О вы, которые хотите Преобразить, испортить нас И онемечить Русь! Внемлите Простосердечный мой возглас! Кто б ни был ты, одноплеменник И брат мой: жалкий ли старик, Ее торжественный изменник, Ее надменный клеветник; Иль ты, сладкоречивый книжник, Оракул юношей-невежд, Ты, легкомысленный сподвижник Беспутных мыслей и надежд; И ты, невинный и любезный, Поклонник темных книг и слов, Восприниматель достослезный Чужих суждений и грехов; Вы, люд заносчивый и дерзкой, Вы, опрометчивый оплот Ученья школы богомерзкой, Вы все — не русской вы народ! Не любо вам святое дело И слава нашей старины; В вас не живет, в вас помертвело Родное чувство. Вы полны Не той высокой и прекрасной Любовью, к родине, не тот Огонь чистейший, пламень ясный Вас поднимает; в вас живет Любовь не к истине и благу; Народный глас — он божий глас — Не он рождает в вас отвагу, Он чужд, он странен, дик для нас. Вам наши лучшие преданья Смешно, бесмысленно звучат; Могучих прадедов деянья Вам ничего не говорят; Их презирает гордость наша. Святыня древнего Кремля, Надежда, сила, крепость наша — Ничто вам!
Русская земля От вас не примет просвещенья, Вы страшны ей: вы влюблены В свои предательские мненья И святотатственные сны! Хулой и лестию своей Не вам ее преобразить, Вы, не умеющие с нею Ни жить, ни петь, ни говорить! Умолкнет ваша злость пустая, Замрет неверный ваш язык: — Крепка, надежна Русь святая, И русский бог еще велик!
К СЕСТРЕ Е. М. [ХОМЯКОВОЙ]
(В альбом)
Дороже перлов многоценных Благочестивая жена! Чувств непорочных, дум смиренных И всякой тихости полна. Она достойно мужа любит, Живет одною с ним душой, Она труды его голубит, Она хранит его покой, И счастье мужа — ей награда И похвала, — и любо ей, Что, меж старейшинами града, Он знатен мудростью речей, И что богат он чистой славой, И силен в общине своей; Она воспитывает здраво И бережет своих детей: Она их мирно поучает Благим и праведным делам. Святую книгу им читает, Сама их водит в божий храм; Она блюдет порядок дома: Ей мил ее семейный круг, Мирская праздность не знакома И чужд бессмысленный досуг. Не соблазнят ее желаний Ни шум блистательных пиров, Ни вихрь полуночных скаканий И сладки речи плясунов, Ни говор пусто-величавый Бездушных, чопорных бесед, Ни прелесть роскоши лукавой, Ни прелесть всяческих сует. И дом ее боголюбивый Цветет добром и тишиной, И дни ее мелькают живо Прекрасной, светлой чередой; И никогда их не смущает Обуревание страстей: Господь ее благословляет И люди радуются ей.
К ЧААДАЕВУ
"Вполне чужда тебе Россия,"
Вполне чужда тебе Россия, Твоя родимая страна! Ее предания святыя Ты ненавидишь все сполна. Ты их отрекся малодушно, Ты лобызаешь туфлю пап, — Почтенных предков сын ослушной, Всего чужого гордый раб! Свое ты все презрел и выдал, Но ты еще не сокрушен; Но ты стоишь, плешивый идол Строптивых душ и слабых жен! Ты цел еще: тебе доныне Венки плетет большой наш свет, Твоей презрительной гордыне У нас находишь ты привет. Как не смешно, как не обидно, Не страшно нам тебя ласкать, Когда изволишь ты бесстыдно Свои хуленья изрыгать На нас, на все, что нам священно, В чем наша Русь еще жива. Тебя мы слушаем смиренно; Твои преступные слова Мы осыпаем похвалами, Друг другу их передаем Странноприимными устами И небрезгливым языком! А ты тем выше, тем ты краше: Тебе угоден этот срам, Тебе любезно рабство наше. О горе нам, о горе нам!
К. К. ПАВЛОВОЙ
"Хвалю я вас за то, что вы"
Хвалю я вас за то, что вы Поете нам, не как иныя, Что вам отечество Россия, Вам — славной дочери Москвы! Что вам дался язык наш чудный, Метальный, звонкой, самогудный. Разгульный, меткий наш язык! Ведь он не всякому по силам! А почитательницам милым Чужесловесных дум и книг Он не доступен — и не знают Они его — они болтают Другим, не русским языком Свои мечты и впечатленья: И нет на них благословенья. Они у бога нипочем! Я вас хвалю и уважаю За то, что вы родному краю Принадлежите всей душой, Что вы по-нашему поете, Хоть языки Шенье и Гете Послушны вам, как ваш родной. Я вас хвалю — и рад я буду, Когда пойдет ходить повсюду Моя правдивая хвала За подвиг ваш, во имя ваше: Она действительней и краше И в свете более смела, Скорей отыщет грешны души: Да слышит, кто имеет уши!
К. К. ПАВЛОВОЙ
"Тогда, когда жестоко болен"
Тогда, когда жестоко болен Телесно, и жестоко хил Душевно — я судьбою был Жить на чужбине приневолен; Когда под гнетом же судьбы И дни мои, всегда больные, Шли плохо, валко, что хромые Или Гомеровы мольбы, — И в том моем томленье жестком Всегда, везде я помнил вас: На ваш отрадный мне возглас Всегда готовым отголоском Я отвечал; и самый Рим, Со всей громадою высоких Воспоминаний, дум глубоких, В душе встающих перед ним, Палаты, храмы и столбницы, И все, что ныне говорит Поэту — мрачно-гордый вид Самовластительной столицы Трех поэтических миров Минувших, и поля пустынны Кругом ее, — давно-старинный Упрек сынам ее сынов! — И самый Рим давал мне волю Воспоминать об вас; и в нем Я, вашим счастливым стихом Любуясь, тягостную долю Мою нередко забывал, — Так я ль, теперь, когда оставил Чужбину, и уже направил Мечты туда, где я живал… Так я ль, когда хвораю мене И не грущу уже, — теперь, Когда я отворяю дверь Моей красавице, Камене, Зову ее к себе; когда Я здесь, в Москве, где так красивы И так любезно расцвели вы Для вдохновенного труда, — И расцвели хвалой и славой — Где стих ваш ясен, как хрусталь; Как злато, светел; тверд, как сталь; Звучит и блещет величаво; В Москве, где вас, я помню, я Не раз, не два, и всенародно Пел горячо и превосходно! Певец свободного житья, Громко-хвалебными стихами Усердно поклонялся вам! И подобает тем стихам Хвала моя: в ту пору вами Моя кружилась голова! Теперь ли я? — какой же буду Поэт я, если позабуду Все ваши милые права На стихотворные творенья Мои? — Не будет никогда Мне столь великого стыда, Столь многогрешного паденья Не будет мне. Смотрите: вот Лишь мало-мальски успокоен В моем житье, еще расстроен Толпой болезненных забот Почти весь день, еще надежде Почти не смея доверять, Что буду некогда опять Таким, каков бывал я прежде, Когда лишь только что дышу Вольнее, и лишь не сурово Гляжу на свет, — вот жизни новой Цветы я вам уж приношу!
К.
К. ПАВЛОВОЙ
"В достопамятные годы"
В достопамятные годы Милой юности моей, Вы меня, певца свободы И студентских кутежей, Восхитительно ласкали — И легко мечты мои Разгорались и пылали Вдохновением любви; И легко и сладкогласно Мой счастливый стих звучал, Выговаривая ясно Много, много вам похвал! Поэтически-живая Отцвела весна моя, И дана мне жизнь иная И тяжелая — но я… Тот же я: во мне сохранно Уцелели той поры Благодатной, бестуманной Драгоценные дары: Сердца чистая любовность, И во всякий день и час Достохвальная готовность Воспевать и славит вас Громко, живо, самозвонно! И теперь, когда, увы! Чересчур не благосклонно На меня глядите вы — Потому что за родную Старину и за своих На врагов и нехристь злую Восстает мой русский стих, Потому что не хочу я Немчуры, и не даюсь Ей в неволю, и люблю я Долефортовскую Русь — И теперь, когда опалой Поразили вы меня, Неприязнью небывалой Беззащитного гоня, И теперь я ваш глубокий Почитатель, и готов Вас попрежнему высоко Славить множеством стихов. Я себе не изменяю, Потому что с юных лет Ясно вижу, твердо знаю, Что тем паче я поэт, И тем выше, и тем краше Достославное мое Песнопенье, что я ваше Неизменное копье!
КН. С. П. ГОЛИЦЫНОЙ
"Я слышал, что вы и прекрасны, как роза,"
Я слышал, что вы и прекрасны, как роза, И милы, как роза, утеха полей, Что жизни подлунной и скука и проза Чуждаются вас, как полдневных лучей Чуждается полночь; что так же прекрасны Вы сердцем, как прелестью вы расцвели, Что чувства и мысли в вас тихи и ясны, Как вешнее небо, веселье земли. Все это я слышал, и слухом поэта, От всех, и повсюду, и тысячу paз, И гордо мои песнопевные лета Я вспомнил, и смело приветствую вас: О! Будьте всегда таковы; процветайте Спокойно, и делайте дело свое, Земная прелестная роза: вплетайте Небесные розы в земное житье!
КНЯЗЮ П. А. ВЯЗЕМСКОМУ
"В те дни, как только что с похмелья,"
В те дни, как только что с похмелья, От шумной юности моей, От превеликого веселья, Я отдохнуть хотел в виду моих полей, В тени садов, на лоне дружбы, В те дни, как тих и неудал, Уже чиновник русской службы, Я родину свою и пел и межевал, Спокойно, скромно провожая Мечты гульливой головы, В те дни стихом из дальня края Торжественно меня приветствовали вы, Стихом оттуда, где когда-то Шла ходко, смело жизнь моя, Где я гулял молодцевато, Пил крепкий, сладкий мед студентского житья… Сердечно мил мне стих ваш бойкой, Сердечно люб привет мне ваш, Как мил, бывало, за попойкой Заздравный крик друзей и звон заздравных чаш. И что ж? Я не дал вам ответа, Не отозвался стих на стих! Но беззаботного поэта, Меня в те дни уже свирепый рок настиг, Уж я слабел, я духом падал; И медицинский факультет Пилюлю горькую мне задал: Пить воды за морем! И пил я их пять лет! Но, вот в Москве я, слава богу! Уже не робко я гляжу И на Парнасскую дорогу, Пора, за дело мне! Вину и кутежу Уже не стану, как бывало, Петь вольнодумную хвалу: Потехи юности удалой Не кстати были б мне: не юному челу Не кстати резвый плющ и роза… Пора за дело! В добрый путь! Довольно жизненная проза, Болезнь гнела меня и мне теснила грудь, И мир поэта, мир высокой, Едва ли мне доступен был В моей кручине лежебокой, В глухом бездействии, в упадке чувств и сил. Теперь я крепче: грусть и скуку Прочь от себя уже стихом Я отогнал, и подаю вам руку! Спасибо вам, что вы в томлении моем Меня и там не покидали, У немцев; в дальней стороне Мою тоску вы разгоняли, Вы утешительно заботились о мне! Желайте ж вы мне, чтоб я скоро Стал бодр, как был, чтоб вовсе я Стал молодцом, и было б споро То исцеление… О, братья! О, друзья! Уже ль дождусь я благодати, Что смело, весело спрыгну С моей болезненной кровати И гоголем пойду и песню затяну!
КОНСТАНТИНУ АКСАКОВУ
Ты молодец! В тебе прекрасно Кипит, бурлит младая кровь, В тебе возвышенно и ясно Святая к родине любовь Пылает. Бойко и почтенно За Русь и наших ты стоишь; Об ней поешь ты вдохновенно, Об ней ты страстно говоришь. Судьбы великой, жизни славной На много, много, много дней, И самобытности державной, И добродетельных царей, Могучих силою родною, Ты ей желаешь. Мил мне ты. Сияют светлой чистотою Твои надежды и мечты. Дай руку мне! Но ту же руку Ты дружелюбно подаешь Тому, кто гордую науку И торжествующую ложь Глубокомысленно становит Превыше истины святой, Тому, кто нашу Русь злословит И ненавидит всей душой, И кто неметчине лукавой Передался. — И вслед за ней, За госпожею величавой, Идет блистательный лакей… А православную царицу, А матерь русских городов Сменить на пышную блудницу На Вавилонскую готов! Дай руку мне! Смелей, мужайся, Святым надеждам и мечтам Вполне служи, вполне вверяйся, Но не мирволь своим врагам!
М. П. ПОГОДИНУ
"Благодарю тебя сердечно"
Благодарю тебя сердечно За подареньице твое! [12] Мне с ним раздолье! С ним житье Поэту! Бойко, быстротечно, Легко пошли часы мои С тех пор, как ты меня уважил! По стихотворчески я зажил, Я в духе! Словно, как ручьи С высоких гор на долы злачны Бегут, игривы и прозрачны, Бегут, сверкая и звеня Светлостеклянными струями, При ясном небе, меж цветами, Весной: так точно у меня Стихи мои, проворно, мило С пера бегут теперь; — и вот Тебе, мой явный доброхот, Стакан стихов: На, пей! Что было, Того нельзя же воротить! Да, брат, теперь мои созданья Не то, что в пору волнованья Надежд и мыслей; — так и быть! Они теперь напиток трезвый: Давным-давно уже в них нет Игры и силы прежних лет, Ни мысли пламенной и резвой, Ни пьяно-буйного стиха. И не диковинное дело: Я сам не тот уже, и смело В том признаюсь: кто без греха? Но ты, мой добрый и почтенный, Ты примешь ласковой душой Напиток, поднесенный мной, Хоть он бесхмельный и не пенный!