"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Иногда для предотвращения паники можно повесить и грудного младенца. – Инда был невозмутим и продолжал есть как ни в чем не бывало.
– Консерваторы настаивают на доследовании. Их не убедили рисунки на валунах.
– Еще бы! Ведь такие, как Важан, кормят консерваторов с руки. Именно поэтому казнь – лучший выход из ситуации. Это и успокоит толпу, и положит конец ненужным слухам.
– Я всегда считал приговор невиновному самым страшным просчетом в карьере судьи, как для хирурга смерть больного на операционном столе. Каждый имеет право на ошибку, но судья, выносящий ложный
Инда расхохотался:
– Милый мой, о чем ты говоришь? О какой этике ты рассуждаешь? Неужели ты, как и Ясна, ненавидишь своего приемного сына и надеешься от него избавиться? Я возьму эту мысль на заметку, это был бы интересный штрих к портрету депутата Верхней думной палаты. О, найдется немало журналистов, готовых писать длинные и слезные очерки о твоем изощренном цинизме!
– Ты угрожаешь мне?
– Я? Йера, мне смешно! Ты не просто наивен – ты глуп, если до сих пор не понимаешь главного.
– И в чем же состоит это главное? В том, что я – лишь кукла, ослушавшаяся кукловода? – Йера почувствовал: еще немного, и он повысит голос, не выдержит закипавшего в груди гнева. И разговор закончится безобразной ссорой.
– Это тебе тоже полезно помнить, но главное все же не в этом. Главное в том, что чудотворы без тебя знают, что делать. В том, что лучшие умы Обитаемого мира не первый год бьются над задачами, которые ты третьего дня соизволил осознать. Ты похож на младшеклассника, вздумавшего доказать Великую теорему, еще не освоив толком арифметики. Не суйся не в свое дело, Йера! И все будет хорошо – и для тебя, и для Обитаемого мира.
– А почему я должен быть уверен в том, что чудотворы эти задачи решат? И решат их не в свою пользу, а в пользу моих избирателей? Где гарантия, что под Тайничной башней нет надежного убежища на десять тысяч человек и самим чудотворам бояться нечего?
– Можешь не сомневаться, убежище под Тайничной башней есть. Только ни одно убежище не спасет от землетрясения и потока лавы. Но раз уж ты столь настырный, скажу тебе по секрету, что на все возможные случаи обрушения свода существуют тщательно проработанные планы эвакуации людей, давно созданы продовольственные склады, расписаны по квадратному локтю помещения для приема беженцев, по минутам – движение поездов, авто и морских судов, место каждого врача, полицейского и пожарного. И я очень сомневаюсь, что сборище горлопанов, коим является Государственная дума, в состоянии не то что организовать – хоть сколько-нибудь тщательно продумать подобное!
Йера вышел от Инды задолго до заката и направился домой пешком, как и собирался: ему нужно было проветриться и спокойно подумать, поэтому он не торопился. Прогулка не стала напрасной – Йера неожиданно вспомнил молоденького журналиста с длинными волосами, спросившего о падении свода. Вряд ли этот парень был мрачуном, но что-то же заставило его задать этот вопрос? Кто-то же натолкнул его на эту мысль? И к возвращению домой Йера принял решение: на следующий день подготовить и собрать пресс-конференцию. Этот журналист не может там не появиться, если следит за работой думской комиссии.
Предположение
Пресс-конференция началась бурно: щелкали магниевые вспышки, мешая расслышать многочисленные вопросы и сосредоточиться на ответах, журналисты не соблюдали очередности, выкрикивали вопросы (и желчные комментарии) с места, и стоило большого труда заставить их слушать. Кроме Йеры, в пресс-конференции приняли участие еще пятеро членов комиссии, мнения их существенно разнились, поэтому прессе было где развернуться.
Йера старался оставаться объективным и говорить о существе, пойманном в лесу, лишь то, что мог подтвердить документально. Но даже это вызвало бурю: со стороны левых – возмущения, а со стороны правых – одобрения. Желтая пресса потирала руки, предвкушая сочинение новых сенсаций. Шум вокруг заговора мрачунов подняли представители правых газет, но быстро успокоились, когда речь зашла о чудовище, посетившем Обитаемый мир. Потому что Йера имел неосторожность сказать, что не уверен в смерти монстра, так как чудотворы не предоставили комиссии ни единого доказательства того, что он на самом деле мертв.
От неожиданности этого заявления газетчики несколько минут молчали, и только их растерянность позволила молоденькому журналисту подняться и высказаться. Голос у него был негромкий, но прозвучал в наступившей тишине зловещим предупреждением:
– «Крылья нетопыря взрежут непрочный щит». Откровение прямо указывает, что сначала чудовище повредит свод и вызовет катастрофу, и только после этого сын росомахи прорвет границу миров. Не означает ли это, что корень зла в чудовище, а Враг лишь смягчит падение свода?
Если бы Йера не побывал за пределами свода, он бы посчитал это заявление глупой выдумкой. Журналисты уже опомнились, и со всех сторон посыпались беспорядочные вопросы, а он сидел и осмысливал сказанное, не в силах оправиться от потрясения. Он хорошо успевал в школе, и даже с его скудными знаниями в области естествознания было ясно: если Исподний мир примет удар Внерубежья вместе с Обитаемым, этот удар будет вполовину слабей. Все перевернулось с ног на голову: Враг может как погубить этот мир, так и спасти. Йока не монстр, не орудие абсолютного зла, а, возможно, единственная надежда Обитаемого мира…
В перерыве Йера подозвал секретаря и велел проводить молоденького журналиста в свой кабинет. Юноша попытался воспротивиться, но посмотрел по сторонам и неожиданно согласился. Йера проследил направление его взгляда и заметил у выходов из зала людей в коричневых куртках – предосторожность оказалась не напрасной.
Конец пресс-конференции был скомкан и превращен в свару между газетчиками, Йера чувствовал себя донельзя усталым и успел пожалеть о том, что в кабинете, вместо чашки кофе, его ждет трудный разговор с журналистом.