллегорическим скелетом под ношей рунною и вот в сем виде пастыря вдоль леты в сем виде доброго идет от закоцитных вертоградов с серпом навстречу лунный жнец: путь грозной вдоль небесных градов следит задумчиво отец кругла межзвездная дорога: град овна девы и весов град скорпиона козерога стрельца тельца и близнецов где древа в тверди коренятся где твари тленья не боятся где триумфаторы грядут где звездные весы кренятся и девы в мир эфиры льют где выползли из стикса раки чудовища разверзли зев где в герметические злаки бредет зодиакальный лев и горние господни руки гномический роняют сев а севы словом прорастают над словом в седины вникают персты прозрачных мудрецов и из могилы процветают колосья ветхих мертвецов

255

5

вот в облаках ночных по пояс гуляет с евою адам взирает долу беспокоясь прислушиваясь к городам созвездного плода вкушая – катится желтый лунный плод – муж падает того не зная твой! смерть! предъощущая пот – да просто он какой-то пресный: так сморщившись жене – адам и падает на склон отвесный надкушенная часть плода и озабоченная ева нагнулась подымая плод где призраком познанье – древа крылами – замышляет взлет: но гадами они – корнями навек сопряжены с землей! безлетное! вращай крылами в бескрылом гневе землю рой