Совы в Афинах
Шрифт:
Облака и туман остались после того, как наступила полная ночь. “Очень жаль”, - сказал Соклей, закутываясь в гиматий. “Мне всегда нравится смотреть на звезды перед сном”.
“Не сегодня”. Менедем тоже устраивался поудобнее, насколько мог, на палубе юта.
“Интересно, кто они на самом деле, и почему некоторые из них бродят, в то время как остальные стоят на месте”, - сказал Соклей.
“Это вопросы к богам, а не к людям”, - ответил его кузен.
“Почему
“Продолжайте и спрашивайте все, что хотите”, - сказал Менедем. “Однако получить ответы на эти вопросы - совсем другая история”.
Соклей пожалел, что не мог с этим поспорить. Вместо этого он вздохнул и, опустив голову, сказал: “Боюсь, ты прав. Пока мы не найдем какой-нибудь способ протянуть руку и коснуться звезд, мы никогда не сможем выяснить, что они собой представляют и почему светят ”.
“Ну, моя дорогая, ты не мыслишь мелко - я скажу это”, - со смехом ответил Менедем. “Как ты предлагаешь прикоснуться к звездам?”
“Не имею ни малейшего представления. Хотел бы я, чтобы знал”. Соклей зевнул. “Я тоже не имею ни малейшего представления, как я собираюсь дальше бодрствовать”. Следующее, что он осознал, это то, что он не спал.
Когда он проснулся, небо уже светлело. Однако это был не тот розовощекий рассвет, о котором писали поэты: ни розово-золотого неба на востоке, ни солнечных лучей, пробивающихся с моря. Только угрюмая серость, подобная той, что была накануне, заставила ночь отступить.
Менедем уже встал. “Добрый день, моя дорогая”, - сказал он. “Вот ты ушла и лишила меня удовольствия дать тебе хорошего пинка, как я и собирался”.
“Очень жаль лишать вас ваших простых удовольствий”. Соклей встал на ноги и потянулся, чтобы размять затекшую спину. Потирая глаза, он добавил: “Я и сам сейчас чувствую себя довольно просто”.
Вверх и вниз по всей длине Афродиты поднимались матросы. Диокл уже встал со скамейки гребцов, где провел ночь. Он выглядел таким отдохнувшим, как будто спал в спальне Великого персидского царя. “Добрый день, юные господа”, - обратился он к Соклею и Менедему.
“Добрый день”, - сказал Соклей. “Мы должны пройти через пролив между Эвбеей и Андросом до захода солнца, не так ли?”
“Я надеюсь на это”, - сказал гребец. “Если мы находимся где-то рядом с тем местом, где должны быть, и если наша сегодняшняя навигация хотя бы наполовину в порядке, мы должны справиться с этим”.
“И если мы этого не сделаем, все будут винить меня”. Менедем обратил это в шутку, тогда как многие капитаны были бы смертельно серьезны. Указывая на небо, скрывающее ключ к разгадке, он сказал: “У меня действительно есть оправдание за то, что я не вывел нас на расстояние одной цифры от нашего идеального пути”.
“Никаких споров, шкипер”, - сказал Диокл. “Я надеюсь, ты доставишь нас туда, куда
После того, как ячменные булочки обмакнули в масло и запили разбавленным вином, матросы медленно развернули шпили и подняли якоря. Как только они были убраны, со реи спустили парус. Он вздымался и хлопал крыльями, а затем наполнился ветром. Менедем направил корабль на запад-юго-запад.
“В любом случае, я надеюсь, что это запад-юго-запад”, - сказал он с кривой усмешкой, - “Это мое лучшее предположение”.
“Я думаю, теплее, чем вчера”, - сказал Соклей. “Может быть, облака и туман рассеются, когда солнце поднимется выше”.
Мало-помалу они это сделали. Солнце выглянуло сначала из-за облаков, все еще достаточно плотных, чтобы человек мог без боли смотреть на его диск, а затем выглянуло сильнее. Небо из серого стало туманно-голубым: все еще не совсем та погода, на которую надеялся Соклей, но определенно лучше. Горизонт растянулся, когда туман рассеялся.
“Земля, эй!” - крикнул гребец. “Земля по левому борту и за кормой”.
“Я думаю, это Псайра”, - сказал Соклей, прикрывая глаза ладонью, чтобы посмотреть на восток.
Менедем рассмеялся. “Лучше бы так и было. Иначе мы действительно заблудились”.
Немного позже Соклей заметил Скироса с носа по правому борту. Он почувствовал гордость за себя. Его глаза были не лучше, чем у кого-либо другого - на самом деле, он знал, что они были хуже, чем у нескольких моряков. Но знание того, где была Псайра, позволило ему решить в уме геометрическую задачу и примерно определить, где должен быть Скирос.
И затем, когда день продолжал проясняться, а горизонт расширяться, несколько моряков почти в одно и то же время указали прямо вперед. “Там Эвбея!” - крикнули они.
“Хорошо”, - сказал Менедем. “Мы примерно там, где и должны были быть. Во всяком случае, мы немного дальше на запад, чем я думал. Сегодня мы пройдем через пролив между Эвбеей и Андросом, а затем направимся в Афины ”.
“Вперед, в Афины!” Соклей не мог бы быть счастливее, если бы его кузен сказал… Он подумал об этом, затем ухмыльнулся. Он не мог бы быть счастливее, если бы Менедем сказал что-то еще.
Когда пролив приблизился, Менедем приказал раздать экипажу оружие и шлемы. Мужчины надели на головы бронзовые шлемы, большинство из которых без гребней. Матросы, не сидевшие за веслами, подняли копья, мечи и страховочные штыри. Гребцы спрятали свое оружие под скамьями, где они могли схватить его в спешке.
“Я надеюсь, что все это пустая трата времени”, - сказал Менедем. “Но многие из вас, ребята, были с нами пару лет назад, когда тот пират попытался взять нас на абордаж. Мы дали отпор развратному сыну шлюхи. Если понадобится, мы можем сделать это снова ”.