Солнечный корт

Сакавич Нора

Если бы у нее хватило ума посмотреть на него с жалостью, Жан смог бы остановиться, но выражение лица Рене было почти безмятежным, когда она изучала его. Жан первым отвел взгляд, пытаясь вспомнить, к чему он клонит.

– Эвермор был могилой, и единственный цвет, который мы знали, это кровь. Я и забыл, что все может быть... – более живописно было слишком безрассудно произносить вслух, даже если это было правдой; одного звука, прозвучавшего в его мыслях, было достаточно, чтобы он вздрогнул.

– Ну что ж, - сказала Рене, когда он замолчал, - разве это не достаточная

причина, чтобы продолжать жить? Я имею в виду, заново открывать для себя простые радости, момент за моментом. Я привыкла пересчитывать их по пальцам, убеждая себя, что в мире все еще есть что-то хорошее, напоминая себе, что нужно продолжать искать эти благословения. Бабочки, свежеиспеченный хлеб, хруст листьев осенним утром и так далее, и тому подобное.

– Они не обязательно должны быть важными, - сказала она, увидев растерянное выражение лица Жана.
– Я начала с одного: запаха свежескошенной травы. Впервые я по-настоящему почувствовала его через несколько месяцев после того, как переехала к Стефани. Она вернулась со стрижки газона, чтобы приготовить нам обоим поздний завтрак, и я впервые почувствовал себя как дома.
– Ее любовь была такой нежной, что походила на печаль, когда она кривила губы и заставляла сиять глаза.
– То, за что ты держишься, не менее важно, чем сам процесс удержания. Так легко потеряться в самом себе и в этом мире. Иногда тебе нужно находить дорогу назад, совершая маленькое чудо за раз.

– Я не верю в чудеса, - сказал Жан.

– У меня хватит веры на нас обоих, - пообещала Рене.
– Я знаю, что рано или поздно кто-нибудь найдет тебя. А пока найди то, что поможет тебе выжить, а затем найди мелочи, спрятанные под этим. Возможно, это то, что тебе нужно для начала, - сказала она, положив руку на бумаги контракта.
– Новый университет, другая команда и достаточно солнечного света, чтобы разогнать тени Эвермора. Они готовы рискнуть с тобой. А ты нет?

– Я им не доверяю, - сказал Жан.

Рене терпеливо улыбнулась.

– Я имею в виду, ты не хочешь рискнуть?

– У меня нет выбора, - сказал Жан.
– Он убьет меня, если у меня не будет команды.

Рене задумалась на несколько мгновений.

– Как объяснил мне Нил, все, чего хочет от тебя Ичиро, это получать львиную долю твоего заработка. Да, я прошу о многом, но пока он интересуется вашими банковскими счетами, то все, что выходит за рамки этих цифр, по-прежнему будет в вашей власти. Нравится ли вам играть, куда вы ходите в перерывах между играми, с кем вы проводите время, это ваш выбор. Ты мог бы начать новую жизнь.

Телефон Рене зазвонил от входящего сообщения, избавив Жана от необходимости придумывать разумный ответ.

– Дэн, - сказала она в качестве извинения.
– Она возвращается в Лисью Башню с нашей едой на вынос. Если бы ты был чуть более подвижен, я бы пригласила тебя поужинать с нами. Если ты в настроении выдержать компанию, я могла бы пригласить их сюда?

– Иди, - сказал он ей и взволнованно постучал костяшками пальцев по своим бумагам.
– Я должен с этим разобраться.

Рене соскользнула с кровати и направилась к двери. Через два шага она передумала и вернулась к нему. Она осторожно обхватила его лицо ладонями и наклонилась, чтобы нежно поцеловать в висок.

– Верь в себя, - сказала она.
– Все образуется.

Она оставила его смотреть ей вслед. Когда дверь закрылась, Жан протянул

руку и впился ногтями в нежное тепло, которое она оставила на его коже.

Если бы он мог списать Рене со счетов как невежественную негодницу, возможно, она бы не так сильно его раздражала, но месяц назад она рассказала ему, чего ей стоило дойти до этого момента. Она подвергалась насилию и надругательствам, ее руки были в крови до такой степени, что она до сих пор иногда видела ее следы, и ей доставило удовольствие зарезать мужчину, чтобы отплатить за все, что он ей когда-то сделал. Жан не знал, как она нашла в себе силы выбраться из той ямы, когда никто больше не считал ее достойной спасения, но, придерживаясь окровавленной рукой за стену, она взобралась на нее. Она выбрала жизнь, она выбрала надежду. Она выбрала второй шанс и теперь наблюдала, последует ли он за ней.

Он мог - он должен был - вернуться в Эвермор. Он должен был отказаться от лазейки, которую предложил ему Кевин, независимо от того, насколько реальной звучала угроза. С Ичиро все наверняка будет по-другому? Это казалось ложью, даже когда он пытался убедить в этом самого себя, и Жану показалось, что он почувствовал вкус крови. Даже Вороны не знали о том, что происходило с Жаном за закрытыми дверями, а Ичиро будет намного дальше. До тех пор, пока Рико снова не удалит Жана с корта, и не вмешается в планы Ичиро на будущее Жана. Он мог делать все, что ему заблагорассудится.

Возможно, он не убьет меня, поэтому я должен вернуться, - подумал Жан.
– Я - Жан Моро. Мое место в Эверморе. Но…

Вернуться означало собственноручно отправиться обратно в ад. И, может быть, Жан знал там всех демонов по именам и выделил для себя знакомое местечко среди пламени, но ад все равно оставался адом, и за его спиной была открытая дверь с именем Ичиро на ней.

Я не Ворон.

Жан пробежался глазами по перечню доступных номеров, вычеркивая их как недостойные его внимания, и поставил неуверенную подпись под всеми необходимыми строками. После первого номера он чуть не сломал ручку, но мужественно держался за нее, пока не закончил. Он бросил ручку на край кровати и потянулся к кухонному таймеру на прикроватной тумбочке.

Последние несколько недель Ваймак и Эбби разрешили ему вызывать их по любому поводу, но он отказывался. Независимо от того, испытывал ли он голод, жажду или хотел в туалет, он просто ждал, пока кто-нибудь из них не появится в следующий раз по другой причине, а затем сообщал о своих потребностях. Он не собирался заставлять их чувствовать себя нужными или признавать, что ему нужна помощь. Но теперь он, наконец, включил его и нажал на звонок.

Не прошло и двадцати секунд, как появился Ваймак.

– Я передумаю, если вы не заберете его, - сказал Жан, убирая таймер.

– Я отправлю его по факсу утром, - сказал Ваймак и собрал бумаги.
– Что-нибудь еще, пока я путаюсь под ногами?

Жан только покачал головой, и Ваймак вышел из комнаты, держа будущее Жана в своих руках.

Жан знал, когда Университет Южной Калифорнии принял его, потому что на следующий день он получил текстовое сообщение от Джереми, в котором было всего лишь «Девятнадцать??». Исходя из строгой системы нумерации Троянцев, речь шла не о его будущем номере на футболке, что оставляло только один вариант. Как только он это понял, Джереми прислал уточняющее сообщение: «Ты юный».