Солдаты
Шрифт:
слепнями впивались пули.
Шли молча. Ванин беспокойно сопел за спиной Акима.
– - Ты что?
– - шепотом спросил Аким. .
– - Неловко получилось.
– - Ты о чем это?
– - не понял Аким.
– - Не попрощался... Обидится...
Сенька беспокоился о Вере, работнице полевой почты. Аким знал, что в
последнее время дружба Ванина с этой девушкой все более крепла. Но все же
Акиму было странно слышать такие слова от озорного и беспечного Сеньки. Он
спросил,
– - Любишь ее, Семен?
– - Иди, иди, чего остановился!
– - подтолкнул его Ванин, потом все же
добавил: -- Обидится, наверно...
– - Вернешься -- обрадуется, -- успокаивал его Аким.
– - Нет, все равно обидится. Она у меня такая...
"Ах, Сенька, Сeнька! Bот тебе и шалопай!" -- Аким тяжело вздохнул,
ощутил прилив легкой грусти. "Счастливый",-- подумал он про Ванина и быстро
зашагал, догоняя товарищей.
Звезды тихо сыпались на землю, встречаясь с взлетевшими ракетами. Из-за
темневшей впереди горы выползал огрызок черной тучи, по нему выпускал кривые
очереди неугомонный "максим". Где-то, невидимая, покашливала бронебойка. Из
приоткрытой двери одного блиндажа слышалось:
– - Кому?
– - Воробьеву.
– - Кому?
– - Кудрявцеву.
– - Кому?
– - Вдовиченке...
Там, должно быть, делили махорку, применяя этот сверхдемократический
метод, рожденный фронтовыми старшинами.
Из соседней траншеи до разведчиков, которых для чего-то остановил
Забаров, доносился отчетливый солдатский говорок:
– - Савельев, где твои подсумки?
– - В блиндаже, товарищ младший сержант.
– - Он в них махорку прячет.
– - У него там весь мобзапас.
– - Врут они, товарищ младший сержант.
– - Ну ладно, иди возьми их.
– - Есть!
– - Хлопцы, а Мачильский свой НЗ уже съел,
– - Старшина все равно догадается. Он ему съест!
– - Старшине некогда. Он осколки минные собирает, точно опенки...
– - Хо-хо-хо!
– - Что хохочешь? Может, они ему для науки какой...
– - А я что?.. Я ничего...
– - То-то что ничего.
Как всегда бывает у солдат, их шутливо-дурашливый разговор постепенно
сменился на серьезный.
– - А немцы опять замышляют что-то. Не иначе, как в наступление
собрались. Силенка, видать, еще есть у них. Танки так и ревут за Донцом.
– - Что верно, то верно!
– - долетели до разведчиков ответные слова.
– -
Силенка у немцев еще имеется. Только с нами им не сравняться. Ездили мы со
старшиной в Шебекинский лес за патронами. Батюшки мои, что там творится! За
каждым деревом -- орудие стоит. А танков -- тьма-тьмущая. И все новенькие,
каких
– - И НЗ нам выдали неспроста.
– - Будет заваруха!..
– - Как бы его, проклятого, навсегда отучить от наступления!..
Разговор смолк. Ночь разливала над окопами чуткую тишину.
– - Разболтались, черти!
– - пробормотал Сенька, ежась не то от холода,
не то от беспокойно-тревожного ощущения, охватившего вдруг его. По команде
Забарова разведчики двинулись вперед.
Под ногами захлюпало. Шумели камыши. Пахло илом и лягушатником. Ванин
уловил среди этих запахов и приторно-сладкий, вызывающий тошноту. Где-то в
прибрежных камышах, видимо, лежал труп немецкого разведчика.
– - Убрать бы надо, похоронить, -- сказал Аким.
– - Может, с почестями?
– - съязвил Ванин.
– - У тебя, Семен, медальон есть?
– - спросил Аким, стараясь не замечать
Сенькиной колкости.
Медальоны всегда напоминают о смерти, и поэтому Ванин их не любил.
– - Ты мне больше не говори о них, -- попросил он Акима.
– - Понял?
Вышли к реке. Прислушались, всматриваясь в темноту. В камышах чернели
две тупоносые долбленые лодки. Возле них сидел на корточках солдат-сапер.
Заметив разведчиков, он поднялся, подошел к Забарову, которого, очевидно,
хорошо знал.
– - Ну что, будем отчаливать?
– - спросил он.
– - Обождем немного, как месяц скроется.
Туча, подгоняемая теплым южным ветром, темной громадиной надвигалась
из-за горы. Становилось черно и душно. Хотелось развязать шнурки маскхалата,
облить грудь холодной водой.
– - Садись, -- вполголоса скомандовал Забаров.
Разведчики по одному стали заходить в лодки, стараясь сохранять
равновесие. Первым отчалило от берега отделение Шахаева. Лодка была узкой и
при малейшем движении грозила опрокинуться.
"С этим дредноутом не мудрено и на дно пойти",-- невесело думал Ванин,
развязывая пачку с листовками.
Через Донец переправились бесшумно. В прибрежных зарослях попрятали
лодки. Ванин и Аким быстро разбросали листовки, чтобы только поскорее
избавиться от них.
Впереди, метрах в двухстах, маячила высота 224,5. Там находился
немец-наблюдатель. Вот его-то Забаров и решил захватить. Старшина еще
несколько дней тому назад высмотрел скрытые пути подхода к этой вражеской
точке. Только бы ничего не изменилось...
Поползли.
В этот поиск впервые вышел Алеша Мальцев. Не спуская слезившихся от
напряжения глаз с Шахаева и Забарова, он полз быстро, расторопно, и все же