Сталинский диптих
Шрифт:
— Товарища, а не господина, — строго поправил я, подходя к микрофону, всё больше и больше набираясь уверенности, граничащей с наглостью.
Ну а о чём тут ещё могли говорить? Конечно же, о роли культуры в международных отношениях!
— Господа и дамы! Товарищи! — бодро начал я. — Как известно, у людей в разных странах много общего: люди хотят есть, пить, любить друг друга, иметь детей… Хотят мира над головой.
Говорю с пафосом, нараспев, делая паузы, чтобы переводчик успевал переводить на норвежский, а публика могла впитать мысль. Краем глаза сканирую зал.
— Но кроме базовых материальных потребностей, у людей, как у высшего творения природы, есть и духовные потребности, — продолжаю я. — Люди хотят читать интересные книги, смотреть зрелищные фильмы, слушать хорошую музыку…
Оп-па! А вот сейчас я вижу на мордах, обращённых на меня, некоторое непонимание… Похоже, не про культуру меня позвали вещать.
Думай, Штыба. Думай, башка — шапку куплю! Эврика! Я же депутат, блин! Наверное, про Перестройку и Съезд!
— Как вы знаете, сейчас в нашей стране проходит Съезд народных депутатов…
М-да, похоже, опять не то. Понимаю, что несу чушь не по теме, но отступать поздно.
— Свободные, альтернативные выборы — это главная заслуга Перестройки и лично руководителя нашей партии Михаила Сергеевича Горбачёва!
Оцениваю реакцию. Одобрение вижу лишь на мордене какого-то посольского со стороны СССР, наверное, начальника. А вот бывший пират… тот вообще пальцем себе по горлу щёлкает. Сука, он что, намекает, что я бухой?! Хотя… стоп, вряд ли.
Пытаюсь срочно спасти ситуацию:
— Среди других инициатив нашей партии в приоритете и борьба с пьянством! — ляпаю я уже наугад, чтобы хоть как-то вырулить, вспоминая что на столах нет алкоголя.
И — о чудо! Посол Норвегии с привычным уже именем Олаф и странным отчеством Бухер светлеет лицом, а мой спаситель Леонид Евгеньевич, помогая мне, поднимает палец вверх!
— Спасибо, что выручили, — шепнул я Зубову после пятиминутной импровизации на тему «Алкоголь и советский спорт несовместимы». — А то я не понял, про что меня пытать хотели.
— Да я уже сообразил, что вы прослушали вопрос, — так же тихо отвечает он.
— Господин э-э-э… простите, товарищ Штыба, вас внизу спрашивают, — к нам сзади неслышно подкрался высокий и седой старичок.
Прощаюсь с Зубовым, киваю головой норвежскому режиссёру, давая понять, что помню о своём обещании, и иду вниз к визитёру, который, думаю, прибыл по указанию Хокона.
На выходе из здания меня встречает женщина — невысокая, молодая на вид, и не сказать чтобы ослепительно красивая, но милая, стильная и очень необычная. Взгляд приковывают её высокие скулы и широко расставленные глаза с длиннющими ресницами. Одета она в блузку, заправленную в модные зелёные брючки, по цвету идеально подходящие к огненно-рыжим волосам. Брюки из тонкого, струящегося материала сидят свободно, но всё равно очерчивают все округлости фигуристой попы девицы, отчего мой взгляд невольно падает туда.
Стою, залипнув на эту часть тела, и мысленно отчитываю себя: «Толян, хорош пялиться, ну ты же вроде взрослый человек, депутат…
— Товарищ Гр. Бр! Шпрехен зе дойч? — вдруг обращается ко мне милаха.
— Я! Я! — энергично киваю головой, еле сдерживаясь, чтобы не добавить: «Дас ист фантастиш!»
Девушка мило улыбается:
— Вы меня простите, но на вашем языке я говорю плохо, хотя почти всё понимаю. Меня отправил к вам ваш знакомый Хокон. Он сказал, что вы можете уделить мне время.
— Хокон? Хокон! Вот ведь зараза мелкая! — выругался я, поняв степень подставы.
Не друг это, а подруга! А чего сразу не предупредил? Хм… возможно, не хотел при Марте меня отправлять на встречу с такой красоткой.
— Зараза… зараза… Зразы! Гут! Зразы гут! — неверно поняла меня девушка и представилась:
— Фрау Эльза.
— У вас вопрос по боксу? — всё же уточнил я, хотя уже понял, что никакого друга нет, а есть вот эта сексапильная иностранка.
— Да! Зимой вы пригласили наших молодых боксёров к вам в СССР. Так вот, я прибыла для организации сборов. Я — менеджер группы детей от нашей страны, которые приедут для учёбы и тренировок.
Ну да, так и было — с подачи Власова я позвал норвежских пацанов к нам в страну на сборы! Зимой дело было, прямо здесь, в этом же посольстве, мне тогда ещё орден вручали под аплодисменты. Но этим федерация бокса занимается. И вроде бы как сборы уже на лето запланированы. Не в Красноярске, конечно — это уже совсем варварство, всё-таки люди из Европы едут! А в Ленинграде, культурной столице, с белыми ночами и разводными мостами. Всё чинно, всё красиво.
— Да, было такое, — я невольно кошусь на задницу, обтянутую лёгкой тканью. Этот взгляд замечают и благосклонно, ну, мне так показалось, хлопают длинными ресницами в одобрении.
А у меня в голове сразу мысли как тараканы забегали: я от Леночки ушёл, я от Оксаны сбежал, от одной Варвары ноги сделал, от второй — открестился… И вот тебе здрасте — ещё одна птичка нарисовалась! Эльза. И совсем не безобразная, как поёт, или будет петь, солист популярной советской рок-группы. Вот беда — сколько ж можно от них бегать-то? Это уже марафон какой-то получается! Хотя… марафоны я бегать умею.
— У меня с собой есть план сборов и список ребят, — достаёт из портфеля пачку листов Эльза. — Кстати, у одного из мальчиков диабет. Будет возможность организовать спецпитание? И хотелось бы, чтобы ты, как спортсмен, лично курировал…
— Лично не могу, — перебиваю я девушку. — Сборы пройдут в Ленинграде, а у меня Съезд! Но остальное давай посмотрим.
— Тогда, может, к тебе в гостиницу? — невинно спрашивает норвежка.
«Да-а-а!» — радостно орёт подсознание.
— Нет, — отвечает голос разума. (Я депутат всё-таки, почти женат, не забываем.) — У меня есть ещё дела — обещал друга поддержать. Понимаешь, у него родители строгие, а он слегка провинился: бардак в квартире устроил, ещё и в отделении милиции побывал. Вот я и поеду его страховать. Думаю, полчаса хватит, чтобы его родичи не убили. Можешь подождать?