Сотая бусина

Саринова Елена

– А-а-а... Так о чем я?
– смущенно хмыкнул воин духа и сорвался с места.
– Я говорю, должно пронести, потому что говорят лишь о транспорте, без седоков и упряжного.

– Еще бы. Гелия ведь наверняка колпаки на всех напялила... кроме самой повозки, - в красках представила я, как пустые скособоченные дрожки со скрипом, скрежетом и под радостное ржание несутся по ночному Мэзонружу, к отраде задремавших в своих будках собак.
– Да-а. Еще хорошо, что мой дом крайний в деревне и общественность уверена, что это лихо прикатило к нам с тракта... Ну, Зеня, философ неадекватный. Вот погоди, под это дело еще какое-нибудь знаменье

подтянут.

– Знамение?
– удивленно вскинул брови Ветран, явно не знакомый с полетом мысли местного населения.
– ...Скажи, а она тебе очень нужна - эта повозка?

– Уже нет. Ты стерляжью уху ел когда-нибудь?
– умело расставила я приоритеты...

В этой жизни очень важно уметь всегда правильно расставлять приоритеты, без жалости отбрасывая второстепенное ради того, чтобы не нанести ущерб главному. Правило это не только помогает избавить сундуки от старого барахла дабы туда вошли и не помялись новые наряды, но и в более значимых вопросах. И дело даже не в ухе, которая, кстати, вполне удалась, а в том, ради чего я вообще два часа назад торчала у плиты, и ради чего в данный момент ошалело ношусь по саду, компенсируя скорость воина духа накинутым наспех колпаком.

– Анастэйс... Анас... Ух ты!
– качнулась справа от меня ветка яблони, задетая брошенным на голос знаком.

Сделав пару глотков воздуха, я вновь припустила меж деревьев. Тактика эта, придуманная на ходу особым смыслом не отличалась, однако плоды свои приносила, заставляя Ветрана нервничать и выскакивать мне на встречу в самых неожиданных местах... Да. Служи я в Прокурате (если допустить такой бред), то меня можно было запускать в неспокойное место первой, а потом на другом его конце встречать несущуюся за сумасшедшей магичкой толпу не особо умной нечисти... Хр-русь. Предательский сучок под ногой заставил меня отскочить в сторону и чуть не столкнуться с притаившимся за кустом ирги мужчиной. Вот он, похоже, сменил свою тактику. Однако все же за мной не успел, за что тут же схлопотал отбросившим его заклятием - защита пока работала исправно, иначе... Об этом думать было некогда, но минут через пять мы, вдруг, поменялись ролями. Пришлось резко сбавлять скорость и уже самой, на мгновения прислушиваясь, замирать. В конце концов, Ветран таки загнал меня в угол сада, где из укрытий высилась лишь груша с раздвоенным потрескавшимся стволом, похожим на гигантскую рогатку. Когда-то я даже лазила на нее, опираясь на нижнюю ветку, но сейчас... И-ик... Секундой позже перегородил мне путь к отступлению мужчина и взглядом зашарил впереди себя, с каждым шагом сокращая между нами расстояние. Я взмахнула рукой и в нескольких ярдах правее точно таким же старческим скрипом отозвалась яблоня, но мужчина лишь голову на бок склонил:

– Я тебя вижу, обманщица.

– Что?
– прихлопнула я ладошкой рот и метнулась в противоположную от его броска сторону, лишь черкнув краем туфли по штанине. Воин резко развернулся и сделал еще один выпад, а потом замер, прислушиваясь. Теперь уже он стоял спиной к 'рогатке', но я наносить удар не торопилась. Еще один знак и одними губами слова и мою правую руку приятно оттянула дубовая палка, служащая сейчас мечом. Взмах и меч этот, в последний миг став видимым шершавым обрубком уперся в грудь мужчины:

– Запомни хорошо - кокон охраняет тебя лишь от магии, но бессилен перед обычным оружием. Правило тоже, что и с фонарем

дураков. Так что...

– Ничья, Анастэйс, - почувствовала я у своего живота аналогичный меч.
– И если бы ты не читала мне лекцию, то заметила это еще раньше. Но, спасибо.

– Ах ты... наглец!
– запоздало вскинула я левую руку с огненным сгустком в ладони, одновременно избавляясь от уже ненужного колпака, но тут же была прижата спиной к мужчине.
– Отпусти!

– Неа. Сначала признай результат.

– Признать ничью?
– еще раз дернулась я, пытаясь высвободить руки.
– Но, это же не справедливо!

– Все справедливо!
– проорал с забора взъерошенный от ветра 'арбитр'. Вы выбросили вперед палки почти одновременно. Я видел.

– Вот видишь - почти одновременно. Значит...

– И Ветран был чуть быстрее тебя.

– Даже так?
– вывернула я шею и увидела смеющиеся глаза мужчины.
– ... Ладно. Я признаю.

– Что именно, Анастэйс?

– То, что ты победил.

– Благородство соперника оказывает честь его поединщику, - на распев произнес мне в ухо Ветран.

– Да что вы говорите? И в чем именно эта честь выражается?
– нетерпеливо заерзала я в его руках.

– А, хоть в этом. О-опа!
– еще крепче обхватив поперек, мужчина перекинул меня к себе на плечо и в такой 'благочестивой' позе потащил в сторону дома.

– Да к ахирантесу такие почести! Ну-ка, поставь меня на землю!.. Я тебе сейчас штаны твои точно спалю, вот только убери защиту... Научила на свою голову... Ветран!

– Эй! А меня кто с забора снимет? Одни развлечения на уме!
– возопил нам вслед растерянный умник.

– Твое молодое сильное тело!
– одарил его ответом благородный победитель.

Ближе к вечеру снова заморосил дождь, и я из окна веранды наблюдала, как к нам, придерживая одной рукой клетчатую юбку, спешит под его мелкими каплями соседка. Интересно, что поясница ее больная при этом никак себя не выказывала, позволяя тетке Тиристине резво скакать через лужицы на дорожке. Наверное, для нее походы к умнику на сеансы, тоже, своего рода, развлечение. А, вместе с соседкой на нашу веранду просочилось и грозовое облако последних деревенских новостей, главную из которых мы и сами уже знали.

– ... Ну, так и я о том же, и бабы наши со мной согласные - не наши это грехи, а чужие всю ночь по деревне громыхали, - в ответ на мой робкий вопрос о происхождении 'нечистой телеги', уверенно кивнула женщина и плюхнулась на 'лечебную' койку.
– Все зло из Мочалина. Оттуда.

– Да почему же сразу оттуда?
– памятуя об изгаженной уже репутации мочалинской бабки Илунихи, всполошилась я.
– Может, оно с медянского тракта к нам завернуло?

– С Медянска?
– глянула на меня соседка, как на ущербную умом.
– Как бы не так. Зря, что ли Илуниха к нам зачастила и у нашего Дозирона пороги галошами обшаркивает? Она и есть зло.

– Да какое она 'зло'?
– едва не заскулила я.
– Просто пожилая женщина...

– ... со скелетом в рясе в пыльном шкапе, - закончила за меня тетка Тиристина.
– Вот помяни мое слово, Стасенька, она еще вдовой нашего упокойника представится, хобья погремушка.

– Ну, это уж... совсем, - просто не нашлось у меня слов.

– Да и я о том же... А ты слыхала про нашего песнопевца баламутного?
– азартно подпрыгнула соседка.