"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Инда, конечно, не обрадовался тому, каким образом Важан ненавязчиво дал понять Йере Йелену, кто на самом деле его приемный сын. И вранье председателю думской комиссии в этот раз выглядело совершенно неубедительным.
А вот Приор не увидел в этом ничего страшного, радуясь, как ловко профессор провернул дело и как хорошо на роль Врага подходит пойманный безумец.
– «Горен и Горен»… – задумчиво пробормотал он. – Да, вспомнил! Сумасшедший Горен!
– Что-нибудь интересное? – переспросил Инда.
– Не знаю. Когда-то я долго размышлял над этой загадочной трагедией. Это было лет пять назад или меньше – сейчас
– Еще как жаль, – проворчал Инда. – Мне бы не пришлось оправдываться перед судьей Йеленом, если бы мы нашли эти валуны раньше думской комиссии…
– Да брось, – отмахнулся Приор. – По-моему, все сложилось для нас весьма удачно.
Тем не менее Инда все же запросил из архивов информацию об этом странном Горене и его пророчествах – на всякий случай, но, когда ее наконец прислали, Инде было уже не до того…
1–2 мая 427 года от н.э.с. Исподний мир
К Черной крепости выступили немедленно, даже не стали обедать, – Огненный Сокол опасался, что туман рассеется и незамеченными через болото будет не пройти. Старшим капитан назначил Муравуша, четвертым был мрачный гвардеец лет сорока по имени Варко, пятым – проводник из местных, низкорослый и чахоточный. Он был одет по-волгородски, в стеганку, недорого, но вполне добротно, и, несмотря на отсутствие куколя и широкого серо-зеленого плаща, неуловимо напоминал болотника. Наверное, взглядом, в котором смешались зависть и превосходство. Ему не очень нравилась роль проводника, он был угрюм и неразговорчив.
Крепость обогнули с севера и востока, чтобы зайти в нее со стороны Волгорода, – круг оказался изрядным, и к черным стенам подступили часа за три до заката.
Не просто крепость – некогда это был город, окруженный крепостными стенами. Обвалившиеся башни еще хранили прежние его мощь и величие, высоко вздымая над болотом острые свои обломки. И, казалось, стоит неосторожно ступить на вверенную им землю – они ответят, если не грохотом пушек, то тихим шорохом обвала. Над башнями, невидимый, все еще реял стяг рода Белой Совы – призрак знамени призрачного рода.
Муравуш без страха прошел через провал в стене – толщиной не меньше десяти локтей – и, оглядевшись, указал на проход в башню.
– Поедим под крышей и пойдем искать кострище. Ночью с южной стороны горел костер.
– Муравуш, я бы
– Ничего страшного тут нет, – пожал плечами проводник, – но и крыши над башней нет тоже. Я покажу место для привала.
Нагромождения битого камня под ногами, заросшие черным бурьяном, скользили и осыпались, гнилые обгоревшие балки перегораживали путь, иногда из-под ног порскали полевые мыши. И только ближе к центру города идти стало полегче: кое-где сохранилась мостовая, сквозь которую прорастала зеленая травка, топорщились семейки готовых расцвести одуванчиков. Дома здесь разрушало время, а не пожары и пушечные ядра, – они проседали, кренились, крыши их сползали и проваливались, падали своды над окнами, гнили балки перекрытий.
По улицам черного города стелился туман, и на широкой площади из мглы навстречу вдруг выступила огромная каменная росомаха. Ее высокий базальтовый постамент утонул в молочно-белой пелене, она чуть приподнимала переднюю лапу – словно шагала вперед по воздуху.
– О Предвечный… – прошептал Градко. – Мне показалось, она идет прямо на нас.
– У колдунов есть поверье: они будут приносить в мир силу добрых духов, пока стоит эта каменная росомаха, – сказал проводник.
– Так может, прикатить сюда пороховую бочку? – усмехнулся Муравуш.
– Не надо, – угрюмо ответил Варко. – Или тебя раздражает солнечный свет? Пусть их носят силу – кому от этого плохо?
– Да уж больно жуткое место и жуткая тварь… – поморщился Градко.
– Росомаха – очень милый и совершенно безобидный зверек, – сказал проводник и улыбнулся. Лицо его изменилось вдруг, словно осветилось, – с улыбкой на устах он совсем не походил на болотника, и Волчок решил, что мог и ошибиться. А с другой стороны, кто из местных еще согласится быть проводником у гвардейцев? Тут не окрестности Хстова, на Выморочных землях колдунов чтят больше, чем храмовников.
Место для привала и вправду оказалось лучше полуразвалившейся башни – тихий, сухой, скрытый от посторонних глаз флигелек неподалеку от каменной росомахи. В нем даже сохранился очаг, но развести огонь поостереглись – если бы дым и смешался с туманом, то запах его можно было расслышать издалека. Муравуш почему-то предполагал, что в крепости кто-то есть и что к ночи Чернокнижник обязательно вернется. Волчок не стал его расспрашивать.
Проводник распрощался с ними после привала, нужды в нем теперь не было. Костер заметили издалека, едва взобрались на северную стену, – и, конечно, не только костер. Это внутри крепости еще плавал туман, с болота он ушел – Огненный Сокол как в воду глядел. Однако под прикрытием стены подобраться к костру удалось очень близко, и Муравуш выбрал для наблюдения удобное место – ряд бойниц внутри глубоких ниш. Чтобы попасть туда со стороны болота, нужно было пройти не меньше сотни шагов в обе стороны. Костер же горел в каких-то двадцати локтях от той бойницы, где стоял Волчок.
Кроме Спаски и Змая, около костра сидели еще трое колдунов. А может, и не колдуны это были вовсе – с луками за плечами и топориками на поясе. И Волчок порадовался тому, что теперь Муравуш точно не решится в открытую напасть на колдунов – будет только смотреть и слушать. Потому что трое вооруженных людей слишком походили на опытных вояк, да и под плащами их прятались кожаные брони.
От костра было слышно почти каждое слово. Впрочем, ни о чем интересном у костра не говорили – похоже, просто травили байки. Змай рассказывал громко, нисколько не смущаясь присутствием Спаски: