Солдаты
Шрифт:
остановившегося солнца. Степь... Едкая гарь над опаленными станицами. В
душном воздухе -- постылый свист чужих моторов. Впереди шли разведчики, за
ними -- стрелки, потом -- саперы и, наконец, позади всех, немного приотстав,
шагал маленький бронебойщик. Тяжелое длинное ружье лежало на плечe бойца. И
что-то скорбно-торжественное было в его медленном и упрямом передвижении,
будто нес он не ружье, а раненого товарища... По щекам солдата катились
грязные ручейки пота, под
В глазах скрытое ожесточение. Его напарник был убит при переправе через Дон.
И вот теперь маленький боец нес один тяжелую бронебойку. Иногда он испытывал
минуты тупого отчаяния, хотелось плюнуть на все и, зажмурив глаза, идти куда
угодно, хоть на край света. Но в то же время его удерживало что-то такое,
что заставляло собирать последние силы и шагать, шагать в колонне, под
палящим солнцем, под бомбежками... Временами бронебойщик впадал в забытье, и
тогда ему казалось, что сзади него по-прежнему трусит озорной, неунывающий
напарник со своим невозмутимым курносым лицом и помогает нести
противотанковое ружье. Но минуты забытья проходили, и огромная тяжесть вновь
давила на ноющее плечо. Лицо маленького бойца вновь принимало озлобленное
выражение. Глаза его, красные от бессонных ночей и от въедливой горячей
пыли, бездумно смотрели на широкую и мокрую спину шагавшего впереди сапера,
обвешанного с боков шанцевым инструментом. Сапер шел ровно, уверенно ступая
на землю своими короткими и, по-видимому, очень сильными ногами. Вдруг сапер
запел:
Так вспомним, товарищ,
Как вместе сражались,
Как нас обнимала гроза...
Пение не изменяло угрюмого выражения его лица. И просто непонятно было,
почему из его груди глухим, придавленным стоном вырываются слова:
Когда нам обоим
Сквозь дым улыбались
Ее голубые глаза.
Никто из бойцов не подхватил песни: то ли оттого, что она была уж очень
некстати, то ли просто потому, что у изнуренных походами людей не хватало
для этого сил. Песня оборвалась. Сапер остановился, молча подошел к
бронебойщику и опять же молча вскинул на свое плечо ствол длинного ружья.
– - Зачем? Я один как-нибудь донесу, -- хотел было отказаться от помощи
маленький солдат.
Сапер не ответил. Он легко переставлял свои короткие ноги, словно бы и
не замечая идущего сзади бронебойщика. Пройдя километров пять, сапер
остановился передохнуть и наконец глухо сказал:
– - Чудак, чего кричал?.. Солдат обязан помогать своему товарищу.
Понял?..
Поправил на себе шанцевый инструмент, пошел
затянул песню, но тут же оборвал ее -- на этот раз, должно быть, потому, что
из-за хлопчатого облака вывалилась сначала всеми проклятая "рама"*, а за ней
– - десять "Ю-87", или "музыкантов", как их называют фронтовики. Самолеты с
нарастающим воем сирен один за другим пошли вниз, нацеливаясь на шедшую по
пыльному грейдеру колонну.
*"Рамой" солдаты прозвали немецкий двухфюзеляжный
самолет-корректировщик "Фокке-Вульф-189".
Сапер отбежал в сторону и упал в неглубокую яму. Сюда же прыгнул еще
какой-то боец. Низким раскатистым громом прогрохотало несколько взрывов.
Запыленные ноздри солдат обжег противный запах взрывчатки. Отдышавшись,
сапер поднял голову и осмотрелся. Дым рассеялся, самолеты, взмывая вверх, не
спеша заходили на второй круг.
– - А ты... чего лежишь? -- вдруг закричал он на маленького
бронебойщика, только сейчас узнав его.-- Почему не стреляешь?..
– - Куда там?.. Разве их достанешь...-- бронебойщик не договорил,
опаленный злобным взглядом сапера.
– - Кто ж, по-твоему, стрелять-то в них должен?.. А?.. И так вон куда
допустили!.. До самой аж Волги!..-- хрипел сапер, вкладывая в эти слова всю
свою выношенную и выстраданную солдатскую боль... И вдруг, схватив с земли
бронебойку, он положил ее ствол на плечо солдата и стал целиться.-- Встань
хорошенько, ну!..
Боец для устойчивости расставил ноги и уперся руками в бедра.
Раскаленный ствол обжигал щеку солдата, но маленький бронебойщик терпел,
вобрав голову в плечи. А сапер, присев на корточки, целился. Он выстрелил в
первый самолет, но промахнулся. Бронебойщик чуть не упал, но все же поправил
своего случайного напарника:
– - Упреждение бери, слышишь!..
Ружье при выстреле дергалось и больно ударяло по шее молодого
красноармейца. Он тихо вскрикивал, но продолжал стоять. А сапер как бы весь
сросся с ружьем, подводя его ствол под ревущую цель. Бегут короткие секунды.
Набатом стучит в висках кровь. На суженные зрачки стремительно падают желтые
крылья... увеличиваются, растут черные, тщательно выведенные кресты. Самолет
мчится вниз, словно хищник на свою жертву,-- так падает ястреб на
притаившуюся в траве куропатку... Темными каплями отделяются от него бомбы и
косым свистящим дождем летят к земле. Самолет почти достиг земли и стал
задирать нос кверху. Палец солдата плавно нажал на спуск. И... опять
промах!.. Сапер, весь дрожа от ярости, бессильно опустился на дно ямы. А