Союз Тигра и Дракона
Шрифт:
Женщина средних лет в скромном наряде по мановению руки канцлера тут же подошла к нему.
— Я — Лулань, господин, и я до последнего дня служила госпоже, но я не знаю, кто убил её.
— Зато знаете причину убийства. Так расскажите же нам о пропаже её драгоценностей.
Лулань некоторое время растерянно молчала, потом, тяжело сглотнув, заговорила.
— Да, шкатулка с украшениями исчезла за два дня до смерти госпожи.
В зале снова стал нарастать шёпот. «Пропали украшения? Почему об этом не говорили? Как это?! А когда их украли? О чём он говорит?»
Канцлеры Чжан Цзячжэнь
— Так имела место и кража? Но почему об этом не было известно? — спросил Юань Цяньяо.
— Так не ваших ли это рук дело? — поинтересовался канцлер Чжан у Лулань.
— Нет, господин. Пропажу обнаружила Пин, ещё одна служанка госпожи, она подняла шум. Прибежали я и Лао, однако госпожа не обвиняла нас, она запретила нам шуметь и кому-либо говорить об этом.
— Да кто в это поверит? — взвизгнул какой-то толстяк, сидевший рядом с императорским столом. — Вы все в сговоре! Вы и убили сестру!
Сюаньжень усмехнулся.
— Они вовсе не в сговоре и говорят чистую правду. Запах лжи отличается от запаха правды, как аромат жасмина от вони выгребной ямы, — веско заявил он. — Но почему госпожа Бай не подозревала своих служанок? И почему запретила им поднимать шум и искать пропажу? Да потому, что прекрасно знала имя вора! Но кто он? Ответ видится мне в рассказе его величества. Император особо отметил, что госпожа Бай никогда не делала ничего, что могло бы запятнать честь её высокого рода. Значит, защищать и выгораживать вора она стала бы только в том случае, если точно знала, что он — член её семьи. Но кто из её рода мог совершить кражу и почему? Она была бездетной вдовой. Сколько родственников у неё было?
Потный толстяк с первого ряда вскочил и кинулся к императору.
— Это всё вздор, ваше величество!
Но тут оказалось, что канцлер Юань Цяньяо умел не только поддакивать императору.
— Умолкни, Бай Юймин! — заорал он, как одержимый, уперев руки в бока. — Чень прав! У неё не было никого, кроме тебя, племянника Юйлуна и старухи матери! Юйлун это и вытворил! Недаром этот Юйлун уже год на лекциях в академии не показывается, зато в весёлых домах и в квартале Пинкан он — завсегдатай! Ребёнок, как же! Здоровый лоб и распутник к тому же! А ведь сразу после смерти Бай Юйлинь говорили, что слышали ссору в её покоях, и голос мужской раздавался! Всё ясно! Дело раскрыто!
Толстяк в ответ завизжал, что его сын ни в чём не виноват! Не мог его мальчик убить свою тётку! Но Юань Цяньяо оказался не из тех, кого можно перекричать.
— Как бы ни так, не мог! Ножом в спину хрупкой женщине ткнуть — большой силы не надо! И если у твоего сыночка хватает сил по ночным кварталам шляться, глупо думать, что тетку прирезать у него сил бы не достало! И ведь в материалах дела сказано, что в день убийства племянника госпожи Бай в бане видели. А чего по баням шляться в час шень-хоу?[2] Не иначе, как кровь смыть пытался! Немедленно послать за молодым мерзавцем! Привезти в колодках! Допросить с пристрастием!
Шум канцлер поднял большой, и потому мало кто расслышал негромкий вопрос Ченя Сюаньженя, обращенный к слуге, разносившему подносы.
— А нельзя ли принести нам немного курятины с чесночком, а? Я голоден, как волк.
И
Подскочивший к императору канцлер Юань Цяньяо льстиво заметил, что его величество абсолютно прав. Большая кисть пишет большие иероглифы, а гении рождаются гроздьями, и эти двое молодых людей будут как нельзя кстати в его академии! Император задумчиво кивнул.
Но тут сбоку от императора нарисовался канцлер Чжан Цзячжэнь и заявил, что подобные таланты нужны в правительственном аппарате куда больше, нежели на академических стезях! Император снова кивнул.
Оба канцлера знали, что кивок императора не означает согласия с услышанным: он всего только был знаком того, что его величество считает вопрос достойным внимания и рассмотрения.
И император рассматривал его досконально. Со всех сторон. Он знал, что убийство госпожи Бай пытались раскрыть специалисты правительственного судебного ведомства и академики судебной палаты академии Ханьлинь. И что? Провозились пять месяцев с нулевым результатом там, где два юнца разобрались за полчаса? Ну а раз так…
— Определить обоих в Имперский судебный магистра, — распорядился его величество.
* * *
[1] Час Петуха. Время с 5 до 7 часов вечера.
[2] Час обезьяны, с 3 до 5 часов дня.
Глава 16
«Сяо-го». ?? Малое превышение
Плохое пройдет, а опыт, полученный в трудные дни,
навсегда останется с вами.
Имперский судебный магистрат был не столько расследующей, сколько ревизующей структурой. Сюда со всей империи стекались сведения обо всех крупных преступлениях, и те из них, что могли спровоцировать недовольство на местах или того хуже — вызвать беспорядки, — немедленно переходили в ведение магистрата.
Обычно сюда получали назначение самые опытные чиновники, прослужившие в судебных органах не один десяток лет и приобретшие солидный опыт расследования преступлений. Жалование в магистрате было в три раза выше, нежели в академии, и составляло двести даней, и служебная квартира в лучшем, Центральном, районе столицы тоже существенно увеличивала список преимуществ. А стоило прибавить сюда шесть цинов площадей «служебных» полей и восемь — наследственных, и это на низшем для магистрата, шестом ранге, как становилось понятно, что служба здесь была пределом мечтаний любого судейского чиновника.