Солнечный змей
Шрифт:
– Огненная завеса над вами и охота на кошек… – в полумраке зашевелился угрюмый Халан. – Месть? Как по-твоему, Ильюэ Ханан Кеснек?
– У Кровавого Солнца долгая память, – покачал головой гость из страны Ти-Нау. – Его победили тогда, и он это запомнил. Ему позволили вернуться, и он не намерен потерпеть поражение ещё раз. Он помнит всех, и он не остановится, пока не обратит их в пепел. Он преследует всех, кто хоть немного напоминает ему давних врагов. Даже безобидных сегонов…
Кесса поёжилась и оглянулась на дверь. Фрисс осторожно сжал её руку.
– Что же, он знает, что делает, – кивнул маг Силитнэн. – Тут его поступки понятны. А небывалая жара и иссушение земли и неба? Есть здесь какая-то цель, или такова природа
– Цель? Трудно говорить о целях существа, созданного из огня и ярости, – склонил голову Ильюэ. – Возможно, изнурить и истощить тех, кто мог бы ему противиться. Возможно, такова его природа, и небесный огонь всегда разгорается над ним с утроенной яростью. Небо над Чакоти иссохло в тот же день, как Джаскар притащил туда Солнечный Камень… а ведь это было в месяц великих ливней. Следовало мне тогда внимательнее смотреть на небо – сейчас я не был бы бесприютным бродягой.
– Твоему народу волноваться не о чем, – сказал Астанен. – Сколько бы ни пришлось вам жить на берегу Реки, никто не посмеет вас тронуть. Ты по-прежнему властитель Шуна, несмотря на то, что Шун сейчас укрыт под ветвями Опалённого Леса. И люди, и кошки могут ничего не опасаться в этих землях, и хранители вод будут к вам благосклонны. Твой брат поступил бесчестно и очень глупо, но ты не должен за это расплачиваться.
– Ты щедрый правитель, Король Астанен, – Ильюэ прикоснулся пальцами к налобной повязке в знак уважения. Кесса невольно потянулась к своей повязке и вспомнила, что оставила её на дне сумки.
– Чего хочет Тзангол? – отрывисто спросил Марвен, облокачиваясь на стол и придвигаясь к правителю Ти-Нау. – Джаскару нужна власть над всей страной, это яснее белого дня. На что богу солнца сдались страны смертных?!
«Богу солнца?!» – Речник невольно содрогнулся, как будто ледяное дуновение коснулось его лица. «Кровавое Солнце… если это имя, то не хотел бы я встретить его обладателя!»
– Тзангол… Да, страны смертных не нужны ему, – лицо Ти-Нау странно дрогнуло. – Ему нужны равнины, залитые кровью и засыпанные пеплом. Ты прав, Король Астанен, мой брат неимоверно глуп, и мы все за это расплатимся. Он действительно верит, что Кровавое Солнце даст ему власть. Он будет править на оплавленных руинах, ему достанется уголь и прах – и небо, текущее огненной кровью. Тогда, на Коатлане, наши предки чуть не погибли в щупальцах солнечного змея… тогда он залил всё огнём, убил многих, но нашлись те, кто его сразил. Если он вернулся, он продолжит начатое. Он будет убивать и сжигать, пока не превратит мир в груду углей. Для этого его создали и за этим послали. Мои воины уже испробовали на себе силу тех, кого он вооружил и направил. Мы не продержались и дня. Шун сейчас в огне, и убежище Уангайя не устояло. Я уверен – Джаскар направит Тзангола против наших городов и не двинется дальше, пока все они не падут. Пока Кровавому Солнцу по нраву его намерения – пока Тзангол помогает моему брату. Но Джаскар думает ещё, что солнечный змей остановится по его слову… А никто во всём мире не скажет, куда Тзангол двинется потом.
«Уангайя?!» – Кесса, вздрогнув, схватилась за Зеркало Призраков. «Убежище сожжено?! И все книги, все письмена Тлаканты… всё погибло?!»
– Нам следует крепить границы, Астанен, – прервал недолгое молчание Марвен. – Демон там или бог, жадные люди или древняя месть, – Река будет сражаться.
– И не в одиночесстве, князь-воин, – незнакомец с татуированным лицом повернул руку ладонью вверх. – Мой повелитель, помня о заключённом союзе, направил меня сюда, как посланника – и я не осстанусь в стороне. Воины Великой Реки сильны и отважны, но тут недосстаточно будет людской отваги. Солнце и мрак, пусстота и излучение… Пуссть сражаются те силы, которые сражались всегда. Огненная сстена опоясала Нэйн – пусть же стена клубящегося праха оградит Реку с востока. От северных исстоков до устья я подниму хищные туманы. Они – самые зоркие
– Благодарю тебя, Синкер, – Астанен коснулся его руки. – Помощь Фарны для нас драгоценна. Чародеи Силитнэн и Йудан, если понадобится, помогут тебе.
– Не сстоит, повелитель, – покачал головой Синкер. – Это не сстоль сложно, чтобы собирать магов со всех окрестностей.
Фрисс покосился на Домейда. Наблюдатель пристально смотрел на посланца Фарны, и его глаза горели недобрым огнём. И всё-таки он молчал.
– У Реки ещё остались союзники, – склонил голову Астанен. – И в этом году, похоже, нам суждено вспомнить обо всех. Ты говоришь, властитель Шуна, что Тзангол радуется, разрушая союзы…
– Он рад любому разрушению, – тихо отозвался Ильюэ с бессильной яростью в голосе. – Любая вражда под лучами Кровавого Солнца – капля силы для Тзангола, кровь в любом бою льётся на его алтарь. Он рад, когда разрушается дружба и родство, когда все, лишаясь разума, рвут и пожирают друг друга и самих себя. Любой союз между смертными ему ненавистен.
– Что ж, ему будет что возненавидеть, – недобро усмехнулся Астанен. – Сегодня же мы начнём собирать посланников. Вы, Салафииль, Од, Эгдис и Фриссгейн, и Кесса, Чёрная Речница, – у вас я снова прошу помощи, не исключено, что в последний раз.
Он встал из-за стола. Слабое свечение церитов не могло развеять сумрак в зале, но даже в нём Фрисс видел, как осунулось лицо Астанена, и как неуверенно он держится на ногах. Сердце Речника болезненно сжалось. Даже в том году, покрытый язвами и измученный болью, Король не выглядел так, будто смотрит в лицо самому Владыке Мёртвых…
– Я рад, что вы откликнулись на мой призыв, и что вы все сейчас здесь, – Астанен говорил тихо, и все шорохи в зале немедленно смолкли. – Вы множество раз совершали невозможное, побеждали непобедимых и находили давно утерянное. Шестой год подряд Река не знает покоя. Возможно, этот год – последний для неё. Все вы видите, кто в этой зале, и слышите, о чём мы говорим. Снова за одним столом сели Некроманты и Маги Солнца, эльфы и воины Фарны. Снова Река заключает странные союзы. Сомнений уже нет – времена Короля-Речника вернулись, а значит, время Реки истекает. Я – двадцатый её Король, и на мне завершится эпоха. И я не хотел бы, чтобы она завершилась на выжженных берегах, над иссохшим руслом Реки. Будь я лучшим правителем, вам жилось бы спокойно… однако боги отметили меня невезением, и единственная моя удача – то, что вы, изыскатели Реки, пока ещё со мной. Снова я прошу вас о помощи. Реке нужны надёжные посланники в дальних землях. Лучших, чем вы, не найти.
– Ты же не думаешь, Астанен, что мы откажемся? – хмыкнул Салафииль, поднимаясь со скамьи. – Жаль, что не успел я довести до ума отряд Белых Речников, но, с другой стороны, лучше самая дальняя страна, чем это сборище неучей. Вернусь – доучу.
Он выразительно посмотрел на Кессу, она смущённо уставилась в пол.
– Я в твоём распоряжении, Король Астанен, – сказал Фрисс, сглотнув комок. – Я немногое понял о Кровавом Солнце… я слышал о том, как мы будем защищаться и укрывать беженцев – но никто не сказал о том, как мы намерены с этой тварью справиться. Если она сейчас терзает Кецань, собирается напасть на Нэйн, убивает йиннэн и сегонов… что же, мы будем ждать, пока она выжжет весь восток и спалит Лес?!
– Если всё, что я слышала, мне не почудилось – этот Тзангол лишнего дня не должен прожить! – Кесса сжала кулаки. – Тот, кто стравливает мирных существ и упивается кровью, омерзителен и заслуживает бесславной гибели. Властитель Ильюэ, как вышло, что воины Вегмийи – сильные, крылатые чародеи – не защитили Шун?
– Если ты хочешь сказать, благородная дева, что мы сдали Шун без боя и бежали в страхе… – Ильюэ нахмурился и тяжело поднялся со скамьи, Мэлор протянул к нему руку, призывая сесть и успокоиться.