Спасти красноармейца Райнова. Книга седьмая. Пацифист
Шрифт:
Я пил чай в кабинете инструкторов, горячий, парок так и шёл, только что вернулся с самоволки, в овраге достал домик, буржуйка раскочегарена, хорошо там поразвлёкся с Эльзой. Потом в баньке с ней были. А немцы наших девчат в бордель отправляют, мщу, это успокаивало совесть, хотя и сейчас её сильно грызёт. Ещё и у детей мать отобрал. Уже осознаю это, раньше до мозга эта информация не доходила, всё на инстинктах было. И пофиг что та шведка, замужем за финским егерем, для меня все враги. Так что вернулся вот, после посещения наложницы, с улыбкой слушал спор трёх других инструкторов, пил чай с конфетами, мои запасы из Хельсинки, когда дверь открылась и зашёл Судоплатов. Я без удивления встретил его появление. А гоняю двух големов по территории, дальность управления у них километр, отрабатываю захват аэродрома, но так, чтобы их не засекли, благо метель скрывала, уже сорок минут двух держу, так что те сканером показали его появление. Из города приехал на «эмке», погода нелётная, не прилетел. Скорее всего железной дорогой прибыл. Выслушал доклады по наблюдению за мной и вот зашёл в кабинет. Я лишь отсалютовал ему бокалом.
– Товарищи, не оставите нас с лейтенантом Антоновым наедине?
Лётчики, с интересом на
– Ты ведь не Антонов. Мы отличную работу провели, всех знакомых опросили. Ты совершенно другой человек, даже ходишь теперь по-другому. Как боец. Я тобой ещё при первой встрече заинтересовался, общаешься и смотришь в глаза как с равным, как человек моего возраста. Даже старше. Чёрт, да я себя рядом с тобой мальчишкой ощущаю. Ты кто, двойник настоящего сержанта Антонова?
– Ты Павел всегда был очень проницательным, я потому и с неохотой обратился именно к тебе. Только других вариантов не имел. Не к Старинову же обращаться? Да и не знал я его, в отличии от тебя.
– А мы знакомы?
– Старые друзья, пятнадцать лет не разлей вода, - кивнул я.
– Не с тобой лично, с твоим двойником.
– Не понял?
– Давай опишу некоторые моменты. Ты этого можешь не знать, к вере в бога это не относиться, оно есть, я этому пример. Когда человек умирает, душа его отправляется, ну там в чертоги, или на очищение, и память обязательно стирается. Со мной же произошёл уникальный случай, умер, но всю свою память, и опыт, я оставил при себе.
– Вы переродились со своей памятью?
– приподнял тот брови в удивлении, а когда я молча показал два пальца, знак «виктори», поднял ещё выше.
– Дважды?!
– Да, очнулся в теле генерала, за три недели до начала этой войны. Второй раз в теле сержанта Антонова, забитого до полусмерти, в лагере военнопленных под Кобрином. Дальше выживал, используя свой огромный опыт и знания.
– И кто вы?
– В первой жизни, я её называю изначальной, был кадровым военным, последняя должность командующий авиакрылом. Капитан второго ранга. На авианесущем космическом крейсере «Князь Вандал». Был вынужден оставить службу, или бы статья и тюрьма. На меня пытались повесить вину за действо, что совершил сынок высокопоставленного офицера. Дальше жил, семья, пока космическую станцию на которой проживал, не взорвали диверсанты. Так и произошло первое переселение.
– В кого? Что за генерал?
– Генерал-майор Шевченко, Владимир Илларионович. Помогла автоавария, в которую он попал. Скрыв, что я ничего про него не знаю, принял командование Шестнадцатой смешанной авиадивизией, и зная время начала войны, доложил лично Сталину, когда она начнётся. Якобы информация получена агентурным путём. Не особо поверили, но войска готовить начали. Не сильно помогло. Впрочем, первый воздушный удар моя дивизия встретила просто отлично, из шестидесяти бомбардировщиков, что летели бомбить аэродромы моих полков, вернулись обратно три самолёта, остальные были сбиты. Там и самих немцев бомбили на их аэродромах. В августе был ранен, лечился в кремлёвской больнице, там получил звание генерал-лейтенанта, и направлен на Ленинградский фронт, что недавно образовали, командующим ВВС. Чуть позже соединения были преобразованы в Седьмую воздушную армию. А там в апреле сорок второго на две недели заменил командующего фронтом, и оп-па, Сталин сделал хитрый финт, назначил меня командующим, да ещё охрану личную ко мне направил, охраняли меня. А я этого жуть как не люблю. Чувствителен к чужим взглядам, постоянно чувствовал, как сверлят мне спину охранники. Я понимаю их важность, прикрыли, когда немцы пытались меня ликвидировать, налёт на штаб финских диверсантов в нашей форме отбили, но это невыносимо. Дважды чуть не утёк, думал сменю личность буду воевать как простой боец. Держался из последних сил, но сменил шесть фронтов, и командуя Вторым Белорусским фронтом, в феврале сорок пятого взял Париж. Берлин в то время был осаждён. Немцы капитулировали, Гитлер застрелился. Я как один из маршалов, четырежды Герой, был выбран командующим парада Победы, получив титул маршала Победы. Армию я не люблю, последствия подставы в изначальной жизни, с трудом, но смог выйти в отставку через год после окончания войны. Дальше жил, спокойно себе жил. В пятьдесят третьем, Сталина убили, а отравили, под видом инсульта. И к телу двое суток охрана, её специально заменили заговорщики, сразу как расстреляли Власика, якобы за измену, не подпускали. Я не сразу узнал, заметил движения солдат вокруг дачи, решил, что снова попытка ареста, было у меня такое, я потому Сталина и недолюбливаю, родных в подвал, и стал вызывать знакомых и друзей. Тебя уже арестовали, главного диверсанта Сталина, твой неофициальный титул. Убирали всех, кто мог им помешать. Берия был на Дальнем Востоке, срочно вылетел, но поздно, самолёт его сбили. Ну и я, пользуясь привилегиями, что у меня остались, пытался поднять войска. Спецсвязь не так и просто заглушить. Не дали. Меня брала рота осназа, слишком крепкие бойцы, а оружия на даче было достаточно. Полчаса вёл бой, взвод точно положил. Отбивался и гранатами. Снайпер думаю снял, почуял онемение на переносице и темнота. Очнулся в теле сержанта Антонова. Вот такая история… не самая приятная. Хотя жизнью Шевченко я был доволен, в наследство жена Ирина и двое детей, так я ей ещё четверых настрогал. Хотя та вообще не в моём вкусе. В память о Владимире жил с ней. Результаты, потери нашей стороны в людях, двадцать миллионов, убитых и пропавших без вести, а не двадцать семь как в изначальной истории было. Ленинград немцы и финны в осаду не взяли, моя армия не дала, мы бомбили всё что движется, особенно ночные налёты немцев в панику вгоняли. Сам водил, я тогда видел всё отлично ночью, целый полк «СБ» отрабатывал пехотный полк на ночной стоянке. Там мало кто выживал. Так что миллиона жителей, умерших от голода в Ленинграде, не было.
– Почему же вы к Сталину?..
– Для начала. Кто меня к нему пустит? И второе, ты знаешь почему не пошёл.
Тот несколько секунд сидел без движения, явно анализируя наш разговор, потом кивнул:
–
– Именно так. Твои соглядатаи довели меня, решил уходить. Ну а эта информация тебе на память, оставлю хоть что-то. Буду воевать простым стрелком. Или вообще покину Союз, в тихое место переберусь. Хватит с меня этой войны. Или скорее всего буду в тылу у немцев диверсии устраивать, потому как если сбегу, потом совесть мучить будет. А война закончится, дороги на все четыре стороны свободны, вот и выберу ту, что по душе.
– А со мной как познакомились?
– В августе, сорок первого. Скучно в больнице лежать было, вот я разработал операцию. Проблема с нехваткой самолётов уже остро стояла, а немцы, окружив Минск, немало ценного захватили. Даже истребители в ящиках. Тебя привлёк, своих людей. Я у себя в дивизии службу АСС организовал, по сути осназ, задача спасение сбитых лётчиков. У них своя авиация, задач немало. Ночами ракетами наводят на цели, подсвечивают, когда бомбардировщики работают. Так что разработали операцию и вылетели. Успели за сутки немало сделать, так меня обратно дёрнули, командованию, и лично Сталину, сильно не понравилось моё своеволие. В больнице, до конца лечения, заперли, с запретом покидать территорию. Ну а дальше принял ВВС Ленинградского фронта и пополнил полки почти двумя сотнями самолётов, что мои люди добыли в Белоруссии. Так что неплохо вышло. Так и познакомились, а за войну часто решали совместные дела, там и сдружились.
– Ладно, допустим всё так и было, но ведь ты кладезь информации, такие объёмы. Это преступно, что ты держишь их в себе.
– Вот не нужно давить. Эту войну мы выгрызаем, дальше конечно не всё так радужно, но в принципе справитесь. Советский Союз развалится в девяносто третьем. Коммунисты и развалят. И не сравнивай их с теми, что сейчас у руля стоят. Там те, кто скурвился. Все лучшие погибают на фронтах, остаются крысы в тылу. Они по своим законам и детей вырастили, а те пришли во власть.
– А место командующего фронтом? У тебя же колоссальный опыт.
– Я свой срок отмотал, хочешь на меня новый повесить? Нет уж. Лучше уж действительно по тылам противника поработаю.
– Понял тебя. Что насчёт личной встречи с товарищем Сталиным?
– Забудь. У меня к нему много претензий, могу и в лицо их высказать. Я уже назвал его политической шлюхой, в прошлой жизни, меня конечно под домашний арест отправили, на год, но всё равно не сдержусь.
– Объясни.
– Объяснить? Знаешь такой анекдот? Посетила одна семья родственников, день рождения. На следующий день к ним эти родственники пришли. Мол, вы у нас были, и ложечка пропала. Больше не приходите. А те им, мы не брали вашу ложечку. Ложечку мы уже нашли, но осадочек остался. Вот и у меня осадочек остался. После войны, его человек, Абакумов, он возглавлял МГБ, реорганизованное НКВД, пытался меня арестовать. Две группы. Думали я добровольно дам себе наручники надеть и в машину их сяду. Их тела тихо прикопали. Потом роту осназа, из дивизии Дзержинского. Отбился, вся рота там и осталась. Тогда я уже сам нашёл того, кто ко мне бойцов отправил. Допросил подранков, прежде чем добить. Тут я чисто работаю живых не оставляю, сами ко мне пришли. Абакумов отдал приказ. Я смог его выкрасть из-под носа охраны и в лесу допросил. Костёр, угли, классика. Пока ноги обугливались на углях, тот и пояснил что это его личная месть. За время войны постоянно я не давал ему работать. Как будто я это знал. Абакумов командовал всеми Особыми отделами. Если моих людей арестовывали, я просто забирал их, да ещё люлей особистам раздавал. Не давал случиться подлости в сторону моих людей, когда выбивают признания у невиновных, а это излюбленная манера работы Абакумова, он и своих людей так заставлял работать. Главное результат. Только он личный человек Сталина. Понятно, что тут Сталин не причём, но осадочек остался. Ещё причина, когда мы начали гнать немцев, уже границу Польши перешли, Румыния и Финляндия заявили о выходе из войны, а потом объявили себя нашими союзниками. И когда мы победили, потребовали свою долю контрибуции, как пострадавшие от немецкой оккупации. Пойти на такое могла только настоящая политическая шлюха. Я так Сталина и назвал. В лицо. Простили финнам всё, все уголовные дела о страшных преступлениях запретили продолжать. Как румыны живыми закапывали целые деревни, с детьми, как пытали, как карателями работали. Шлюха он и есть. Финны на захваченных территориях устроили геноцид, тех кого признали своими, оставили, остальных под нож. Десятки тысяч мирного населения. Полная зачистка. Просто убивали. И это простили. Шлюха усатая. А я не простил. Не их, не его. И какими бы благими намереньями он на это не пошёл, то что англичане-союзники давили, пофиг. Так что совсем даже не вариант мне с ним контакт держать. Я ему и в лицо плюнуть не постесняюсь. При этом я сталинист. Бывает и такое. Да, перед уходом скажу. В Татарии, выше по реке Кама, от города Чистополь, километров на двести, с другого берега где Елабуга, самое крупнейшее месторождение нефти в мире. Можно так за Кавказ не держатся. В Якутии алмазы, тоже серьёзное месторождение. На какой-то реке, забыл название. Это так, прощальный подарок.
– Ты не закончил, не сказал кто устроил переворот и захват власти.
– В теле Шевченко я не успел это узнать, раньше убили. А вот в исходной жизни, это были Хрущёв, он потом государство и возглавил, злобный карлик, что играл шута. Он же и подготовил всё для развала страны в будущем, рассорился со всеми союзниками. Особенно китайцами. Мразь редкостная. Потом Булганин и Маленков. Помогал им Жуков, в изначальной жизни именно он был маршалом Победы. В истории жизни генерала Шевченко потерял ногу в сорок третьем. Мы с ним дружили. Вот только зная историю, когда был генералом Шевченко, я всех троих тихо устранил. Странно что в пятьдесят третьем, и снова переворот. Схоже всё с изначальной жизнью, и в теле генерала. Это меня до сих пор удивляет. И там, и там отравление под видом инсульта. Вот такие дела. И если в изначальной жизни тебя на пятнадцать лет в психушку, ты имитировал приступы, потом вышел старый, травмированный, после двух инфарктов, один глаз отказал и тихо скончался в девяносто пятом, то в истории жизни Шевченко тебя убили. Тем более я сильно изменил историю, пока генералом и маршалом был, с изначальной историей совпадений не так и много. Лучше с изначальной и ориентироваться, тут совпадения с этой историей, где мы сейчас, практически полные.