Стандартное отклонение Мнимой Модели
Шрифт:
Если это сознательная стратегия, направленная против Тамары то, возможно, Камида Эстер умнее чем я думала. Однако, она все ещё недостаточно умна, чтобы не провоцировать наставника собственной сокомандницы.
Но действительно ли я руководствовалась именно этим? Это самый разумный вариант, но он же и требует дольше всего времени на размышления. Чтобы прийти к нему, нужно оценить действия более чем двух людей. Учесть не только Тамару и Камиду, но и реакцию директора, родительского собрания, и прочих внешних структур. Понять, что успешная атака Тамары несёт для неё больше вреда, чем пользы.
Действительно
“Будь ты настолько умна, Таника, у тебя хватило бы мозгов подумать, что Тамара, возможно, плохо учит всех Мнимой Модели потому что она сама не знает Мнимую Модель.” — дала я себе ментальную пощёчину. Вариант был торжественно оштрафован за льстивость и мысли потекли дальше.
“Я защищала Тамару от Камиды”. Если прошлый вариант требовал от меня соображать непривычно быстро, то этот, наоборот, был реалистичным только при условии, что за время, что у меня было, я не успела оценить расклад сил и понять, что при всем желании Камида не сможет навредить Тамаре. В условиях сильно ограниченного времени и острой ситуации, вариант “Не успела подумать и перестраховалась” был гораздо реалистичнее чем “Успела подумать и даже учесть сложные факторы”.
Я торжественно назначила вариант победителем в зачете по очкам реалистичности.
Итак, Таника. Когда ты действовала, не опираясь на разум, ты бросилась защищать Тамару от того, что, из за некорректной оценки, сочла опасностью. Что я могла бы сказать о себе, основываясь на этом?
Ну, во-первых, кажется, для меня важно было защитить Тамару. Возможно для меня даже важно остановить любого, кто нападает на…
Слабых? Нет, я не считала Тамару слабой. Я была готова признать, что могла не успеть сравнить Тамару и Камиду, но в целом я не считала Тамару слабой.
Моих близких? Я уже настолько привязалась к Тамаре, что считаю её близким человеком? В какой-то мере это имеет смысл. Я потратила достаточно много сил на наши с ней отношения, а то, на что ты тратишь много сил всегда становится дороже.
Людей в целом? В пользу этого говорит то, что я подумала об одноклассницах, когда нападала на Тамару несколько дней назад, однако в первую очередь тогда я думала о себе. Да и особой тяги защитить, например, Катанию на поле боя, когда она проигрывала Митрани, у меня не было.
Тогда кого же?
Источник информации? Возможно. Я всегда ценила тех, кто может поделиться сведениями. Даже против своей воли — для этого я освоила использование магии для подслушивания. Но источники ценной информации обычно не могут пострадать от заносчивых школьниц.
Мне нужна была категория, которая одновременно достаточно подходила бы Тамаре и была бы достаточно хрупкой, чтобы я могла бы подумать, что Камида может действительно навредить.
Или…
Мой разум резко развернулся, предлагая альтернативную идею. Я пыталась найти однозначную категорию — но ответ, на самом деле, может быть как раз в идее отказаться от поиска однозначных категорий, и представить это как категорию длящуюся. Я представила, что случилось бы с Камидой Эстер, начни
Образ Камиды, размазанной по стене моей магией, возник сам собой. А значит, я могу предположить, что Тамара мне ближе, чем Камида, и поэтому я защищаю Тамару. Милль бы я защищала еще яростнее. Мое желание защищать, по видимому, связано с относительной близостью сторон конфликта ко мне.
“А еще — ты дура. Ты только что подралась с той, с кем должна работать в команде. Причем ради девушки, относительно которой мы даже не выяснили, есть ли от нее польза!” — вклинилась в мои мысли одна из ипостасей внутреннего голоса. Та же самая, что уже сомневалась в моем уме прежде. Пожалуй, стоит дать этой части отдельное название… Таника-Вредина, или что-нибудь в этом духе.
Впрочем, она была права. Я ужасно начала своё знакомство с Камидой Эстер, и, если я хочу всё-таки добиться хороших результатов в командном зачете, мне придётся долго и старательно преодолевать первое впечатление.
Однако, это вопрос будущего. Сейчас я думала о том, что произошло, а предсказание будущего лучше не смешивать с размышлениями о прошедшем.
С собственным поведением я вроде бы разобралась. Итак, я защищаю тех, кто более близок ко мне, от тех, кто более чужд. Интересно, как это сработает, если столкнутся два одинаково близких для меня человека. Например, если бы у меня была вторая Милль…
Но помимо меня, в той сцене была ещё одна неосмысленная пока переменная. Тамара расплакалась. И Тамара попросила называть её на “ты”. Там, утешая её, я смогла понять, что она осваивала свою магию, защищаясь от вечных нападок, и именно потому она нападала на занятиях на нас. В момент, когда это стало понятно для меня, её постоянный террор на уроках… не то что бы перестал быть отвратителен, но, как минимум, перестал быть непонятен. Между жестокой садисткой по природе и той, которая просто не знает, как иначе, существует разница и эта разница велика. Но мне нужно было понять и другие её поступки. И, вместе с этим, эта была прекрасная возможность для тренировки.
Я сосредоточила своё сознание на образе Тамары. Так же, как делала в прошлую ночь, но добавляя к образу новые черты, которые узнала сегодня. Я постаралась мыслями стать Тамарой, увидеть произошедшие сегодня события её глазами.
Когда Камида Эстер начала давить на меня, что я почувствовала?
По телу прошли мурашки ужаса. Словно спавшие последние месяцы темные силы вновь пробудились внутри меня. Словно я, вырвавшаяся из ситуации вечной жертвы Митрани, словно я, ставшая по-настоящему сильной, могла назад провалиться туда.
Камида Эстер давила на то, что у меня не получится защищаться, потому что я не могу напасть на ученицу в коридоре. И она попала: если бы я начала сражаться в коридоре, то меня могли бы исключить. И это было бы ужасно, потому что быть исключенной из Академии — это худший из исходов.
Я осеклась. Насколько это была мысль Тамары, а насколько — моя? Для меня быть исключенной ужасно, но насколько Тамара думает так же? Надо запомнить, чтобы потом спросить у нее, когда подвернётся возможность. А сейчас — вернуться к мыслям Тамары, пока её образ не рассыпался.