Солдаты
Шрифт:
слова, то во всяком случае очень похожие на них.
С той поры, как Ванин перешел границу родины, он сильно изменился.
Сейчас он с непохожею на него осторожностью относился к своим словам и
поступкам. В его действиях уже не было прежней бесшабашности: даже
балагурство, без которого он, конечно, не мог прожить и одного дня, теперь
имело несколько иное свойство: в нем все чаще проскальзывали серьезные
нотки. Должно быть, это происходило оттого, что Сенька,
бойцам, хорошо понимал, что пришел он на чужую землю не только затем, чтобы
разгромить врага, -- это было ясно каждому, -- но он чувствовал, что
благодаря его приходу на этой земле должно было произойти что-то очень
важное и значительное, что это важное и значительное должно было родиться и
развиться из того, что несли с собой он, Семен Ванин, и его товарищи.
– - Вот же человек! Не понимает, что он делает!..
– - сказал Сенька о
казаке, прислушиваясь к тому, что отвечал Акиму кавалерист. Сенька сгорал от
нетерпения вступить в беседу с казаком, но должен был признаться, что лучше
Акима ничего не может сказать.
2
К вечеру забаровцы достигли возвышенности, покрытой густым лесом. Тут
было тихо и безлюдно. В глубине леса на разные лады щебетали невидимые
птицы, колотил носом дятел; глухое эхо далеко разносило его рассыпчатую
дробь. От темного и сырого леса веяло прохладой и первозданными запахами
грибной плесени и сгнившей замшелой коры. Темная лесная громада звала,
манила в свои могучие объятия, шепча что-то ласковое тяжелыми лапчатыми
листьями, чуть тронутыми осенним желтым тлением.
Разведчики спешились, чтобы немного поразмяться, перекусить и сообщить
командованию свои координаты, а также обо всем случившемся и замеченном.
Кое-кто без привычки от быстрой езды натер ягодицы и теперь ходил с трудом.
Наташа заметила это и снабдила смущенных "кавалеристов" какой-то мазью. Те
немедленно укрылись в лесу. Забаров помогал Акиму наладить рацию. Посланный
с разведчиками Лачуга распаковывал провизию. Он расстелил на поляне чистую
плащ-палатку и теперь раскладывал на ней разные яства: консервы, красную от
паприки* румынскую колбасу, копченку. Посреди палатки стояла литровая
бутылка, смущая своей красной снегиревой головкой Семена Ванина. Он ходил
вокруг соблазнительно сверкающего напитка на почтительном удалении и
сокрушенно вздыхал.
* Красный перец (рум.).
Но выпить Ванину так и не удалось: помешал румынский офицер, вдруг
вывернувшийся
– - Кто здесь старший, господа? -- спросил он по-русски, подрагивая
пушистыми белыми усами и перебегая маленькими глазками с одного разводчика
на другого. Одет он был не по-фронтовому пышно, новый зеленый мундир опутан
аксельбантами и прочими аксессуарами.
– - С кем имею честь? -- отозвался в тон румыну Забаров, отходя от
рации.
– - Переводчик их превосходительства корпусного генерала Рупеску,--
отрекомендовался бойкий офицерик.-- Разрешите теперь вам задать вопрос: с
кем имею...
– - Перед вами -- советские разведчики. Что угодно их
превосходительству?
– - поддерживая взятый тон, спросил Забаров, удивляя
хлопцев и особенно Никиту Пилюгина изысканно-утонченными выражениями.
– - Корпусной генерал Рупеску получил распоряжение короля перейти со
своим корпусом на вашу сторону, чтобы иметь честь драться бок о бок с
доблестными русскими войсками против немцев. Предварительно их
превосходительство желали бы договориться с вашим командованием о
практической стороне дела.
– - Где находится ваш корпус?
– - В пяти километрах отсюда, за лесом. Выстроен со всем личным составом
и вооружением.
– - Я пошлю с вами моего офицера. Он поможет их превосходительству
благополучно привести корпус в наше расположение и представить моему
генералу.
– - Вы очень любезны, господин...
– - Полковник, -- подсказал Забаров.
Сенька было прыснул, но лейтенант так свирепо посмотрел на него, что
разведчик вмиг вытянулся в струнку.
– - Капитан Ванин! -- позвал Федор. -- Вы поедете с господином
переводчиком в качестве проводника.
Бедный "капитан" разинул рот в явном замешательстве. Но тот же суровый
взгляд быстро заставил Сеньку обрести соответствующий его новому чину вид.
Он по обыкновению выпятил грудь, ловким движением рук завязал у горла
маскхалат, чтобы не было видно ефрейторских погон, и бодро гаркнул:
– - Слушаюсь, товарищ полковник!
– - Подойдите сюда, капитан!
Забаров раскрыл карту, показал на обведенную красным кружочком боярскую
усадьбу, шепнул: "Сюда приведешь. Только держись с достоинством, понял?" --
"Будьте уверены!" -- прошептал Семен.
Ванин вскочил на своего коня, погарцевал на месте и, подмигнув
разведчикам, помчался вслед за румыном, держа на всякий случай, по своей
профессиональной привычке, автомат наготове.
Забаров сообщил по радио командованию дивизии о случившемся и получил