Спасти кавказского пленника

Greko

А люди все подходили. Реяли знамена вождей. Собиравшаяся громада, ощетинившаяся сталью, нацелилась обрушиться на правый берег Кубани, сея смерть и разрушение. Остановить ее я не мог никоим образом. Лишь в волнении кусал губы и сжимал кулаки.

Меня пригласили подъехать к главной ставке. Англичане уже были там. Сидели с вождями на соломе, рассыпанной по земле. Вокруг сжималось тесное кольцо любопытных.

Мансур, Шамуз и незнакомые мне вожди курили трубки и вели тихую беседу. Меня приветствовали сдержано, но и с приязнью. Пригласили в свой круг.

— Мы собрались здесь, —

негромко, но пафосно говорил Шамуз, — чтобы отомстить за разорение своих земель. Народ жаждет доказать, что не лишен ни храбрости, ни веры в свое дело. Узрите, англичане, мощь и силу нашего войска!

— Еще не все подъехали. Многие выразили желание присоединиться. Кроме людей из Темиргоя, — Хаджуко выразительно стрельнул в меня взглядом. — Пришла пора объяснить людям наши планы. Раньше мы молчали, чтобы их не выведали шпионы.

Он тяжело поднялся, припадая на одну ногу.

— У него были отморожены пальцы на правой ноге, — шепнул мне Лонгворт. — Белл ему помог справиться с недугом.

Мансур громко заговорил. Люди сбились вокруг нас в плотную массу. Энергичная речь Хаджуко полностью завладела их вниманием.

— Не следует, — сказал он собравшимся, — думать нам о добыче, большая часть которой неизбежно будет утеряна или уничтожена во время похода. Разрушая форты и захватывая боеприпасы противника, мы должны ослабить его. Если нам посчастливится овладеть несколькими пушками, не придется, как прежде, оставлять их как вещи ненужные. Их необходимо будет переправить на эту сторону Кубани. Кроме всего прочего, вам следует слушаться советов тех, кто значительно опытнее большинства из вас, и выполнять их приказы.

— Повинуемся! — закричали черкесы.

— Мы избираем командующим Шамуза, пересекавшего Кубань чаще любого из нас и участвовавшего в большом количестве походов, подобных этому, — продолжил Мансур. — Я не сомневаюсь, что многие из вас постараются продемонстрировать свое мужество перед нашими присутствующими здесь английскими друзьями. Но им будет неприятно видеть, как вы напрасно проливаете свою кровь. Поэтому будьте столь же разумны, сколь и храбры. Один весьма набожный старец предсказал этому походу неблагоприятный исход, утверждая, что это ему открылось во время наблюдения за небесными светилами. Хотя подобные люди достойны всякого уважения из-за своей набожности и своих знаний, мы не всегда должны следовать их советам. И все же никогда не будем забывать о наших обязанностях перед Богом. Так как, если мы будем должным образом помнить о Нем, Он нас не забудет и защитит нас. Поэтому доверимся Ему и двинемся в путь с Его именем!

Снова все закричали. Нельзя было отрицать: люди воодушевились, загорелись религиозным рвением. Но пришло время совершать намаз. Вожди покинули круг. Оставшаяся молодежь стали дергать нас просьбами поделиться порохом и пулями. Нам же следовало озаботиться о ночлеге.

— Шамуз словно не замечает нас, — пожаловались англичане. — Хорошо Мансур о нас не забыл и дал нам приют у аталыка своего сына. Но куда нам податься сейчас? Долина совершенно опустошена русскими войсками!

— Разберемся, — милостиво отозвался я, заметив, что с моим отрядом смешалась большая группа черкесов с Юсефом во главе.

Пока

мы добирались до места, где остановились мои люди, к ним подъезжали всё новые и новые воины. Большинство — в сверкающих кольчугах и шлемах. С красивыми луками или дорогими винтовками. На лоснящихся конях с богатыми седлами и отделанными серебром уздечками. Не горцы, а рыцари Круглого стола, выпрыгнувшие из старинных гобеленов в XIX век.

Юсеф представил меня их вождям. Как я догадался, сюда прибыли те, кто входил в общество всадников, или их люди. Голубая кровь Западной Черкесии. Благородные дворяне и прославленные уорки. Рядом с разномастной толпой воинства Мансура они выглядели подобно белоснежному догу в окружении своры легавых. И тот, и те зубасты, но какой контраст!

Не успел я со всеми перезнакомиться, как к нам подъехал Мансур. Не слезая с коня, он обменялся многочисленными рукопожатиями.

— Забудем на время о распрях между братствами! — обратился старый вождь к вновь прибывшим.

— Как видишь, мы здесь, — спокойно молвил седобородый воин в роскошном панцире с золотыми насечками. — В задуманном походе будем действовать совместно.

Мансур приложил руку к сердцу. Склонил голову в поклоне. Все ответили ему в его манере.

— На два слова, — обратился он ко мне.

Мы отъехали в сторону.

— Твоя вражда с Темиргой, Зелим-бей, разъединяет нас, — сказал он мне с упреком.

— Не я начал склоку. Люди напали на меня с именем твоей жены на устах. Со всем моим уважением, великий вождь, — ответил я твердо.

Хаджуко вздохнул.

— Я знаю, что произошло и кто тому виной. Я выплачу штраф вместо тебя. От меня Болотоковы примут и забудут о мести. Жену я утихомирю. Будем квиты?

— Очень щедрое предложение! Осталось решить вопрос с насильниками.

— Уверен, им воздадут по справедливости.

— Благодарю. Я расскажу братьям о твоем благородном поступке.

Хаджуко хмуро кивнул и, не прощаясь, уехал.

— Политика! — хмыкнул Юсеф, когда я ему рассказал о своем разговоре с вождем. — Для него этот поход очень важен. Но он зря потратится.

— Болотоковы не примут штраф?

— Я поговорил с нашими. Мне кое-что объяснили. Все куда сложнее, чем я тебе говорил после суда. Те, кто пришел на смену Джамбулату, хотят выполнить его наказ. Твоя свара с ними — удобный повод не участвовать в набегах и держать нейтралитет с русскими. Им нет никакого смысла тебя убивать. Ты для них скорее неприкасаемый. Попка, на которую лучше кивать, чем свернуть ей шею. Что же касается желания Мансура воодушевить народ набегом, его ждет жестокое разочарование.

— Русские знают? Мы попадем в засаду?

— Нет. Все проще. Немного подожди и все увидишь сам.

… Сомнения Юсефа вскоре мне открылись во всей их очевидности. Мы прождали почти неделю, пока все собрались. Почти пять тысяч! Эта огромная масса людей оказалась абсолютно неуправляемой. С огромным трудом вожди смогли довести ее до берега Кубани. То и дело куда-то исчезали какие-то отряды, и приходилось тратить время на то, чтобы их разыскать. Знамя Шамуза — платок на шесте — постоянно пропадал из виду. Начиналась сутолока, брань, неразбериха.