Солдаты
Шрифт:
ласково глядел на девушку. Ему очень хотелось ей понравиться. -- Не
бойтесь... Наташа!
Она с благодарностью посмотрела на его худое красивое лицо. Потом вышла
вслед за командиром роты во двор. Поискала глазами Акима среди
расположившихся на бревнах и чистивших автоматы разведчиков и не нашла его.
Лачуга, коловший дрова, указал ей на огород.
Аким лежал на соломе, заложив руки за голову, и задумчиво глядел на
небо. Услышав скрип калитки
на ноги, стряхивая с себя прицепившиеся соломинки.
– - Наташа! Здравствуй, родная моя!..
– - Здравствуй, Аким!..
Ерофеенко обнял ее и тихо, как ребенка, поцеловал. На ее тонкой,
почему-то не тронутой загаром шее, как в ту памятную ночь их первой встречи,
билась крохотная жилка. Светлые волосы наполнились воздухом и пылали.
– - Ну... желаю тебе счастья, Аким!.. Ведь ты тоже идешь?
– - Конечно!
– - А меня не возьмете?
– - Нет, Наташа, лейтенант не разрешит...
– - Ты... побереги себя, Аким!.. Прошу тебя!..
Он улыбнулся.
– - Да разве мы впервые уходим на такое? Не беспокойся, Наташа, все
будет в порядке!
– - Ну, я жду тебя, родной!
Они вышли во двор.
Там их встретил Ванин, очевидно давно ожидавший Ерофеенко.
– - Давай... автомат твой почищу, -- услужливо предложил Сенька.
Но Аким молча прошел мимо.
– - Ты почему ему не ответил?
– - спросила Наташа Акима.
Ей было очень приятно, что об Акиме заботятся другие разведчики. Она не
знала, что Аким только что рассорился с Сенькой.
5
Дивизия Сизова залегла в трех километрах от Краснограда, перед
небольшим селением. Противник яростно отстреливался. По показаниям пленных
офицеров, немцы стремились во что бы то ни стало удержаться на этом рубеже и
сосредоточили для контратаки около двух десятков тяжелых и средних танков, а
также восемь бронетранспортеров. Однако сведения, полученные от пленных,
требовали подтверждения.
Поэтому генерал Сизов решил послать в село группу разведчиков. На этот
поиск было отправлено отделение старшего сержанта Шахаева.
К полуночи, миновав рощу, разведчики вышли на опушку леса, где
начинался наш передний край. Впрочем, переднего края в полном смысле этого
слова здесь не было. Под таким названием обычно понимается: траншеи, ходы
сообщения, окопы, пулеметные и стрелковые ячейки, дзоты, блиндажи, колючая
проволока в несколько колов, минные поля и прочее. Тут же ничего этого не
было. Бойцы лежали в неглубоких ячейках, наспех
лопатами. Некоторые устроились -- притом не очень удобно -- в воронках от
снарядов и бомб. Иные же просто лежали за какими-нибудь бугорками, не успев
откопать для себя даже ячеек. В мертвенном свете месяца тускло светились
покрывшиеся росой темно зеленые каски лежавших в беспорядке бойцов. Так вот
в лунную ночь светятся арбузы на большом колхозном баштане. Изредка
промелькнут две-три согнутые фигуры и тут же скроются, вслед им прогремит
несколько звонких выстрелов.
Аким направился к длинному каменному строению -- колхозной конюшне.
Шахаев послал его туда попросить у стрелков проводника. Все двери конюшни
были занавешены плащ-палaтками.
В одном конце конюшни стояли лошади. Аким их не видел. Но было слышно,
как они жуют овес, всхрапывают, гремят недоуздками и обмахиваются хвостами.
На другом конце на соломе храпели бойцы, должно быть ездовые из батальонных
хозяйственных взводов. У изголовья спящих на перевернутых вверх днами
кормушках горели стеариновые свечи. Одна свеча пригнулась, и жир стекал с
нее прямо на густую черную шапку волос какого-то паренька, лежавшего в
обнимку с карабином.
Аким поправил свечу и принялся будить черноволосого.
– - Эй, ты, сгоришь!
Тот открыл глаза и, нисколько не удивившись тому, что над ним стоит
незнакомый солдат в очках, буркнул:
– - Чего надо?
Аким рассердился.
– - Сгоришь, говорю, дурья твоя голова! Пощупай свои волосы.
Красноармеец не спеша потеребил волосы, недовольно проворчал:
– - Наставили свечей, черти!.. Что тебе нужно?
– - спросил он Акима.
– - Командира или старшину роты, которая тут оборону занимает.
– - Командир -- не знаю где. А старшину сейчас кликну.
Солдат нехотя поднялся, вышел из конюшни. До Акима долетел его сонный
хрипловатый голос:
– - Сержант Фетисов! Вас зовут...
"Фетисов!
– - обрадовался Аким.
– - Неужели вернулся из госпиталя?"
По каменной стене конюшни, как горох, застучала пулеметная очередь.
Ездовой быстро вернулся.
– - Фриц... носа высунуть не дает, -- простодушно заметил он.
– - А ты б еще погромче кричал.
– - Так для тебя ж.
– - Ну что? Придет старшина?
– - Должен прийти... Да вот, кажется, он и идет...
Плащ-палатка поднялась.
– - Кто меня звал?
– - Это я, товарищ сержант, Аким.
– - Аким? Разведчик?! Ты как сюда?.. Ну, пошли ко мне! -- тоже