Страх Мудреца. Дилогия
Шрифт:
– Это, - самодовольно сказал он, - ещё одна вещь, которую я понимаю, а вы, щенята, нет.
Берите на заметку.
Учитесь.
Когда люди, принадлежащие к знати, хотят выразить свою высокую оценку музыканту, они дают ему деньги.
Когда я только начинал выступать в Эолиане, я получил несколько таких подарков, и некоторое время их было достаточно, чтобы покрывать мои расходы на оплату семестра и сводить концы с концами, пусть и едва-едва.
Но Амброз упорно продолжал свою кампанию
Музыканты беднее дворян, но им тоже может прийтись по душе выступление.
Поэтому, когда им нравится выступление, они покупают музыканту выпивку.
В этом заключалась настоящая
причина того, что я был в Эолиане этим вечером.
Мане отошел к барной стойке за мокрой тряпкой, чтобы протереть стол и сыграть еще партию в уголки.
Прежде чем он вернулся, молодой кельдский дудочник подошел спросить, не возражаем ли мы, чтобы он купил нам по кружке выпивки.
Как выяснилось, мы не возражали.
Он подозвал ближайшую официантку, и каждый из нас заказал, что хотел, и пиво для Мане впридачу.
Мы пили, играли в карты и слушали музыку.
Нам с Мане не везло с картами, и мы проиграли три сдачи подряд.
Это слегка подпортило мне настроение, хотя не так сильно, как закравшееся в душу подозрение, что слова Станчиона были правдой.
Богатый покровитель решил бы многие мои проблемы.
Даже бедный покровитель позволил бы мне дышать спокойно в финансовом отношении.
Самое меньшее, у меня был бы человек, у которого, когда прижмет, можно занять деньги вместо того, чтобы связываться с опасными людьми.
Пока голова моя была занята этими мыслями, я сделал неверный ход и мы проиграли еще одну сдачу, что в сумме давало четыре поражения подряд, за которые взимался штраф.
Мане раздраженно посмотрел на меня, собирая свои карты.
– Вот тебе пример.
– Он поднял руку, резко помахав тремя пальцами.
– Допустим, у тебя на руках три пики, и пять пик уже сброшены.
– Он поднял вторую руку, растопырив пальцы.
– Сколько всего это дает пик в сумме?
– Он откинулся на стуле и скрестил руки на груди.
– Не торопись.
– Он все никак не отойдет от того, что Мари захотела с тобой выпить, - сухо сказал Вилем.
– Мы все.
– Не я, - вставил Симмон.
– Я знал, что в тебе это есть.
Наш разговор был прерван появлением Лили, одной из постоянных официанток Эолиана.
– Чем занимаетесь?
– игриво спросила она.
– Кто-то организует симпатичную вечеринку?
– Лили, - спросил ее Симмон, - если я предложу тебе выпить со мной, ты рассмотришь мое предложение?
– Конечно, - быстро ответила она.
– Но рассматривала бы недолго.
–
– Вам сегодня везет, господа.
Пожелавший остаться неназванным поклонник хорошей музыки заказал для вашего столика выпивку.
– Мне скаттен, - сказал Вил.
– Медовухи, - ухмыльнулся Симмон.
– Я буду саунтен, - сказал я.
Мане поднял бровь.
– Саунтен, да?
– переспросил он, бросив на меня взгляд.
– Мне тоже один.
– Он со знанием дела посмотрел на официантку и кивнул на меня.
– За его счет, конечно.
– Серьезно?
– спросила Лили, затем пожала плечами.
– Сейчас принесу.
– Теперь, когда ты произвел умопомрачительные впечатление на всех, кого мог, мы можем немножко повеселиться, а?
– спросил Симмон.
– Что-нибудь про осла…?
– В последний раз тебе говорю, нет, - сказал я.
– Я завязал с Амброзом.
Нет никакого смысла сильнее настраивать его против меня.
– Ты сломал ему руку, - заметил Вил.
– Думаю, что сильнее настроить его против тебя уже не получится.
– Он сломал мою лютню, - сказал я.
– Мы квиты.
Я готов забыть об этом.
– Ну конечно, - сказал Сим.
– Ты сбросил фунт протухшего масла ему в дымоход.
Ослабил подпругу у него на седле…
– Обгорелые руки Господни, замолчи!
– воскликнул я, огладываясь по сторонам.
– С тех пор прошел почти месяц, и об этом никто не знает, кроме вас двоих.
И теперь еще Мане.
И всех, кто тебя слышал.
Сим залился краской от смущения, и разговор ненадолго затих, пока Лили не вернулась с нашими напитками.
Скаттен Вила по традиции подавался в каменной кружке.
Медовуха Сима золотилась в высоком стакане.
Мане и я получили по деревянной кружке.
Мане улыбнулся.
– Я и не припомню, когда в последний раз заказывал саунтен, - задумчиво произнес он.
– Кажется, я его себе никогда не заказывал раньше.
Ты второй человек кроме Квоута из всех, кого я знаю, который это пьет, - сказал Сим.
– Квоут выпивает один за другим, за милую душу.
По три-четыре за вечер.
Мане поднял густую бровь, взглянув на меня.
– Они не знают?, - спросил он.
Я покачал головой, отпивая из своей кружки, не зная, веселиться мне или смущаться.
Мане пододвинул свою кружку к Симмону, который взял ее и сделал глоток.
Нахмурился и сделал еще один.
– Вода?
Мане кивнул.
– Это старый трюк проституток.
Ты заводишь с ней разговор в баре борделя и хочешь показать, что ты не такой как все.
Ты мужчина утонченный.
Поэтому ты предлагаешь ей выпить.