Степкина правда
Шрифт:
— А вам что угодно-с, молодые люди? — заметил нас один из приказчиков. — Ничего-с? В таком случае прошу выйти вон!
Валькиного отца в магазине не было. А, может, он сам и не торгует?
Вот и площадь, где должна быть бойскаутская штаб-квартира, о которой мне дорогой рассказал Степка. По другую сторону площади около небольшого каменного дома стояли мальчишки. Они были в таких же, как мы, штанах и рубахах. Значит, не все бойскауты ходят в формах? Мы пересекли площадь и приблизились к сурово встретившим нас пацанам.
—
— А вам что?
— А мы караульщики, вот кто!
— Подумаешь! Мы же вас не трогаем, верно?
Нахохленные, сердитые лица бойскаутских караульщиков подобрели. Да и мы-то не очень боялись их: нас ведь больше.
— А вы там тоже бываете? — показал Саша на загадочную штаб-квартиру.
— Мы-то? Не-е. Караульщики мы. Мы завсегда караулим. Нас еще в бойскауты не прописали.
— А они что делают?
— Бойскауты? В штаб-фатере сидят, книжки слушают. Им их артисты читают — все про страшное!
— А вы почем знаете?
— А мы в окошки глядим. Вон в те, — показал маленький караульщик на самые дальние открытые окна. — Только их еще нету, после придут.
— Ну и мы после придем, — сказал Степка.
Мы вернулись на площадь, заняли пустовавшую сейчас старую серенькую трибуну и стали ждать. А мне не терпелось узнать, для чего так таинственно Степка велел копить продукты и походные вещи. В том, что это все исходило от него, я уже не сомневался. А мой рыжий друг преспокойно щурился на солнце, улыбчиво оглядывал случайных и редких прохожих и молчал. Молчали и мы. Молчал и я, не решаясь спросить, зачем понадобились запасы и вообще зачем мы все торчим на этой трибуне.
— Идут, — сказал один из «обозников».
Из-за угла улицы, на которой была штаб-квартира, показалась большая группа бойскаутов и с ними несколько здоровенных парней и мужчин с бойскаутскими значками на обычных пиджаках и рубахах.
— А разве бойскауты взрослые бывают? — не удержался я от вопроса.
— Это командиры ихние. А вон тот, в котелке, — бывшая контра, — объяснил Степка. И в свою очередь обратился к Синице: — Принес?
— Ага, принес.
Синица нерешительно полез в карман, кивнул на меня и задержал руку.
— Давай, можно, — приказал Степка.
Тогда Синица вытащил из кармана небольшой бумажный сверток и передал его Степке.
— А фитиль?
— Есть тоже. — Синица снова полез в карман, подал Степке небольшой провод. Как электрический, но не сплетенный из двух, а очень толстый и черный.
— Порядок! — похвалил Степка. — Пускай понюхают, гады!
— Взорвете?! — даже испугался я.
— Да нет, мы же не беляки. Попугать только. Они все про страшное читают, храбрыми хотят быть, вот мы им в самую точку…
Степка развернул бумагу, осмотрел какой-то синий, туго набитый пакет и завернул снова.
А бойскауты все подходили и подходили.
— Пора, — сказал Степка. — Сбор у понтонки. А ты, Коля, смотри: сболтнешь кому — будешь предателем. А с предателями мы строго.
— Я не сболтну.
— У понтонки, как соберемся, будем утверждать план. И ты тоже, понятно?
— Понятно, — загорелся я.
— Тогда пошли! Ты же штаб-квартиру хотел посмотреть, верно? — улыбнулся он своими веснушчатыми глазами.
Караульщики теперь встретили нас враждебно.
— Чего опять надо?
— А тебе чего? — передразнил силач-«обозник».
— Я на посту стою. А посторонним сейчас нельзя. Тогда можно было, а сейчас нельзя! — упрямо повторил он.
— А мы тоже караульщики! — сказал Степка.
— Врешь! А пароль?
— Чудо ты: пароль! Вас же на пост ставили, а нас в «секрет», ясно? А ты знаешь, что такое «секрет»? Мы тайные разведчики — вот кто! У нас и пароль свой… Да нас завтра в бойскауты принимать будут!
Караульщики переглянулись и, пошептавшись, пропустили нас к окнам.
— Да слушайте, жалко, что ли.
Я тоже заглянул в окно большого и необычно сумрачного зала. Бойскауты чинно сидели за столами, занимая все первые ряды, а позади них — все остальные. За небольшой, покрытой синим сукном тумбой сидел пожилой человек в пенсне, загробным голосом читавший какую-то страшную историю с летающим гробом. Он все время отдувался, тер платком потную шею и шевелил черными косматыми бровями.
— А тебе страшно? — спросил меня караульщик.
— Что?
— Да что он читает: ведьмы, черти разные…
— Сказка это. Летающих гробов не бывает.
— Сам ты сказка! Это господин Гоголь писал! А прозывается «Вий». Нам про это бойскауты говорили.
Я снова прислушался к тому, о чем читал артист, и мне тоже, по правде сказать, стало жутко. Только в летающий гроб я все равно не поверил.
— Это еще что! А намедни другой артист читал — еще пострашней было! — опять зашептал мне на ухо караульщик, но в этот момент артист захлопнул книгу и прогудел:
— Ну, что скажете, гренадеры?
— Давай! — тихо скомандовал позади меня Степка.
Силачи-«обозники» потеснили караульщиков, заслонили от них Синицу, а тот зачиркал спичками и, когда что-то задымилось, швырнул в окно бойскаутской штаб-квартиры.
— Ложись! Бомба! — заорал Степка и, схватив меня за руку, кинулся догонять Синицу и других наших мальчишек.
Караульщики попадали на дощатый тротуар, а из распахнутых настежь окон штаб-квартиры раздались отчаянные вопли, и повалил дым. Но мы забежали за угол, пересекли булыжную мостовую и скрылись в таком же, как наш, огромном проходном дворе…