"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Он упал в ковш с расплавленным чугуном… Случайно этого произойти не может, никто в здравом уме близко не подойдет к ковшу, когда из домны выпускают чугун. Полиция подозревала дядю, но до суда дело не дошло. Все рабочие видели, что дядя хотел его остановить. И я видел…
Йера не успел подумать о том, что подобное способно помутить рассудок и более зрелого человека, как Горен резко, безо всякого перехода сменил тему:
– Хотите почитать кое-что из записей моего отца? Всех дневников у меня нет, их… забрали, когда отец… когда полиция вела расследование.
– Что ж, это было бы интересно… – пробормотал Йера, не столько в надежде
Инда не солгал Йере Йелену: на случай локального обрушения свода, причем для самых разных ситуаций, действительно существовали планы эвакуации населения. Но в случае глобального падения свода эвакуация была бессмысленна, хотя такую модель рассматривали и просчитывали. Более чем неутешительно выглядела эта модель: даже если после первого удара Внерубежья хоть кто-то уцелеет, то долго не проживет – ничего живого Внерубежье Обитаемому миру не оставит. А ведь это было и наиболее вероятным развитием событий.
Накануне Инда снова ездил в Магнитный, не удовлетворившись переданными с метеостанции данными: трещина подползала к границе свода, лишь незначительно отклонившись в сторону Брезена. И… Инда мог поклясться, профессора Важана и Йоку следовало искать именно там, неподалеку от свода. Скажем, в пределах пешей доступности. На берегу небольшого, но проходимого для лодки водоема. Впрочем, в девственных лесах, испещренных сеткой рек и ручьев, найти одиноко стоящий дом было практически невозможно. Инда вспомнил о коротком веке воздухоплавания, бесславно завершившемся около пятидесяти лет назад… Если бы не свод, летательные аппараты могли бы стать обыденностью, как авто.
Все возвращается к своду. Свод – проклятье Обитаемого мира!
В Тайничной башне Инде передали короткий и сухой доклад Красена: при том, что Инда с некоторых пор испытывал к этому человеку явную неприязнь, нельзя было отказать ему в умении собирать информацию и излагать ее коротко и по существу.
Инда поднялся к Приору, чтобы обсудить вести Исподнего мира. Особенно важным он счел напоминание о том, что человек, убивший змея, сам превращается в змея. К тому времени проверить это утверждение не составило труда (в известном смысле, конечно): из архивов давно была поднята вся информация о змеях и змееборчестве. Это утверждение не опровергал ни один миф, ни один научный труд прошлого.
Приор поморщился в ответ на слова Инды, посчитал, что тот слишком доверился и словам оборотня, и сомнительным выводам архаичной науки.
– Я всего лишь хочу перестраховаться, – пожал плечами Инда. – Оборотень прав: если вместо него к нам на следующей неделе явится безмозглое чудовище, одержимое ненавистью к Обитаемому миру, ситуация будет непредсказуемой. Нам ведь надо уничтожить оборотня, а не поменять шило на мыло.
– Может, у тебя есть какое-то предложение?
– Конечно. Оборотень ненароком дал понять, что если его убьет чудотвор, все будет иначе. И мне кажется, в замке как раз есть подходящая кандидатура убийцы. В конце концов, у кого еще имеется такая возможность? И для чего мы держим агента в замке колдунов?
– Внедрить этого агента в замок стоило большого труда, он еще не начал работать в полную силу, а ты хочешь, чтобы он так рисковал?
– Он, часом, не твой родственник? Сдается мне, все вокруг только и делают, что пекутся о здоровье Праты Сребряна. Агент в замке – не самоцель, не так ли?
–
– Нам хватает ученых наблюдателей в Исподнем мире. И созерцателей тоже. К тому же я слышал, что он превосходно стреляет из лука.
Приор помолчал и нехотя ответил:
– Хорошо. Пусть попытается. Но… А если сказки Исподнего мира не лгут? Если он в самом деле превратится в змея?
– Ты только что даже слышать об этом не хотел! – посмеялся Инда. – Думаю, не превратится. А если и превратится, то спасет этим сотни тысяч жизней – это ли не достойная чудотвора гибель?
– Ты уверен, что спасет? А не наоборот?
– Нет, не уверен. Но вероятность значительно меньше, чем в случае со стрелком из Исподнего мира. Я, конечно, понимаю, Прата Сребрян – ценный для Тайничной башни экземпляр, но почему бы ему не попытаться убить оборотня так, чтобы мы могли заполучить его мертвое тело?
– Ты ставишь невыполнимые задачи, Инда…
– Это лишь пожелание.
Это пожелание Инда высказал не просто так. Слишком уж гладко все складывалось, словно оборотень сам подбросил идею о Прате Сребряне: чудотвор, отличный лучник, живет в замке рядом с жертвой… Не исключено, что оборотень давно вычислил агента чудотворов и теперь навязывает Инде какую-то игру. Чего проще: заставить агента рапортовать о выполненном задании и объявить себя мертвым. Никто не проверит… И даже если в замке есть агенты храмовников, каждый его обитатель не приложит голову к груди «убитого», не позволят.
Инда решил лично курировать операцию, и хотя мало понимал в таких вещах, но только тогда он мог быть уверен, что оборотень не дурит головы остальным ее участникам. Впрочем, Инда все равно сомневался в успехе и не делал ставку на этот кон.
Он был весьма удивлен, когда от Дланы Вотана ему передали просьбу о встрече – Инда надеялся, что его дела никак не пересекаются с делами куратора службы здоровья, и с некоторых пор чурался мозговеда.
Но Вотан не собирался лезть в мозги Инды – он был обеспокоен судьбой Праты Сребряна, что раздражило Инду еще сильней, чем заступничество Приора. Вотан тоже дружил с отцом Сребряна и принимал некоторое участие в воспитании мальчика. Его родители жили в Исподнем мире (созерцателями, надо полагать), Прата учился в закрытой школе, но Вотан брал его к себе на выходные и каникулы. Они встречались и теперь, когда Сребряну случалось бывать в Тайничной башне.
Инда, возможно, был слишком категоричен, когда ответил Вотану так же, как и Приору. Но задумался: судьба кинских детей не волновала Вотана совершенно, не волновала настолько, что он не видел ничего зазорного в превращении их в животных. Но почему-то он сперва вступился за дочь оборотня, а теперь, пусть и опосредованно, способствует тому, чтобы и сам оборотень остался в живых… Он ратовал также за передачу ему кураторства над Йеленом. Складывалось впечатление, что Вотан вовсе не против того, чтобы второе Откровение Танграуса воплотилось в жизнь… Глупость, конечно, и не вполне логичная, но Инда не отбрасывал пришедшие ему в голову мысли на основании того, что не мог сразу найти им логического подтверждения. Девочка, которую Вотан защищал, в Откровении не упоминалась, забота о ее жизни и здоровье полностью отвечала стратегии максимального сброса энергии.