Солнечный корт

Сакавич Нора

– Я должен был позволить ему убить тебя, - сказал Жан.

– Возможно, - согласился Натаниэль, - но ты этого не сделал, и вот мы здесь. Тренер не задержит нас там на ночь, так что мы вернемся незадолго до рассвета.

Он вышел и запер за собой дверь. Жан постоял на месте еще несколько минут: отчасти для того, чтобы утихла пульсация в колене, отчасти для того, чтобы стук в голове уменьшился настолько, что он мог ясно мыслить. Дошло до того, что стоять было больнее, чем двигаться, поэтому Жан, прихрамывая, пересек комнату. Он взял ноутбук Кевина, прежде чем опуститься на диван, не зная, когда снова сможет стоять, но он смотрел на его закрытую крышку, и ужас терзал его сердце.

Он

лениво подумал, что ему следовало попрощаться с Кевином, потому что Рико ни за что не позволит ему уйти. Рико убьет Кевина, хозяин убьет Рико, и вот так Свита короля превратится в руины. По крайней мере, Натаниэль и Эндрю могут выжить. С Жаном - трое, и троих было достаточно, чтобы восстановиться.

Невольно потянувшись к своему лицу, Жан провел по татуировке дрожащим кончиком пальца.

***

В перерыве Жан выключил звук телевизора. У него не хватило духу выключить игру, но он не хотел слышать, что кто-то говорит о происходящем на корте. Жан был возмущен тем, с какой легкостью они изобразили разочарование игрой Лисов в первом тайме, и не менее раздражен тем, как быстро они напомнили людям, что игра может закончиться только одним способом. Жан не мог объяснить эту неугомонную ярость, потому что, конечно же, Лисы должны были проиграть. Ни в одной вселенной они не смогли бы победить Воронов на честном игровом поле.

Вместо того чтобы развеять это раздражение, он провел перерыв, с нескрываемым интересом осматривая комнату в общежитии. В спальне было четыре кровати, расположенные друг напротив друга в виде двух спальных мест. Комоды, битком набитые одеждой, едва помещались на оставшемся пространстве, а два громоздких кресла-подушки ненадежно балансировали на них. Жан предположил, что оставшаяся кровать принадлежала близнецу Эндрю, но, кроме незакрытого уголовного дела по обвинению в убийстве, в этом Лисе не было ничего интересного.

Кухня представляла собой любопытное зрелище, и Жан не торопился рыться в шкафчиках. В Гнезде была мини-кухня, но, кроме холодильника и кофеварки, никакой другой техники не требовалось. Для них готовились блюда и перекусы, одобренные Воронами: отчасти для того, чтобы они соблюдали режим питания, а главным образом потому, что у команды не было времени готовить еду самостоятельно. У Лисов была плита с двумя конфорками, тостер и микроволновая печь. Жан уже много лет не видел микроволновки.

Приготовить что-нибудь на ужин было только половиной проблемы; другая половина заключалась в том, чтобы выяснить, есть ли что-нибудь стоящее. Морозильник был забит бутербродами с круассанами на завтрак, некоторыми блюдами в стиле кальцоне, с неприличным количеством жира, и готовыми макаронными изделиями, в которых было много обработанных ингредиентов. С холодильником было не намного лучше: на одной полке стояли молоко, соки и водка, а на другой - коробки с едой на вынос, сложенные в беспорядке. Целый ящик был отведен под сыр. Жан не понимал, как Кевин вообще смог открыть холодильник, не получив при этом аневризму.

Прежде чем он успел смириться с мыслью, что останется голодным, он обнаружил за водкой пластиковую упаковку со смесью для салата и пакет с вареной курицей, которая, судя по запаху, еще не испортилась. Только с третьей попытки он нашел ящик со столовыми приборами, и Жан, не веря своим глазам, уставился в него. Половина ящика была забита мини-батончиками. Он выбросил их все в мусорное ведро, прежде чем схватить вилку и захлопнуть ящик.

Он вернулся к дивану со своим куриным салатом, у него была всего минута свободного времени. Ужин был отложен на достаточное время, чтобы снова положить ноутбук Кевина себе на колени, Жан открыл

свежую игру Троянцев. Он не мог не смотреть матч Лисов и Воронов, но было бы неплохо, если бы его ждал настоящий матч в качестве средства для очищения вкуса.

Оранжевое пятно заставило его поднять глаза, чтобы убедиться, что Лисы уже у дверей корта. Жан снова посмотрел на ноутбук, чтобы проверить, завершилась ли буферизация игры, и тут его мозг догнал зрение. Он с небрежной поспешностью отодвинул ноутбук в сторону.

К черту Университет Южной Калифорнии и все их прошлые и настоящие игры. Кевин Дэй пересекал корт Эвермора с клюшкой в левой руке. Жан встал с дивана и подошел к журнальному столику, чтобы лучше видеть.

– Нет, - сказал он телевизору.
– Ты не можешь.

Он не мог, но сделал это.

Вороны наблюдали за медленным и неуклюжим возвращением Кевина к игре в экси, и у них было достаточно времени, чтобы изучить, как он был вынужден играть, не используя доминирующую руку. В какой-то момент они все забыли, каким он был раньше. Жан вспомнил слова Кевина, сказанные этим утром: Я устал от того, что меня называют вторым, в то время как я лучше, чем он когда-либо будет, и кровь застучала у него в ушах, словно статический шум, когда Кевин выставил линию защиты Воронов на посмешище.

Он был зол на них за то, что они провалились, и еще больше на тренеров за то, что они поставили Грейсона и Зейна играть вместе. Они были вторыми по силе защитниками после Жана, но ненавидели друг друга с первого курса. После того, что Рико сделал с ними в январе, они едва могли находиться в одной комнате. То, что Кевин выставил их дураками, только подлило масла в огонь.

Было неизбежно, что они сломаются первыми, и неудивительно, что именно Зейн закачался. Кевин никогда не стеснялся высказывать свое мнение, когда дело касалось экси, и даже сейчас, когда на кону стояло так много всего, он, вероятно, устроил Зейну очередную взбучку за то, что тот лажает. Зейн бросился на Кевина изо всех сил, и понадобились усилия обеих команд, чтобы оттащить его. Он был удален с корта с красной карточкой, и Эбби пропустили вперед, чтобы она быстренько осмотрела Кевина. Он отмахнулся от ее беспокойства как от ненужного и забил после фола.

Кевина, конечно, было недостаточно. Один игрок не мог удержать всю команду. Но затем Вороны допустили критическую ошибку, сфолив на Эндрю Миньярде, и Натаниэль пересек площадку за рекордно короткое время, сбив Брайдена с ног. Хозяин воспользовался этим фолом, чтобы вызвать новых игроков, но Натаниэль и Бойд остались рядом с Эндрю, пока Вороны менялись местами. Возвращение Рико на корт было неизбежным: Король перережет горло своей Королеве и, наконец, покончит со всем этим фарсом.

В ответ, Эндрю отправил Бойда с корта. Жан заметил, что высокий защитник прихрамывает, когда тот направлялся к выходу, но замена не заняла его место. Капитан Лисов вместо этого пересекла корт и стала ждать рядом с Кевином. Натаниэль, в свою очередь, встал на защиту Рико.

– Это безумие, - сказал Жан.
– Даже ты не такой идиот.

Кевин клялся, что выбрал Натаниэля Веснински случайно, заманив его отчаянной преданностью делу и анонимностью, в которой нуждались Лисы. Жан никогда по-настоящему не верил ему, особенно после того, как увидел игру Натаниэля на корте. Октябрь был грубым совпадением, но в декабре он был ужасен. На прошлой неделе он выглядел намного лучше в матче с Университетом Южной Калифорнии, но играл на позиции нападающего. У Натаниэля не было достаточного опыта, чтобы опекать Рико на корте, а когда на кону стояло так много всего, было нелепо даже пытаться.