Сотая бусина
Шрифт:
– Да к ахирантесу тебя с твоей...
– выдернула я ладошку из его зажатой руки.
– Зря радуетесь - это ненадолго. Через несколько минут оклемается и возьмет реванш. У него на сегодня такая... задача.
– Ну, еще раз тогда и накроешь, - легкомысленно изрек, свесившийся с плеча мужчины умник. Его сейчас откровенно забавляло зрелище тихонь в состоянии крайней прострации. Твари, закатив глазки, одна за другой, вслед за собственным вожаком, заваливались на бок, не обращая никакого внимания на шагающих через них путников.
До колодца мы, таким лошадиным балетом(2) 'дошагали'
– Стася, - прищурясь, воззрился он на мои пустые руки.
– А где наша сахарница? Грундильда, я спрашиваю, где?!
– закончил уже громким, истеричным фальцетом.
– Ну, значит, ты первым и пойдешь, - суматошно попыталась я словить умника за вздернутый трубой хвост, но, не тут-то было:
– Ты куда домовиху дела?!
– отпрыгнул, подлец, в противоположную от меня сторону.
– Да, чтоб!.. Да хобья сила и все панталоны на веревке! И ахирантес с якорем на груди! И... и...
– захлебнувшись собственным криком, воздела я к небу глаза, а потом шумно выдохнула... Подельники мои, пораженные до глубины души, молча застыли на своих шатких позициях.
– Анастэйс, ты что, ее в доме обронила?
– первым оправился от шока Ветран.
– Да... Когда в подвал падала.
– И поэтому хотела остаться здесь последней?
– Да.
– Действительно... панталоны, - глухо произнес мужчина.
– Ты меня иногда очень сильно удивляешь. И дело тут даже не в твоей природе, а во врожденном, видимо, своенравии, - неожиданно гневно закончил он, а потом, перевел дыхание.
– Та-ак... Зигмунда и Нилду, как и планировалось изначально, а мы с тобой остаемся и... Кстати, как ты ее хотела из-под завалов доставать?
– Это не имеет никакого значения, - тут же подтвердила я озвученный ранее диагноз.
– Я ее потеряла - мне и доставать. Подумаешь, тихони. Да я... я могу сначала его подпалить, а потом туда потихоньку влезть. Я ведь - маг огня и мне от родной стихии ничего не будет. А вы в это время...
– Анастэйс!
– Что?
– ошарашено застыла я.
– У тебя получится.
– Конечно, получится, ведь я же говорю, огонь меня...
– У тебя обязательно получится, - глядя мне в глаза, медленно повторил мужчина, а потом, наплевав на тихонь, спрыгнул с борта колодца.
– Ты же сама утверждала, надо лишь сместить центр заклятия.
– Ты рехнулся, Ветран! Моих жалких остатков совсем не хватит...
– запоздало замолкла я, обличая собственную, граничащую с сумасшествием глупость.
– Я попробую иначе. Как нибудь попробую. А вы...
– Лично я остаюсь здесь, - заявил из под моих ног кот.
– И поспеши, магичка, - Нилда смотрела на меня без малейшей доли ехидства. Лишь рубаха ее с вызовом трепалась на ветру, да еще волосы, сами, сейчас, как ветер...
– Ну, послушай, - поддел мои руки Ветран.
– Ты только сосредоточься, забудь обо всем вокруг и подними, хоть чуть-чуть эти развалины, а я тогда смогу...
– Нет, я сама. Я ее
– Вы останетесь без магии, пока я буду пытаться. Вы это понимаете, ненормальные? Нилда, тебе что, на твоем пруду так скучно?
– Не тяни время, магичка. Ты отнимаешь его у нас, - вот теперь она снова ухмылялась... Ну, что ж, как скажете...
Я закрыла глаза. Они не нужны, когда пытаешься видеть душой. И попыталась ни о чем сейчас не думать... Нет! Это тоже самое, что приказать себе минуту не вспоминать о... ленточке. И тогда она обязательно все это время будет развеваться у тебя перед глазами. Надо что-то другое... Когда мы забываем обо всем на свете? Когда мы безмятежно счастливы, когда... И почему мне это раньше в голову не пришло?.. Да, наверное, потому, что меня никто и никогда еще не целовал так, чтобы... как падение в бездну... как полет в бездонном небе... И права была, как всегда права, полубожественная алант Гелия...
Сложный знак огненным узором лег в нужное место и махина, еще недавно бывшая домом, с предсмертным стескучим стоном медленно начала подниматься в воздух. Странно, но, для меня она была теперь не тяжелее пушинки. Падали вниз мелкие доски и строительный сор. Притаившиеся между ними тихони с визгом летели вниз и шлепались, кому куда повезет. Некоторым совсем не везло, и они исчезали в гулком подвальном провале, из которого 'вопила' сейчас, ярко-оранжевой нитью о помощи моя несчастная домовиха. Оставалось лишь дернуть свободной рукой за свой конец и...
– А-а-ай!!!
– неожиданно больно, да вообще неожиданно, шлепнулась я на подкосившихся ногах прямо с высокого борта, а сверху кто-то сильно активный, составил мне компанию.
Сахарница, резво пропрыгав несколько ярдов, замерла на боку в примятой траве, а секундой позже, прямо над моим затылком просвистело лезвие меча, вмиг прекратив сумасшедшие скачки. И, лишь теперь, под грохот рухнувших останков многострадальной гостиницы, я, наконец, вскинула глаза.
– Стася!
– окровавленная, но горящая азартом морда кота, ткнулась мне в нос и проорала.
– Извини, это я тебя - сцепились с хобьей силой! Коллега, благодарю! А что ж ты Грундильду то опять бросила?!
– и унесся в направлении отлетевшей пленницы.
А меня в это время грубо подхватили поперек и буквально кинули на ноги:
– Анастэйс, ты как?
'Я, как?', - обвела я безумным взглядом все поле схватки. Тихони, явно, пришли в себя и сейчас, как я ранее и 'накаркала', атакуя со всех сторон, зубами рвали реванш. Воин духа, орудуя мечом и кинжалом, держал подступы к колодцу, а Нилда, уже с драным в лапшу подолом, сбоку от него мастерски свистела по серым пригнувшимся мордам своим водяным хлыстом... Как же много я еще не знаю о скучной жизни русалок. И как долго я упражнялась с полетами недвижимости?.. Вот, именно этот вопрос и вывел меня окончательно из ступора: