Спасите, мафия!
Шрифт:
— Взлом чужих компьютеров — преступление, — отнюдь не тонко намекнул на то, что мы читали переписку их отца с теткой, Алексей.
— Равно как и изъятие с чужой территории каких-либо вещей, пусть даже то был лишь камень, — усмехнулся ананасовый король иллюзий с хохолком на тыквочке.
— Его забрали не мы, — пожал плечами Шалин-старший. — Его забрал тот, кто унес его в иное пространство, однако мы были в курсе. И лишь недавно он согласился вернуть камень.
— «Он» — это шинигами? Или же божество? — подал голос мой будущий зятек с канарейкой на плече.
— Это вам знать не обязательно, — вытек с линии атаки Алексей. — Договор гласил, что мы должны вернуть камень, и мы его вернули. Также мы проявили щедрость, сказав вам, что возвращение камня
— Беды разные бывают, — протянул Мукуро на удивление мрачно, но всё с той же вечно-ехидной ухмылкой. — Пройти сквозь Шесть Кругов Ада — беда, сломать ноготь для кого-то — тоже. Какого уровня бед нам ожидать?
— Уровня Ада, — усмехнулся Алексей, и его василькового цвета глаз, не скрытый челкой, нехорошо блеснул.
— Значит, кто-то из нас умрет? — продолжил допрос Мукуро, и я вздрогнула.
— Об этом знает лишь один шинигами, — безразлично бросил Алексей. — Но разве вам не всё равно? Впрочем, нет — сейчас не всем из вас всё равно, но многим. Так оставьте тех, кому рано умирать, в резерве, и всё.
Шалин-младший сидел как на иголках, а при упоминании «резерва» и вовсе завозился, как уж на сковородке. Его брат, наконец, обратил на него внимание и, бросив короткий взгляд в его сторону, процедил:
— Я не собираюсь говорить лишнего. Всё, что будет сказано, оговорено с ним. Не паникуй.
— Прости, — пробормотал Вадим, сразу успокоившись. — Я не знал, что вы об этом говорили.
— Ты его никогда не слушаешь, — поморщился Алексей. — Из-за этого он предпочитает вести дела со мной.
— Я слишком его раздражаю, — опечалился Шалин-младший, но тут же взбодрился и, вернувшись к привычному тону, затараторил: — Итак, мы свою часть сделки выполнили, пора и честь знать. Ежели нам не предложат чего-то интересненького, мы, пожалуй, пойдем, да, братик?
— Нет, я решил поужинать, — огорошил несчастную жертву моды Алексей, и эта самая жертва, всплеснув руками, накинулась на лазанью и начала самоутверждаться путем пыток модой нас. Параллельно с этим мафиози пытались разговорить его брата, но тот упорно молчал, словно воды в рот набрал, и только когда вопросы касались Графа, давал язвительные краткие комментарии, вроде: «Вам лучше не встречаться с существом, способным надоесть больше, нежели мой брат», — или: «Садизм его распространяется более на моральный аспект, нежели на физический, однако вам от этого легче не будет».
Когда ужин закончился, Мукуро спросил:
— И как же смертные могут выжить в мире Мейфу? Нашей парочке ведь предложено чаепитие.
— Этот мир — точная копия мира живых, — безразлично ответил Алексей, дожидаясь чая, разливаемого хмурой Катей. — Потому «выжить» там — не проблема. Проблема попасть туда. Живые не способны на это.
— Но Врата дают им такую возможность, — усмехнулся Гокудера.
— Бесспорно, — кивнул Алексей.
— А вы там были? — поинтересовался Савада-сан с невинной моськой любопытствующего безобидного хомячка. Вот она — маска «тунца» в действии! Типа «я такой никчемный, что опасности не представляю», а на самом деле — бравый хомяк-воитель! Когда ему ну ооочень надо, правда…
— Это имеет значение? — ушел от ответа Шалин-старший.
— Вы прячете глаза, — подал голос комитетчик. — А в глазах часто кроется печать призыва Шикигами — духов.
— Если это намек на то, что мы являемся шинигами, — апатично ответствовал Алексей, — я вынужден вас разочаровать. Однако, надеюсь, вы понимаете, что я не собираюсь говорить вам о том, какими силами мы обладаем.
— Значит, Шикигами вам подвластны, — резюмировал разведчик.
— Всё возможно в мире подлунном, — туманно изрек Алексей. — Однако у меня для вас сообщение.
— Какое же? — осведомился Хибари.
Братья Шалины поднялись, и Алексей ледяным тоном, от которого даже у меня мурашки по коже побежали, произнес:
— «Стоит лишь вернуть камень на место, как я приду за ним. Однако без боя поставленные Графом задачи так и не исполнившим
Все сидели, как громом пораженные, и обдумывали услышанное, а я окончательно впала в транс. Правда, меня из него тут же вытащили, напомнив, что сдаваться, не попытавшись, глупо, а если точнее, Фран осторожно, но очень крепко и уверенно сжал мою ладонь под столом. Да, он прав, мы еще поборемся! И никакие шинигами нас не запугают! Я сжала руку иллюзиониста в ответ, а Алексей, не произнося больше ни слова, направился к выходу. Вадим же, с довольным видом тиснув со стола конфетку из набора «Ассорти», помчал за ним, на ходу начав жевать, и мы, переглянувшись, всей толпой ломанулись следом. Вадим подал брату плащ, а затем начал одеваться сам, тараторя без умолку о том, что ныне погода холодная и нам стоит завтра потеплее одеться, если не хотим уши с почками отморозить, а также о том, что числу «три» покровительствует Марс, дарующий людям энергию, живость и некую резкость, а потому лучшего дня для попытки решить конфликт не придумать.
Собравшись, братья направились к выходу, и Алексей бросил:
— Мы ни на чьей стороне. Мы лишь инструмент. Все вопросы к тому, кто всё это устроил. До встречи.
— Пока-пока, птенчики мои, — пропел Вадим и вылетел за братом в снежную вьюгу.
Все мы хмуро переглянулись, а Катя закрыла дверь, после чего Савада-сан скомандовал:
— Нам надо обсудить дальнейшие действия. Всем вместе.
Никто против не был, да и боссу перечить — себе же хуже делать, особенно если босс такой, как Савада-сан — просто так совещания не назначающий. Кстати, Тсуна-сан стал за эти полгода довольно уверенным в себе, правда, это не касалось вопросов, связанных с оценкой своих умственных способностей — тут он как считал себя балбесом, так и продолжал считать, хотя Реборн его всё же умудрился натаскать так, что он поступил в университет Намимори на исторический факультет. Он говорил, что читать о том, как жили предки, безумно интересно, потому и выбрал эту профессию. Да и это могло помочь в его цели — стать похожим на Джотто, ведь для этого надо было многое о нем выяснить. Впрочем, он, на мой сугубо субъективный взгляд, за это время стал даже круче, чем Вонгола Примо, но исключительно в те моменты, когда на горизонте начинали маячить проблемы. В остальное же время ему до Джотто еще было далековато, но мы же знаем о Примо лишь по манге, так что кто его знает, каков он был в обыденной жизни, когда жена скандал устраивала или друзья пьянку закатывали? Может, Савада-сан его и в простой жизни уже переплюнул, как знать. Одно я понимала точно: когда на горизонте беда, лучшего Неба, чем Савада Тсунаёши, не найти, именно потому такие разные люди, как его Хранители, члены Варии и главы сильнейших дружественных семей шли за ним и помогали, отстаивая свои и его интересы в бою до самого конца и веря, что это Небо всегда придет к ним на помощь и отзовется дрожью и слезами на их боль. А потому я верила, что мы не проиграем, ведь нас объединяли общие цели, надежды и Небо, в которое мы верили и которому доверяли, а у врага были лишь союзники, не разделявшие его идей и следующие за ним из страха или по принуждению. А ведь зло не должно побеждать, разве нет? Или я просто перечитала в детстве сказок? Но ведь иногда сказки становятся реальностью, правда же?..