Сотая бусина
Шрифт:
– А то, что решать придется тебе самой - держать этот плод в руках или нет, - отомстила мне гадалка под конец еще одной непонятной фразой...
Амина, по всей видимости, уже освободилась, потому что нетерпеливо колыхалась своим смутным силуэтом в конце темного коридора:
– Тебе понравилось?
– было первым, что спросила она у меня.
– Ага. Хорошо... поговорили. А теперь мне пора.
– Жалко. Я думала, мы еще чай с тобой попьем.
– Давай завтра. Приходи ко мне в гости, у нас и попьем, - решила я начать привыкать к новой для себя
– Нет, не получится. Тетя Сана сегодня в Кубл(12) уезжает к нашему дяде. Хотела еще у нас погостить, но, почему-то передумала. А мы с мамой, братом и Яфьей ее сопровождаем. Так она захотела... А когда вернемся, тогда можно будет к тебе в гости?
– Конечно, приходи, только до обеда. А то мне потом отцу в башню...
– замерла я после этого слова, а потом решительно тряхнула головой.
– Я ему обед туда ношу каждый день. Хотя, можем и вместе сходить. Заодно часы городские тебе покажу изнутри.
– Ой, здорово!
– совершенно искренне захлопала Амина в ладошки.
А, может оно и не так скучно, как кажется, с кем-нибудь дружить?..
С отцом мы столкнулись на середине той самой скрипучей башенной лестницы, которую я два часа назад так старательно покидала. Он глянул на меня со своей привычной рассеянной улыбкой, а я также привычно увернулась от его руки, скользнувшей по моей голове. А кому понравится, когда волосы потом смазочным маслом воняют?
– Заждалась?
– в отместку, со смехом, подхватил меня отец поперек туловища и продолжил свой спуск. А, ладно - сарафан пусть пачкается.
– Пап, скажи, а сколько лет этой башне?
– Сколько ей лет? Да уж семьсот двадцать... три. Да, в этом году столько ей будет.
– Ух, ты! И что, она до сих пор... прочная?
– Пока стоит, - как мне показалось, с мимолетной озабоченностью в голосе, ответил отец, а потом широко распахнул дверь.
– Прошу на свободу, - и поставил меня на ноги.
– Кстати, у тебя шоколад в уголках губ. Вытри. К чему нам лишние мамины вопросы?
– да... а я то думала, что самая в семье умная...
– Башня эта была построена после второй волны заселения Бетана и сначала выполняла дозорную роль. Часы на нее установили только через двести тридцать лет, когда город разросся. И с тех пор она пережила пять сильных землетрясений и одну войну... А к чему ты вообще про нее спрашивала?
– Да так... Интересно, просто... У нас ведь войны никакой не намечается?
– Войны?
– удивленно переспросил отец.
– Не-ет, если верить газетам и теткам с нижнего привоза(13).
– А...
– Настёна, - остановился, он, вдруг.
– Ты где сегодня полкала?
А вот это уже был вопрос, как говорится, 'прямо в лоб', поэтому, пришлось срочно менять тему:
– Я то?.. Кстати, бабушка просила тебе напомнить, что сегодня у нас к ужину будет семейство Дюдилей и...
– Гирей меня накрой!
– страдальчески закатил глаза мужчина.
– А я то... А ну, живо домой!
– и вновь перекинул меня через руку...
– Настёна, переоденься... пожалуйста, - с уже навешенной 'гостевой' улыбкой прошипела мне мама. А ведь почти успела смыться... Жаль. И зачем вообще ходят в гости? Нет, если я туда иду, то редко и исключительно по делу: домашнее задание по арифметике списать или книжками на время поменяться. А взрослые?.. Думаю, если бы они знали, как принимающая сторона им иногда 'рада', то половину своих выходов точно отменили. А эти Дюдили, давние бабушкины знакомые? Они ведь не одни таскаются, а со своим пухлотелым сыном, на год старше меня. Вот и сейчас сидит в кресле, важный такой - шейным бантом, как удавкой перетянутый, аж глаза навыкат. Еще бы отцовскую вчерашнюю газету раскрыл. А мне его опять развлекать?..
– Ты еще здесь?
– Уже нет...
– м-м-м... стоит признать, пахнет из столовой очень вкусно. Только, не забыть бы, что салат обязательно будет пересоленным...
В первой части застолья о нас с Константином, гостевым отпрыском, благополучно забыли, что позволило мне расслабиться и даже незаметно почесать вилкой пятку. Разговоры велись исключительно на скучные темы: налоги, последняя пассия нашего вассального правителя и переменчивость здешнего климата. Отец пару раз пытался открыть рот про свое износившееся храповое колесо(14), но бдительная бабушка вновь сворачивала на погоду. Я уж было загрустила, глазея, подперев щеки руками, на чаек, кружащих за окном, но тут дошла очередь и до меня:
– А что же милое создание у нас такое невеселое?
– пропела, зацепив взглядом мои невоспитанно водруженные на стол локти, госпожа Дюдиль.
– Наверное, о новых куклах мечтает?
– О куклах?
– удивленно повернула я к столу лицо, заметив недоброе предчувствие в маминых глазах.
– Я же не маленькая уже?
– Не маленькая? Впрочем, нынешнее поколение взрослеет очень быстро, - понимающе скривилась гостья.
– Вот наш Константин, например, уже решил, кем будет в будущем, - с гордостью взглянула она на своего перетянутого сына.
– Может, сам расскажешь?
– А о чем ты задумалась, Настёна?
– встрял в предполагаемый показательный ответ мой отец, видимо, припомнив теще отвергнутое колесо.
– О чем?.. О землетрясении...
– неожиданно для самой себя выдала я.
В следующий момент мне показалось, что волна его, увиденная мной лишь однажды, три года назад, прошла по нашей просторной столовой. Взрослые замерли, а сонный господин Дюдиль, доселе в беседах не участвовавший, глухо прокашлялся:
– Да... Видимо, тема, действительно, актуальна, раз ею даже дети озабочены.