Столичный доктор. Том VII
Шрифт:
Зашел лакей.
— Ваше сиятельство, на обед будут еще двое гостей. Сейчас у Агнессы Григорьевны.
— Ты же останешься? — спросил я Славу.
— Конечно. Тем более, давно не видел её сиятельство.
— Накрывайте на пятерых, — велел я слуге.
Что у Агнесс гости — это радовало. Пусть общается, лишь бы не сидела в одиночестве.
Когда мы спустились, нас уже ждали.
— Прошу прощения за опоздание. Позвольте представить: Вячеслав Дмитриевич Антонов, директор Института крови. Эмма Владимировна, рад вас видеть.
— Вы когда
— Александр Блок, — встал и представился гость. Высокий, широкоплечий, симпатичный. Нос крупноват, но это лицо не портит.
Я удивленно посмотрел на него. Блок? Классик? Переводит детектив?
— Да, я поэт, — улыбнулся он, будто угадав мой вопрос, — но уважаемая Агнесса Григорьевна сумела заинтриговать. Книга и вправду очень хорошая. Думаю, перевод будет готов быстро.
Я взглянул на Агнесс. Она сидела с прямой спиной, сдержанно улыбалась. Я постарался не показать свою тревогу. Молодой Блок красив, влюбчив, и запросто может включить супругу в свои гениальные стихи. А как они действуют нынче на дам известно! Что же… придется провести воспитательную беседу с гением. Разумеется, очень аккуратно и деликатно.
Испытания водостойкости обеих «Агнесс» решили провести в один день — чтобы не тратить время попусту. Собрались все причастные и прилично так непричастных. Пришел даже вице-адмирал Ричард Романович Дикер, председатель правления Балтийского завода. Суровый дядька с окладистой бородой, взгляд которого, наверное, мог строить подчиненных без единого ругательства. Было в нем что-то от старых русских адмиралов — тех, что могли в любую бурю на мостике спокойно попивать чай, не теряя достоинства.
Но выпендриваться не стал. Подошел ко мне и Джевецкому, поздоровался, задал пару специфических вопросов, характерных для человека, который действительно понимает, о чем говорит. Выслушал ответ, кивнул и долго тряс руку Степана Карловича. Вся его свита при этом скромно стояла в стороне, не вмешиваясь.
Скомандовали начинать.
Почему-то первой пошла третья модель. Мне без разницы — в мои предрассудки это не входило. Погружение прошло гладко. Через час лодку начали поднимать обратно.
— Решили пока оставить торпеды Уайтхеда, — докладывал Джевецкий, пока мы ждали подъема. — Более привычны, надежны, не требуют дополнительных механизмов. Аппараты регенерации воздуха установим при окончательной сборке, сегодня все равно погружаются боцман и трое матросов — им кислорода хватит. Термоизоляция тоже будет ждать своего часа. Пока всё в черновом варианте, чтобы проверить работоспособность. Всё равно демонтировать, время только терять.
По «Агнесс-3» замечаний не было. Я облегченно вздохнул. Хорошее начало. Бывает ведь что-то положительное в этой жизни!
Перешли ко второй модели. Которая от номера три отличалась только цифрой на обшивке.
И тут вице-адмирал Дикер неожиданно решил, что
— Господа, думаю, мне тоже стоит спуститься, — сказал он, и, не дожидаясь возражений, первым полез в люк.
Мне оставалось только последовать за ним. Нехорошо, если главный начальник подлодку осматривает, а владелец топчется на берегу. Джевецкий, понимая, что оставлять нас одних внизу — риск получить кучу лишних вопросов, полез следом.
Рубка оказалась тесной даже для троих.
— Вы командуйте, — сразу сказал я Джевецкому. — Мы с Ричардом Романовичем не будем вам мешать.
Люк задраили, лодку начали опускать краном.
Внутри это ощущалось не так плавно, как снаружи: гулкие рывки, легкая качка. Но в целом — терпимо.
— А что, господа… — начал Дикер, но не успел договорить.
Что-то громко заскрипело, всех бросило в одну сторону, потом в другую, и лодку начало как-то незапланированно пошатывать. Я врезался плечом в стену, Дикер успел ухватиться за какую-то трубу, а Джевецкий, едва удержавшись на ногах, глянул вверх.
Мигнула и потухла лампочка.
— Трос сорвался, носовой, — неожиданно спокойно произнес Джевецкий. — Команда, задраить перегородки! Перейти на аварийный режим.
Не знаю, кто и что сейчас думал, а у меня в голове бился только один вопрос: какое событие случится раньше: мы задохнемся или замерзнем?
Глава 11
Газета Копейка. Рецептъ Герметической Медицины.
1) Если у пацiента падаютъ волосы, то магнетизеръ, обладающiй здоровой растительностью, можетъ передать пацiенту вс? свойства своихъ волосъ, если обр?жетъ н?сколько прядей (нечётное число) и положитъ ихъ въ воду, которою пацiентъ будетъ каждый день примачивать свою голову.
2) Чтобы выл?чить бол?зни желудка и, главнымъ образомъ, почекъ и пузыря — надо варить кусокъ свинины въ урин? больного, давъ три раза выкип?ть и прибавляя св?жей, а зат?мъ отдать её съ?сть собак? или свинь?.
3) Чтобы зал?чить рану — надо когда? и ? находится въ знак? ?, положить въ горшокъ н?сколько живыхъ раковъ, закрыть его, замазать герметически и накаливать, пока раки не превратятся въ б?лый порошокъ. Этимъ порошкомъ надо присыпать раны.
— Опередили! Никакой субординации, — проворчал Дикер в адрес Джевецкого. — Что же, господа, предлагаю отпраздновать успешные испытания за дружеским, так сказать, обедом.
— Всецело поддерживаю, — ответил Джевецкий.
— Но трос… мы же… — в недоумении спросил я, пытаясь не дать петуха.
— Сейчас выровняем, закончим проверку, дам команду всплывать, — совершенно спокойно объяснил Степан Карлович. — Ничего ведь страшного не случилось. Странно было бы, что корабль, созданный для подводного хода, от такой ерунды тонуть начал. А трос — так тут вон, с одной стороны вице-адмирал, с другой — тайный советник. То же самое, но по гражданской линии. Обязательно что-то должно было произойти.