Солнечный змей
Шрифт:
– Харфонеки тоже не помнят такой ранней и тёплой весны, – промолвил Фрисс, вернув Речнице склянку. – В записях нет ничего о Хуме, цветущей в середине Ассави. И о безводных вёснах там тоже ничего нет. Мне в этом видится неладное. Ты чувствуешь что-нибудь, Кесса? Может, Койя…
– В Зеркале отражается небо, истекающее огнём, – прошептала Речница, придвинувшись поближе. – Койя очень испугалась, когда увидела. И… мне тоже не по себе, Фрисс. Ложись, ты устал, я же вижу…
– Да, сейчас от меня мало проку, – неохотно согласился Речник, стягивая рубаху. – Но завтра с утра я займусь кораблём. Дождь
…Кесса стояла над пещерой, на узкой каменной кромке – там, где каждую ночь загорался путеводный огонёк в честь бога Нуску. Он и сейчас светился там – яркий, зелёный, не угасший при свете дня. А внизу, под обрывом, дымилась, стремительно испаряясь, река, и камень её берегов чернел и лопался. Яркое золотое небо вспыхивало багрянцем, солнце раскалённым глазом смотрело вниз, и под этим взглядом вспыхивала трава на обрыве. Со всех сторон к небу поднимался дым, искры сыпались на Речницу, а она стояла, не в силах шелохнуться. Гром рокотал вдали, и Кесса испуганно щурилась на горизонт, ожидая огненного ливня. И пламя хлынуло… но на мгновение раньше тень накрыла Речницу и дымящийся берег, и земля зашипела под потоками холодной воды. Золотой диск неба потускнел, сизые облака заклубились под ним. Кесса подставила руки дождю и с замирающим сердцем посмотрела наверх, на проплывающую крылатую тень.
Огромная сине-стальная рыба тихо скользила среди облаков, и тучи шли за ней, расползаясь по раскалённому небу. Блестящие полупрозрачные плавники слегка трепетали, с тёмно-синего брюха рыбы капала вода. Ни чешуи, ни слизи – только блестящий камень, сталь и стекло… железная рыба плыла в небесах, и меж её плавниками горела радуга. Кесса засмеялась и замахала руками, и скользкий камень ушёл из-под ног. Тьма поглотила Речницу и выплюнула вновь…
Кесса смотрела в темноту, хватая ртом воздух. Во мраке зажглись янтарные глаза – маленькая кошка испуганно глазела на Речницу, Речница – на неё. Слева источала прохладу стена пещеры, справа, на широком ложе, неподвижно спал Фрисс, и Алсаг дремал, уложив морду ему на грудь. Снаружи, из-за дверной завесы, тянуло гарью и горькими цветами Хумы. Воздух был сух, и ветер не пах мокрой землёй – нигде вокруг не было мокрой земли.
«Нуску Лучистый! Стальная рыба в небесах… приснится же!» – Кесса неуверенно усмехнулась… и потянулась за Зеркалом Призраков. Оно тихо звякнуло подвесками, но Чёрная Речница придержала их и бесшумно выбралась из постели. Следом на пол спрыгнула Койя, на её ушах зажглись искорки – знак сильнейшего любопытства и опаски.
Стальная рыба – драгоценный дар сармата Гедимина – мирно висела на стене в соседней пещерке, всё такая же странная, ощетинившаяся стеклянными плавниками. Оправа из стали и стекла, из непонятных деталей – для мощнейшего источника энергии, тёмно-синего обломка реакторного накопителя… Кесса притронулась к её боку – сама рыба не источала жара, это странное создание умело скрывать свою мощь… Речница сняла её со стены и подняла над головой. Несомненно, это она приплыла в сон. Вот только во сне она была в сотни раз больше.
Койя тронула лапой рыбу и навострила уши. Кесса осторожно отвела странную штуковину в сторону.
– Тише, не обожгись, – прошептала она. – Это очень сильная штука. Её сделал сам Гедимин… помнишь
Кошка утвердительно муркнула, обнюхивая плавник. Речница вздохнула. «Сны, видения… Гедимин мигом развеял бы эту муть!» – сердито подумала она. «У сарматов разум острее клинка, и они знают, что делать со всеми этими мороками. А вот интересно... интересно, если поднести рыбу к Зеркалу…»
Она подложила под Зеркало ладонь и очень медленно поднесла к нему стальную рыбу, неотрывно глядя на серую мерцающую хмарь. Туман в стеклянной глубине задрожал и пополз в стороны, открывая белесое небо, вспыхивающее алым и золотом. В центре его клубились, разрастаясь, тёмные грозовые тучи. Речница затаила дыхание, вглядываясь в облака. Они стремительно приближались, и в них сверкали стеклянные плавники. Стальная рыба с грустными выпученными глазами плыла в тучах, и дождь шёл за ней.
«Дождь…» – осторожно выпустив Зеркало, Кесса обхватила рыбу двумя руками. «Эта штука – для того, чтобы вызывать дождь?!»
– Койя, ты видела? – еле слышно спросила она. Кошка неловко кивнула, взмахнув широкими ушами. Искры на них разгорались всё ярче.
– Но как?! – Кесса растерянно смотрела на кошку. Сегон тронул лапой рыбу и тихо мяукнул. Он смотрел на дальнюю дверную завесу. Речница мигнула.
– Думаешь, если вынести к Реке… если показать, что там… она поймёт и поможет?
Кесса повернула странную штуку головой к себе. Блики дрожали на выпученных стеклянных глазах, и Речнице мерещился за ними внимательный задумчивый взгляд.
– В этой штуке сила сарматской станции, – прошептала Кесса и шагнула к выходу. – Если и этого мало, то я не знаю…
Только зелёный огонёк над входом в пещеру освещал ей путь, дробясь на волнах быстрой реки. Она долго спускалась, нащупывая узкие ступеньки на обрыве. Вода ушла далеко – за нижний ярус, обнажив камни, над которыми ещё прошлой весной плескались Речные Драконы. Водопад, не умолкая, шумел за спиной – над родниками Канумяэ засуха была не властна.
– Да не иссякнут Истоки Канумяэ, – прошептала Речница, опускаясь на скользкий валун. – Да текут вечно воды Великой Реки!
Койя сидела на её плече, зачарованно глядя на тёмный поток.
– Пусть хватит воды на все реки и земли, – Кесса коснулась волны и поднесла мокрую руку к стальному боку. – Пусть ни одна земля не знает засухи! Да вернутся в небо тучи, и да не иссякнут небесные реки, приносящие нам дождь…
Холодок струился по её запястьям, бирюзовые и аквамариновые блики задрожали на волнах. Кесса прижалась щекой к тёмному, чуть тёплому накопителю. Ей казалось, что он дышит.
– Помоги нам, рыба небесной реки, – прошептала она. – Проплыви над Рекой, проплыви над горящими лесами. Приведи нам дождь…
Она медленно вытянула руку. Странная штуковина качнулась над чёрной водой. Зеленоватые блики дробились на плавниках. Стальная рыба коснулась воды.
– Ты, существо великой силы, – еле слышно выдохнула Кесса, – ты, созданная теми, кто расщепил атом… помоги нам, небесная рыба. Без дождей наша Река умрёт.
Вдали – почти беззвучно за шумом водопада – зашелестела дверная завеса. Тень упала на Речницу, заслонив путеводный огонёк.
– Хаэй! – крикнул Речник Фрисс, глядя в темноту. – Хаэй! Кесса!