Сожги в мою честь
Шрифт:
– А я здесь и командую.
– Вот в этом я вас и обвиняю: хотите отомстить, прежде чем отвесить последний поклон.
«Мимо, букашка. Я не мщу – провожу генеральную уборку».
– Есть доказательства?
– Неверный подбор актеров в сериале. Камиль Гутван… Это же он тот журналюга, кого вы называли педиком, я знаю.
– И убила его тоже я?
– Нет. Но уверен, вы приложили руку. Думаю, будут и другие смерти, а я не хочу становиться сообщником.
«Так, теперь мы подходим к ультиматуму. Давай смелее, парень, ты уже близко».
– И что же ты мне посоветуешь?
– Уйти в отставку со всеми почестями.
– А если не соглашусь?
– Я все выложу генеральному контролеру. Мне намылят шею за
Напряжение чуть отпустило Милоша: не сдулся, держался в разговоре стойко. Теперь он молился лишь, чтобы Антония согласилась: сдавать ее совсем не улыбалось.
И потому он облегченно выдохнул, когда комиссар принялась что-то писать: капитуляция, история благополучно заканчивается!
– Это ваш рапорт с просьбой об отставке?
– Tcc… Подожди секундочку, останешься доволен.
Она черкнула несколько значков, потратив так мало времени, что Милош не поверил. Точнее, заподозрил обратное.
– Дарю, Милош, сохрани сию бумажку.
Он взял протянутый листок с нацарапанными каракулями.
– Что это за номер?
– Сотовый генерального контролера. Сможешь позвонить, когда захочешь. Для тебя он доступен семь дней в неделю, днем и ночью.
– Что?
Антония только взялась за дело. Открыла конверт, выудила несколько фотографий, бросила их на стол.
– Я же передам генеральному эти снимки. Вчера вечером нащелкала штук двадцать. Узнаешь себя? Надеюсь, да – я постаралась, чтобы ты хорошо получился.
Милош побледнел. На него обрушилось то, чего он больше всего опасался.
– Вы… Вы не имеете права… Это моя жизнь, личная…
– Да, подтверждаю, ты вправе быть членом секты.
– Это не секта, а религиозное движение!
– Из разряда «Нью-Эйдж» [40] .
– Вы понятия не имеете, о чем говорите.
[40] Нью Эйдж (англ. New Age, буквально «новая эра»), религии «нового века» – общее название совокупности различных мистических течений и движений, в основном оккультного, эзотерического и синкретического характера. Эти движения зародились и сформировались в своих основных чертах в XX веке, но продолжают активно действовать и по сей день. Некоторые исследователи рассматривают группы движения Нью Эйдж как разновидность деструктивных культов и обвиняют их в использовании манипулятивных техник убеждения. Так, общество Аум Синрикё в Японии, пропагандирующее смесь индуизма с тантрическим буддизмом, христианством и научной фантастикой, оказалось замешано в террористической деятельности.
– Имею, Милош, и очень хорошее: каждый адепт должен подключиться к абсолютной «сознательной энергии». Вы верите в космического Христа, пророчества Малахии и проповедуете планетарный разум.
– Какое вам дело, если я в это и верю? Я нашел душевное равновесие в этих откровениях.
– А твой гуру ловит на них простофиль. Гляди, толстяк, которого ты обнимаешь. Не знаю, сколько ты ему отстегиваешь, но придет день, когда его делишки всплывут.
Блефует – Милош не сомневался. Она всегда лжет.
– Чушь какая-то! Что вы имеете против Мартена?
– Мартена? Ты его так называешь?
– Да.
– Хм, выходец с Сардинии, подозреваемый в причастности к тамошней мафии «Анонима Секвестри», приятель Мартен носит имя Луиджи.
– Луиджи?
– Veritiero, dalla sua nascita… [41] Его «церковь» нужна для спекуляций по-крупному, по крайней мере, он так полагает. Мы держим его под наблюдением несколько месяцев.
– Чудовищно, если так…
– Ты сам это сказал… Когда информатор донес, что ты посещаешь Луиджи, я велела ему помалкивать: мне на это плевать.
[41] Точно, с самого рождения (итал.)
Обоюдное молчание, тикание часов…
– Лишиться места из-за принадлежности к секте – вот была бы нелепица, признай. С такой причиной увольнения тебя потом не приняли бы и в канализационную службу. – Арсан собрала фотографии, бросила их в ящик стола. – Ладно, довольно шуток. Подведем итог: жду тебя в десять в воскресенье. И к тому времени накопай на раввина серьезные улики.
Глава 37
Вторая половина дня, прекрасная погода, солнце нагревало камни лионской мостовой.
Тепло Рефику по вкусу. Само собой, с Анатолией не сравнить, но что значит небольшая нехватка градусов! Зато здесь он живет как принц, с размахом, которого никогда бы не достиг в Анталии.
Он только что вышел из мечети – никогда не пропускал пятничной молитвы.
Очистившись от всех грехов, совершенных за неделю, Рефик чувствовал себя легко.
Готов проглотить целого ягненка.
Готов любить Мини всю ночь напролет.
И это тоже было бы недоступно, живи он в Турции. Мини – атеистка, не верящая ни во что. По ее мнению, бог нужен тем, кто его выдумал – для обогащения. «Жизнь предназначена для сильных, – говорила она. – Естественный отбор – слабые должны подчиниться или погибнуть».
Дьяволица. У него на родине ее забили бы камнями.
Рефик оглядел улицу. Над крышами домов на фоне синеющего горизонта стержнем вверх целился «Карандаш». Прозванный так за форму небоскреб возвышался над городом всеми своими ста шестьюдесятью пятью этажами. Турку нравилась его архитектура. Дела шли неплохо, он подумывал снять в нем офис.
Затем перевел взгляд на противоположный тротуар.
Мини ждала его там, смоля окурок. Рефик давно бросил мысль отвадить ее от этого греха. Вокруг крутились и пялили глаза десятки парней. Посмотреть было на что: Мини отличалась вызывающей красотой. Топ-модель, совершенное тело, которое она облачала исключительно в кожу. Никаких украшений – только серебряный трилистник, что-то вроде талисмана поверх куртки Perfecto. При виде амулета Турок всегда недоумевал: как могла верить в приметы она, отвергающая существование бога?
Рефик собрался переходить улицу. И застыл. Телохранитель Сулейман кивнул ему на джип, припаркованный на углу. Двигатель урчал, машина готова была сорваться с места.
За тонированными стеклами Сулейман разглядел троих мужчин. Решительно, автомобиль не вызывал доверия. Профессиональные убийцы похожи на саранчу. Не успел и глазом моргнуть, а она уже пожрала все. Не оставляя ничего живого на своем пути. Приглядишься получше – киллеры та же крылатая смерть.
Осторожность прежде всего. По мгновенному приказу охранника Мини и Рефик укрылись за машинами. Сулейману парочка доверяла полностью: силач, в прошлом герой национальной турецкой «масляной борьбы» [42] . Стальные нервы, верное чутье.
[42] Yagl? gures – традиционная турецкая "масляная борьба". Перед началом турнира борцы надевают кожаные штаны и обильно поливают друг друга маслом. Трехдневные состязания пехлеванов (так называются борцы) являются главным событием народного фестиваля, который продолжается в Эдирне несколько дней.