Спасите, мафия!
Шрифт:
Это что вообще было? И почему от этого его тона у меня в парной холодный пот на лбу выступил?.. Тьфу, кошмар какой! Всё, хватит тут истерить! Я подошел к парню и начал несильно постукивать веником по бледным ногам, тощим, как спички. Когда работаешь банщиком, сразу видно у кого какая мускулатура, где какое напряжение. Вот у японца поясница напряжена была, у Дино — в районе лопаток мышцы. Скуало, вроде, расслаблен был, но левое плечо, думаю, у него временами побаливало от перенапряжения, поэтому я ему туда «компресс» сделал. А вот этот гражданин неизвестного государства вообще ничем, кажется, не страдал. Разве что расстройством мозгов, но это к слову. Короче, прошелся я по нему
— Руки прижми к бокам, точнее, правую, — скомандовал я.
— Ты собираешься указывать Принцу? — отозвалось существо, не понимавшее ситуации.
— Да чхал я, кто ты есть! Я банщик, ты клиент! Руки по швам, а то правая рука не пропарится!
— Ши-ши-ши.
Бесит смех этот меня, ой, бесит! Сделав «компресс» на правое плечо с захватом предплечья послушавшегося царевича не-Елисея, я начал растирать царскую тушку и выложился по полной. Но, что странно, парень ни звука не издал. Когда же я начал его охаживать, нагнетая самый горячий воздух и несильно, но хлестко стегая вениками, я подумал, что любой другой голос бы подал точно. Он вообще человек?.. Так, брысь, тупые мысли, вам тут не место! Я последний раз от всей души хлестнул аристократическую задницу и скомандовал:
— Вертимся, гражданин, не задерживаем конвейер.
Принц не отозвался. Я аж было подумал, что он в обморок грохнулся, но нет! Он довольно потянулся и, перевернувшись пузом кверху, прилизал челку, намокшую от пота, так, чтобы она скрывала его глаза, а затем повелел:
— Продолжай!
— «Слушаю и повинуюсь», — презрительно бросил я и шандарахнул веником царьку по пятке. Тот не прореагировал, а я продолжил процедуру, значится, и вскоре имел сомнительное счастье растирать грудь монарха без дворца, двора и государства.
— Бэл, — подал голос молчавший всё это время Скуало, кажись, решивший мелко отомстить, — и ты меня еще в чем-то подозревал? Посмотри на себя. Тебя, голого, надраивает веником другой голый мусор, а ты довольно скалишься и явно ловишь кайф. Да еще при том, что он над тобой явно садистски измывается.
— Я не мазохист, если ты об этом, — как-то подозрительно спокойно ответил монарх. — Просто Принц предварительно изучил суть вопроса в интернете, и если этот человек сделает хоть одно движение, которое могло бы пойти Принцу во вред, а не на пользу… Кабум! — вдруг заорал он, вытянув руки вверх, и зашипел, в смысле, заржал. Ну, рассмеялся, короче! Я вздрогнул от неожиданности и подумал: «Хорошо, что я решил к совету Тсуны прислушаться и не мстить ему… Просто прогрел так, что у неподготовленного человека бы крышу сорвало от жара. Точно он в Аду побывал, если от такой парки, оказавшись в первый раз в бане, кайф ловит».
— Гений в своем репертуаре, всё выяснил, всё просчитал. Завидую белой завистью, — рассмеялся Ямамото, сидевший справа от Скуало, и получил от того подзатыльник.
— На этот-то раз за что? — чуть удивленно, но с неизменной улыбочкой спросил он. Мазохист!
— Нечего тут восхищаться! — возмутился «капитан». Что-то песенка вспомнилась: «Капитан, капитан, улыбнитесь»… — Я тебе сколько раз говорил: не пренебрегай занятиями по тактике и стратегии! Нет, вечно: «Интуиция поможет»! А теперь «завидует» он! Учись!
— Ладно, — кивнул Ямамото и потянулся, причем мне показалось, что ни фига учиться он не будет. Но какие-то странные у них отношения, право слово.
Потягиваясь, японец умудрился задеть локтями тыквы соседей, хотя Скуало-то увернулся, и в следующий момент японцу опять отвесили подзатыльник, сопровождаемый ворчанием и попыткой объяснить японцу по-итальянски,
— Ладно, ладно, я буду за руками следить и не буду махать ими, «как мельница на Дон Кихота крыльями»! — рассмеялся японец, оказывается, знавший язык седоволосого, потому как я имя «Дон Кихот» в его ворчании уловил. Скуало еще что-то пробурчал, а я последний раз стегнул веником «Величество» и подумал, что из-за этой его непробиваемости мне почему-то даже и месть эта мелкая в радость не вышла. Я швырнул веники в таз и пошел набирать в другой воды для помывки.
Царек же в это время потянулся всем телом, явно довольный жизнью, и, так и оставшись валяться на полатях, словно на дыбе распятый (шрамы к образу вообще идеально подошли), то есть «руки над головой, ноги вместе», заявил:
— Ну, что ж, Принц тебя пощадит, отброс. Ты не перешел грань дозволенного. Хотя за то, что ты ударил меня по пяткам, я тебя накажу.
— А жирно не будет?! — возмутился я, желая ему перегрева на полатях.
— Ши-ши-ши, человеческое существо порой не может осознать простых вещей. Например, того, что за местью всегда следует месть. И если хочешь отомстить и избежать проблем, мсти так, чтобы враг не сумел взять оружие и направить его на месть тебе. Это закон жизни. Как сказал Никколо Макиавелли: «За малое зло человек может отомстить, а за большое не может, из чего следует, что наносимую человеку обиду надо рассчитывать так, чтобы не бояться мести».
— А мне больше нравится другое высказывание, — вмешался Ямамото. — «Поистине, совершая месть, человек становится вровень со своим врагом, а прощая врага, он превосходит его». Это сказал Фрэнсис Бэкон.
— Тогда и я внесу свою лепту, — улыбнулся Дино. — Лао-Цзы сказал: «Если кто-то причинил тебе зло, не мсти. Сядь на берегу реки, и вскоре ты увидишь, как мимо тебя проплывает труп твоего врага». И это правда. Главное, терпение.
— Мусор, терпение полезно, когда разрабатываешь стратегию, — фыркнула истеричка номер раз. — Я же предпочитаю мстить сразу. А те, кто не отвечает на удар, либо слабаки, либо что-то затевают. Правда, есть еще одна категория. И они хуже всех. Раз уж тут цитаты пошли, вот вам цитата. Джордж Бернард Шоу. «Берегись человека, не ответившего на твой удар: он никогда не простит тебе и не позволит простить себя». А я скажу так. Третья категория — они и впрямь прощают. Только сам себя не простишь, если их ударишь.
— Что ты сделал? — вдруг ледяным тоном произнес монарх и медленно сел на полатях. Но вот как-то от этих размеренных, тягучих движений мне стало не по себе. Я уже понял, что никакая он не доходяга, пока его парил, он ею активно притворяется. Но вот в этот момент мускулы парня напряглись, причем так, словно он в любой момент готов был атаковать. Пойти, что ль, воздухом подышать?..
— Ничего, — как-то устало и не нарываясь на драку ответил беловолосый. — Обидел ее, а она простила. Обидел, потому что не знал, что она на такие слова реагирует болезненно.
— Ты принес извинения Принцессе? — всё тем же жутким тоном вновь спросил принц. Черт, от этого голоса аж мурашки по коже. Стоп. И чего я замер с тазом посередь парной?! Не меня ж резать собрались!
— Да. И она их приняла, — кивнул Скуало. — На самом деле простила. А вот я себя прощу вряд ли.
Да о ком они говорят?!
— Если Принцесса тебя простила, — тут же расслабившись и сползая на пол, обычным пафосно-надменным тоном изрек царек, — то и ты себя винить не имеешь права. Она была обижена, и только ей решать, прощать или мстить. Она вообще не склонна к злопамятности. Но если ее оскорбить, может ранить в ответ. Одна из черт, за которую Принц ее уважает.