Солдаты
Шрифт:
юркнул в сад и укрылся там. Кузьмич же, покорно потупившись, ждал, что
будет. Его, однако, спасла Наташа, которая появилась во дворе: при ней Петр
Тарасович не мог скандалить. Решил это дело отложить до более удобного
случая.
Солнце уже село за Карпатами. На небе появились звезды. В какой-то
крестьянской избенке пела скрипка, слышались негромкие голоса. Недалеко, за
селом, приглушенно ревели моторы, глухо, но отчетливо шлепали по дороге
стальные
бомбардировщик.
Пинчук постоял немного, подумал о чем-то и быстро пошел к тому месту,
где отдыхал Аким. Петр Тарасович решил показать Ерофеенко бумаги, подаренные
хозяином. "Может, переведут в политотделе",-- подумал старшина.
3
На другой день разведчики поспешили на прощание навестить могилу Али
Каримова,-- она была рядом со свежей могилой Василики. Кладбище находилось
недалеко за селом. К разведчикам присоединилась вся семья Бокулеев, кроме
хозяина: старик был еще слаб. Маргарита и Наташа несли венки, сплетенные ими
из живых цветов. Шли молча. Горькая печаль тенью легла на загорелые лица
солдат. Был печален и Сенька: Али -- первый их товарищ, которого схоронили
они на чужой земле.
Подошли к двум невысоким могильным холмикам. Здесь уже собралось много
гарманештских жителей -- стариков, ребятишек, женщин и девушек с венками.
Шахаев, волнуясь, заговорил:
– - Граждане Гарманешти! Сегодня мы собрались на могилах двух наших юных
бойцов... Я не оговорился, товарищи! Да, двух бойцов! Василика тоже пала в
борьбе как настоящий боец. Она решила пойти вместе с классом, к которому
принадлежала, и погибла в борьбе. Храните же о ней светлую намять, товарищи!
Рядом с Василикой -- могила советского солдата. Вместе со своими
соотечественниками,-- Шахаев махнул рукой в сторону разведчиков,-- он пошел
защищать свою страну. Вместе со всеми советскими воинами он нес освобождение
своим согражданам и вам, трудовому румынскому народу. Так не забывайте же и
этой святой могилы и имени этого солдата. И когда создадите в своей стране
подлинно народную республику, то будьте готовы в любую минуту пойти на ее
защиту, как поступил парень, с которым мы пришли сюда проститься!
Наташа сильнее стиснула руку Акима. Солнечные брызги путались в
золотистых завитках ее волос, выбивавшихся из-под пилотки, скользили по
разрумянившимся от возбуждения щекам. Глаза ее, которые сейчас были,
казалось, еще больше и еще синее, чем обычно, смотрели грустно.
По лицам
них и заплакала сама.
Соединились воедино печаль и радость, образовав одно большое и сложное
чувство, в котором Наташа и сама не могла разобраться. У людей с чуткой и
нежной душой такое бывает часто. Аким понял ее состояние, и ему сделалось
немного легче. Он внезапно заговорил. И речь его, сбивчивая, странно
поразила всех:
– - Кто, кто же напишет о вас книгу?.. Наши милые, чудесные товарищи!..
Такую книгу, чтобы о ее страницы обжигались сердца... чтобы, читая ее, люди
будущего стыли от удивления... от гнева и восторга!.. Прощай, Али!.. Прощай,
Василика!.. -- Помолчал, трудно глотнул воздух и закончил: -- Еще раз
прощай, Каримыч!.. Не обижайся на нас... что оставляем тебя здесь. И тут
будут наши друзья. Будут, Али... Уже есть!..
– - Мы будем хранить его могилу, -- тихо, почти клятвенно, сказала
по-румынски Маргарита, будто узнала, о чем говорил этот высокий, сутулый
русский солдат.
Разведчики отдали салют.
Девушки положили венки.
С кладбища румынки уходили взявшись за руки. И среди них шла Наташа.
Девушки пели песню, слов которой Наташа не понимала, но песня была -- Наташа
знала это -- созвучна ее чувству, и она мысленно подбирала слова, в которых
объединялись и печаль, и радость, и светлая надежда, и любовь, и горячая
клятва.
Ветер распугал редкие тучки, небо очистилось, и стало еще светлее. На
пригнутых виноградных лозах висели тяжелые и прозрачные, но еще зеленые
гроздья...
Подошли к селу. Не подошли, а будто подлетели на крыльях песни. Зеленые
улицы купались в солнечном море. В центре села Наташа распрощалась с
девушками. Она шла в свое подразделение и думала, что у нее и у ее родины
теперь будет много-много подруг и друзей. Наташа улыбнулась своей мысли и,
счастливая, побежала к домику Бокулеев, над которым трепетал на легком ветру
красный флаг, уже давно установленный Пинчуком.
4
К вечеру разведчики покидали село. Незадолго до этой минуты к Петру
Тарасовичу подошел Аким.
– - В политотделе перевели те бумажки, что дал тебе хозяин, помнишь, --
сказал он, присаживаясь рядом со старшиной на ступеньках крыльца. --
Любопытный документ, Тарасыч! Очень любопытный...
– - Да ты читай, Аким,-- нетерпеливо поторопил Пинчук. -- Цэ дуже