Странствия Шута
Шрифт:
– Он должен быть Лантерном Фаллстаром. Когда мы узнали, что Лорел ждет ребенка, я готов был жениться. Она - нет.
Я взглянул на Олуха, вроде бы он не интересовался нашей беседой. Я понизил голос:
– Почему?
Боль промелькнула в его глазах, уголки губ чуть скривились.
– По очевидным причинам. Она слишком хорошо меня узнала, а узнав, не смогла любить. Она предпочла покинуть двор и отправилась туда, где могла родить в покое и уединении, - он ненадолго замолчал.
– И это было хуже всего, Фитц. Она не хотела, чтобы кто-то узнал, что ребенок мой.
– Он покачал головой.
– Я не мог оставить ее. Я должен был удостовериться, что она ни в чем не нуждается. У нее была лучшая повитуха, но она недолго прожила после родов. Повитуха назвала это послеродовым сепсисом. Я выехал из Баккипа, как только прилетела птица с новостями о рождении мальчика. Я все еще наделся уговорить ее попробовать разделить со мной жизнь. Но к тому времени, когда
Он замолчал. Я задумался, зачем он рассказал мне об этом, и почему именно сейчас, но не стал задавать вопросов. Вместо этого встал и подбросил поленьев в огонь.
– На твоей кухне есть имбирные кексы?
– спросил меня Олух.
– Не знаю насчет кексов, но что-нибудь сладкое наверняка есть. Почему бы тебе не сходить туда и не посмотреть самому - что там есть вкусненького? И принеси что-нибудь для нас с лордом Чейдом.
– Ага, - пообещал он и с готовностью ушел.
Как только за ним закрылась дверь, Чейд вновь заговорил.
– Лант был здоровым, прекрасным мальчиком. Повитуха нашла для него кормилицу, как только Лорел не стало. Я долго думал о его будущем, а затем обратился к лорду Виджиланту. Он был человеком с огромными проблемами, которые возникают из-за долгов и глупости. Я оплатил часть его долгов и нашел толкового управляющего, способного удержать его от неприятностей, в обмен на приют для мальчика и обещание растить его как аристократа. У Виджиланта было шикарное имение, все, что требовалось для его процветания, было сделано. Я навещал своего сына так часто, как только мог, я видел, что он учится ездить верхом, читать, фехтовать и стрелять из лука, то есть всему, что должен уметь аристократ. Мне казалось, это соглашение идеально для всех нас. Лорд Виджилант припеваючи жил в своем процветающем владении, мой сын был в безопасности и хорошо обучался. Но я не учел фактор человеческой глупости - я сделал этого типа слишком привлекательным. Глупец с процветающими владениями и приличным денежным состоянием. Эта сука сорвала его как переспелый фрукт. Она даже никогда не притворялась, что ей нравится мальчик, и как только на свет появился ее собственный сын, она решила выжить Ланта из гнезда. К тому времени он уже был слишком взрослым, чтобы я мог сделать его своим пажом в Баккипе или учеником. Я надеялся, что он последует по моим стопам, - Чейд покачал головой.
– Но ты видел, это не в его характере. Тем не менее, он оставался в безопасности, пока эта женщина не углядела в нем угрозу для своих наследников. Она видела, как его полюбили при дворе, и не смогла стерпеть. И сделала свой ход.
Он замолчал. Было еще кое-что, о чем он умолчал, и я догадывался, что на этом история не закончилась. Я мог бы поинтересоваться, как ее здоровье, или как поживают сыновья этой женщины. Однако, решил, что не хочу об этом знать. Я-то понимаю и могу принять то, что Чейд делал для своей семьи. Ради сына он мог пойти на месть, и не сомневаюсь - он предпринял нечто такое, за что Лорел никогда бы не смогла его полюбить.
– А Шайн появилась в результате помутнения рассудка.
Вот это признание меня шокировало. Возможно, он жаждал поделиться с кем-то, поэтому я промолчал, не позволив эмоциям отразиться лице.
– Праздник, красивая кокетка, вино и песни, семена Карриса. Моей дочери рассказали иную версию ее зачатия, но правда совсем другая. Ее мать не была юной и невинной. Мы вместе танцевали, вместе напились, хорошо провели время за игровыми столами. Потом мы забрали мой выигрыш и спустились в Баккип, потратили все на безделушки и мелочи для нее, выпили еще. В тот вечер, Фитц, я превратился в молодого мужчину, которым я, возможно, когда-то был, и мы закончили вечер в дешевом трактире, в комнате над залом, под шум веселья снизу и звуки еще одной парочки из-за стены. Для меня это было пьяняще и импульсивно, да и для нее тоже - веселое приключение без размышлений о последствиях. А через полтора месяца она пришла ко мне и сказала, что носит моего ребенка. Фитц, я старался быть честным. Но она была такой идиоткой - тщеславной, красивой, как картинка, и пустой, как ночная бабочка. Я не мог с ней разговаривать. Однако, я бы мог простить невежество, и она не была ни в чем виновата, мы оба знали, что наши отношения были минутным приключением. Но ее жадность и избалованность ужаснули меня. Моим оправданием зачатия Шайн были праздник, вино и семена Карриса. Но для матери Шайн это не было в новинку! Я знал, что если женюсь на ней и приведу ко двору, она быстро опозорит и меня, и ребенка. И это вопрос времени, когда она начнет использовать против меня Шайн. Ее родители быстро все поняли, они были против нашей свадьбы, но они хотели ребенка, чтобы держать его при себе и вымогать деньги. Я должен был платить, чтобы увидеть ее, Фитц. Все было так сложно... Я не мог следить за ее воспитанием, как это было с Лантом. Я послал наставников, но ее мать отправила их назад как "непригодных". Я выслал деньги на обучение и понятия не имею, на что их истратили. Ее образованием пренебрегали, а когда, наконец, умерли ее бабка и дед, мать
– Он замолчал.
Я ни о чем не спрашивал, просто молча ждал. На его лице читались грусть и усталость. Он медленно продолжил:
– Я определил ее в безопасное место и попытался восполнить некоторые ее нужды. Нашел способного телохранителя, женщину, которая могла бы научить ее, как женщине самой себя защитить. Ну и некоторым другим навыкам. Но я недооценил ее отчима. Ее мать вскоре бы о ней забыла, у нее материнский инстинкт как у змеи, но я недооценил степень алчности и хитрость ее мужа. Я был уверен, что спрятал Шайн, до сих пор не знаю, как ему удалось найти ее, боюсь, у меня есть крыса среди шпионов. Я не осознавал в полной мере, насколько далеко готов был зайти ее отчим, чтобы восстановить свою гордость, и ее мать, которая никогда не отличалась добротой. Они попытались отравить Шайн, но ошиблись и убили кухонного мальчика. Хотели они убить ее или просто сделать ей плохо? Я не знаю. Но доза оказалось смертельной для маленького мальчика. Поэтому снова я должен был перевезти ее куда-то, снова доказать, что я не тот, с кем можно шутить.
– Он крепко сжал губы.
– Я следил за ним, отчимом, в нем кипела жажда мести. Я перехватил его письмо, в котором он хвастался, что отомстит нам обоим, и мне, и Шайн. Поэтому теперь ты понимаешь, почему я убежден, что здесь вновь не обошлось без его участия.
– Я абсолютно уверен, что это связано с преследователями Шута. Но скоро мы все выясним, - я колебался, но потом все же задал вопрос.
– Чейд, почему ты рассказываешь мне это сейчас?
Он смерил меня холодным взглядом.
– Чтобы ты понял, на что я готов пойти, чтобы защитить своего сына и вернуть дочь.
Я сердито встретил его взгляд.
– Ты полагаешь, я пойду на меньшее, чтобы вернуть Пчелку?
Он долго смотрел в сторону, прежде чем ответить.
– Возможно. Я знаю, ты колеблешься - стоит ли заставлять твоих людей все вспомнить. Я говорю тебе об этом прямо - во благо им это пойдет или нет, но я вскрою их разумы и выжму все, что им известно. И мне неважно, кто будет передо мной - младенец или старик. Мы должны выяснить каждую мелочь, мы должны это сделать, без колебаний. И мы не можем отменить то, что с ними уже произошло. Но мы сможем заставить виноватых заплатить за это. И мы сможем вернуть наших дочерей домой.
Я кивнул. Темные мысли одолевали меня. Пчелка была такой юной и такой маленькой, никто не посчитает ее женщиной. Но ведь для некоторых мужчин это не имеет значения... Я почувствовал себя больным, когда подумал о походке Элм. Должны ли мы действительно заставить маленькую кухонную девочку заставить вспомнить то, что с ней сделали?...
– Пойди и принеси Эльфовую кору, - напомнил мне Чейд.
– Потребуется время, чтобы она заварилась.
Глава четырнадцатая. Эльфовая кора
... а хуже всего то, что болиголов часто растет рядом с полезным водяным крессом. Убедитесь, что юноши и девушки, которых отправляют на сбор трав, знают об этом.
Семена карриса - плохое средство, принимать его неприемлемо. Обычай посыпать им праздничные угощения отвратителен. Тот, кто их использует, находится в приподнятом настроении и чувствует себя прекрасно. Мужчина или женщина, принявшие семена, могут почувствовать, что сердце бьется чаще, и тепло приливает к щекам и органам в паху, а также ощутить желание танцевать, бегать, петь во все горло или заниматься любовью, невзирая на последствия. Воздействие семян заканчивается внезапно, принявший их может рухнуть в изнеможении и проспать весь день напролет. Последующие несколько дней он будет чувствовать себя усталым, раздражительным, иногда его могут мучить боли в позвоночнике.
Следующая в списке опасных трав - эльфовая кора. Как понятно из названия, это кора, снятая с эльфового дерева. Самая сильная кора - на кончиках молодых побегов. Эльфовые деревья, произрастающие в спокойных долинах, дают самую слабую кору, тогда как деревья растущие в более суровых условиях, например, на прибрежных утесах или подветренных склонах гор, дают кору, наиболее вредную для тех, кто ее использует.
Чаще всего кору употребляют в виде крепкого чая. Он придает выносливость, позволяя путнику или работнику в поле преодолевать самую тяжелую усталость. Но выносливость - это не сила духа. Кора может скрыть боль от ранения или боль усталых мышц, но, вместе с тем, приводит к упадку духа и ощущению тяжести на сердце. Те, кто использует ее, чтобы продлить часы своей работы, должны обладать сильной волей, чтобы продолжать свои занятия, или иметь надсмотрщика, который будет беспощаден.